Кто его купит, с тем она проведёт целый день и снимет видео. Купить лот сможет любой, но это должна будет быть женщина, или он может быть куплен мужчиной для женщины. Татьяна Власова – очень талантливая молодая девушка.

Завтра придёт технический персонал, и мы начнём развешивать работы и устанавливать проекторы для видео.

Со спокойной душой, что все работы пришли, и почти всё уже готово, я поехала к родителям.

Поехала без звонка; надеюсь, они не поехали в ресторан на ужин, хотя вряд ли, сегодня понедельник.

Я запарковалась, двери дома как всегда были открыты.

Я зашла и услышала голоса родителей на кухне. Их старый лабрадор вообще не реагирует, что двери дома открылись, что кто-то пришёл.

– Привет! – сказала я, заходя на кухню.

– София, доченька! – обрадовалась мама. Она подошла и обняла меня – Как я скучала!

– Привет, София! – сказал папа.

– Будешь с нами ужинать? – спросила мама.

– Да, я с удовольствием, – ответила я и села за стол.

– Выпьешь вина? – спросил папа.

– Да.

– Белое. Вчера у нас было мясо, хотя кто-то не пришёл, – с намёком сказал папа, – а сегодня мама меня мучает рыбой. Вот и хорошо, что ты пришла, может, мне меньше рыбы достанется.

– Я сделала много рыбы, – весело сказала мама. – Ты знаешь, дорогой, я не умею мало готовить. Никак не привыкну, что вы с Вики уже живёте отдельно.

Атмосфера была немножко натянутая.

Я сделала глоток вина:

– Мам, пап, я вас очень люблю. Но так случилось, что тогда по дороге в Портофино я встретила Алекса, и он занял весь мой мир, я не представляю теперь жизни без него, – сказала я, и на моих глазах появились слёзы.

– Доченька, – нежно сказал папа своей любимой малышке, мне, – ведь я был бы только счастлив, что ты встретила такую любовь, но Алекс был очень настойчив прошлым летом, и когда я ему в Портофино лично сказал, что меня не интересуют ни новые инвесторы, ни расширение, то через пару дней чиновник из лицензионной комиссии позвонил Льюису, что у нас якобы отзывают лицензию. А Льюис запаниковал, он вложил огромные деньги в нашу компанию, и когда звонит чиновник такого уровня, это пугает. Он из-за паники в этот же день пытался продать большую часть акций, это все увидели, и акции по наклонной в этот день пошли вниз, и это перед началом продаж «Альц Фри». Ты же помнишь, я работал днями и ночами, чтобы исправить сложившуюся ситуацию. И всё указывает, что этот звонок организовал Александр Родионов. Ники в этом не сомневается.

– Пап, поверь, пожалуйста, Алекс не такой. У него болеет отец Альцгеймером. Поэтому ему в какой-то момент в память о своём отце хотелось участвовать в твоём проекте, но он понял, что ты не хочешь новых партнёров, и просто отступил, он просто понял, что это не его. Он очень богатый, ему нет смысла мстить тебе или опускать твои акции, чтобы скупить их по низкой цене и в большом количестве. Ведь в день, когда акции упали сильно, он не купил ни одной, он вообще не купил за всё время ни одной акции «Робертс и Кейн Фармасьютикалс». А ещё, пап, я не доверяю Николасу, честно. Ты можешь ради меня сделать своё независимое расследование?

– София, Ники прекрасный менеджер, трудяга. А компания, которую он нанял, чтобы разобраться, что к чему – это вообще очень серьёзные люди. А потом, он член нашей семьи, он муж твоей сестры! Нет повода ему не доверять.

– Пап, я прошу тебя. Ты кому доверяешь, мне или Николасу?

– Действительно, Чарльз! – серьёзно сказала мама, она очень редко зовёт папу Чарльзом, обычно он «дорогой» или «любимый», если он Чарльз, значит, всё очень серьёзно, – София – наша дочь, и мы должны помочь нашему ребёнку.

– София уже не ребёнок! – констатировал мой папа. – Но ладно, я подумаю. Завтра, Ники сказал, будет полный отчёт, я всё внимательно почитаю и подумаю, что делать.

– Пожалуйста, папочка! – с надеждой и со слезами на глазах попросила я.

– Ну, а теперь, для поднятия командного духа семьи, что мы будем делать? – весело спросила мама.

– Есть мороженое! – хором ответили мы с папой.

– Вот это правильный ответ! – засмеялась мама.

И вот, как в своём беззаботном и счастливом детстве я сидела на кухне у своих родителей и уплетала мороженое.

Дни на этой неделе были очень загруженные и от этого бежали быстрее.

У нас с Алексом установилось негласное правило: мы созванивались утром и обязательно перед сном, подолгу болтали обо всём. Наши разговоры были наполнены нежностью и грустью, мы очень скучали друг о друге.

В среду мне позвонила Сюзи из Нью-Йорка и радостно сообщила, что у нас очень хорошие новости, что сделка не состоялась, и помещение в Манхеттене опять свободно, и они готовы подписать с нами контракт на аренду. Я была просто счастлива. Тут же позвонила Алексу. Мне очень хотелось с ним поделиться своими нью-йоркскими новостями. Он тоже был рад и сказал, что уже дал своим помощникам задание, чтобы нам нашли хорошую квартиру в доме, где можно держать собак.

В общем, все складывалось как нельзя лучше. Я только очень надеялась, что мой папа всё-таки встанет на мою сторону и попробует сам во всём разобраться.

В четверг я устраивала ужин во французском ресторане для всех художников, которые принимают участие в нашем вечере, также я пригласила несколько основных своих покупателей-коллекционеров, чтобы в неформальной обстановке они могли пообщаться с авторами работ, которые они в субботу, возможно, купят и, надеюсь, за большие деньги.

За что я люблю современное искусство, что, как правило, можно познакомиться с автором и узнать, что же его вдохновило на создание той или иной работы. Мне лично, как галеристу и коллекционеру, это очень интересно.

Энди, конечно, был звездой на этом ужине, он всех веселил и очаровывал. Я думаю, что их трио ждёт слава. Я уже им сказала, что на следующей неделе подписываю контракт на аренду и вскоре открываю галерею в Нью-Йорке. Энди был в восторге от этой новости, он же был тогда со мной на просмотре и видел это огромное светлое пространство в Манхеттене.

В субботу утром я поехала в салон, чтобы мне сделали кудри для костюма Алисы в стране чудес.

Накануне звонил папа, интересовался, всё ли готово. Так как он тоже немного волновался, так как мы косвенно представляли его компанию, и сегодня соберётся весь свет Хьюстона и даже Далласа и Остина. Я его заверила, что мы в полной боевой готовности.

Но всё равно, конечно, я волновалась.

Сразу после салона я поехала в галерею. Там уже устанавливали столы для закусок и накрывали их белыми скатертями. Слава Богу, Вики уже была в галерее и всем этим занималась. К пяти вечера должно приехать ещё семь официантов, три фотографа и ди-джей, а также несколько человек, которые будут обеспечивать безопасность гостей. Для аукциона мы пригласили известного аукциониста, но предварительно взяли с него «клятву», что он не будет, очень быстро и проглатывая, выкрикивать слова. Это дружеский расслабленный аукцион. Я специально заранее послала ему информацию обо всех художниках, то, как бы мне хотелось, чтобы он их представил и рассказал об их творчестве.