Макс был прав – она должна бороться. Но как бороться, если у нее забрали буквально все? Алле пришли на ум последние слова фотографа: Юрий и его криминальная империя… торговля оружием… тайные счета за границей…

Но даже если она и захочет воспользоваться миллионами мужа, то как узнать, где спрятаны деньги? Ведь он унес тайну с собой в могилу! Внезапно у Аллы мелькнуло странное воспоминание – она в норвежской тюрьме, рядом с Юрой, который гладит своими пальцами ее руку, нежно вертит ее обручальное кольцо и говорит странные слова…

– Нам надо как-то позаботиться о теле, – сказал Эрик, вернувшись и проследив за ее взглядом, направленным на Макса. Важная мысль, на которую она было напала, ускользнула. Алла резко развернулась.

– Макс останется здесь!

– Хорошо, – легко согласился журналист. – Однако мы уедем отсюда, как только рассветет. Пользоваться джипом нельзя, я позабочусь о другом автомобиле. Кофе готов, если хочешь.

Но вместо того, чтобы сидеть на кухне с Эриком, Алла прошла в комнату, где спали дети, прилегла на кровать, обняв Таню и Юрика. Вот единственное сокровище, оставшееся у нее. И она никому не позволит забрать его. Никому!

Алла сама не заметила, как заснула. А пришла в себя от того, что ее кто-то теребил.

– Мама, мамочка, там Таня плачет! – повторял Юрик.

Женщина босиком прошла в смежную комнату и увидела дочку, стоявшую на коленях около кушетки, на которой лежал Макс. Алла подошла к дочке и погладила ее по волосам. Ничего не говоря, Таня выбежала из комнаты, чуть не столкнувшись в дверях с Эриком.

– Мне надо ненадолго отлучиться, – сказал он, – но ты вместе с детьми оставайся здесь. Я позабочусь о новом автомобиле. На столе в кухне мобильный – если ты услышишь, что он звонит, значит, вам надо немедленно отсюда уходить. Немедленно! Ты поняла меня, Алла?

– Да, – ответила та медленно и побрела на кухню.

За окном уже рассвело. Алла принялась варить кофе. В одном из навесных ящиков она обнаружила упаковку вермишели и банку тушенки. Что ж, придется завтракать тем, что под рукой.

Появилась Таня – с красными опухшими глазами, однако собранная и подтянутая.

– Мама, я знаю, что в последние дни вела себя как последняя идиотка, – заговорила девочка. – Только теперь я понимаю, как тебе было со мной тяжело.

– Танюша, что ты! – воскликнула Алла. А дочь продолжила: – Но теперь все мои капризы в прошлом. Эти сволочи убили Макса! А он был таким хорошим… Честно, мама, я больше не сержусь на тебя за то, что ты влюбилась в него и изменяла с ним папе. Ведь те же сволочи и папу убили, да?

Алла подошла к Тане и обняла ее. Как же страшно слышать подобные слова от своей пятнадцатилетней дочери!

– Знаешь, я специально устраивала скандалы и истерики, чтобы довести тебя, мама, – произнесла горько Таня. – Хотя очень-очень тебя люблю!

– И я тебя тоже! – заверила ее мать, целуя девочку в лоб.

– Однако мы не имеем права оставить то, что случилось, безнаказанным! – заявила запальчиво Таня. – Люди Мельникова убили папу, убили Макса… хотят нас тоже убить. Я права? Мы должны их остановить!

– Мы сделаем это! – убежденно откликнулась Алла. – Но сначала завтрак.

– Завтрак, завтрак! – заголосил Юрик, усаживаясь на колченогую табуретку и стуча по столу ложкой. – Мамочка, как же я хочу кушать!

Готовя завтрак, Алла включила переносной телевизор, стоявший на кухне, и узнала, что прошлой ночью в центре Москвы случился пожар – выгорело фотоателье Макса Замятина. Показали и кадры, как пожарные тушили очаг возгорания. Вьюгина была уверена, что именно люди Мельникова подожгли студию, дабы замести следы.

– К другим новостям! – произнес диктор. – Вчера в Москве, в отеле «Ритц-Карлтон», открылся международный журналистский форум, посвященный проблемам борьбы с терроризмом и экстремизмом. Участие в нем принимают наиболее известные журналисты ведущих телеканалов, печатных СМИ, а также интернетчики России, ближнего и дальнего зарубежья…

Пошли кадры репортажа – Алла узнала мэтров отечественной журналистики, известных политиков и обозревателей. Внезапно камера наехала на группу гостей и выхватила знакомое ей лицо. Кейра Флорос! Всемирно известная журналистка тоже находилась в Москве! Она даже сказала несколько слов для российского телевидения, добавив, что в России у нее много друзей.

Вермишель с тушенкой получилась просто божественной – дети уплетали ее за обе щеки. Юрик вылизал свою тарелку и снова спросил:

– Мамочка, а почему Валерия Осиповна такого никогда не готовит? Вечно у нее всякие утки, индюшки, паштеты, форели, супчики… Тушенка – это круто! Пообещай мне, что мы теперь всегда будем питаться тушенкой!

– Обещаю, – откликнулась с легкой улыбкой Алла, на несколько секунд забыв обо всех проблемах последних дней. Но потом вспомнила о мертвом Максе, лежавшем в соседней комнате, и по-мрачнела.

Они втроем как раз пили чай с последними овсяными печеньями, когда раздался мелодичный трезвон. Сначала Алла никак не могла сообразить, что это звенит, но наконец заметила мобильный телефон, лежавший за сахарницей. Его экран светился.

Вскочив из-за стола, Вьюгина быстро скомандовала:

– Одеваемся и уходим отсюда!

В былые времена Таня непременно бы закатила истерику, а Юрик раскапризничался бы, но на сей раз все было иначе – вскочив из-за стола, ребята бросились из кухни вон.

Алла метнулась в комнату, натянула мятый пиджак и подхватила сумочку. А затем взглянула на Макса. Подошла к нему и поцеловала в губы. А потом бросилась в коридор, где Юрик возился с туфлями.

Алла приоткрыла входную дверь и выглянула на улицу. А затем, держа детей за руки, выскользнула из дома. В конце улицы вдруг появилась вереница черных джипов. Алла и дети шмыгнули за угол и побежали прочь.

Увидели их или нет? Этого Алла сказать не могла. Они бежали сломя голову, и скоро дачный массив закончился, началась лесополоса. Только нырнув в кусты, троица смогла отдышаться.

– Мамочка, мы прямо как в фильме про шпионов! – заявил, кашляя, Юрик. – Так круто!

– Вот заладил – круто да круто, – огрызнулась Таня. – Получишь пулю в спину, вся крутизна с тебя и слетит! Хотя мал ты еще, чтобы все понимать.

– А ты такая уж большая! – воскликнул обиженный до глубины души малыш. – Мамочка, Танька тайком от тебя курит!

– Замолчи, стукач! – прикрикнула на него сестра.

Юрик не остался в долгу, боднув ее в живот головой. Алле пришлось разнимать детей.

– Мамочка, она первой начала! – запричитал мальчик. – Да, она курит. И я слышал, как она с подружкой по телефону беседовала о сексе! Я же не несмышленыш какой, все понимаю. А еще у нее в тумбочке хранятся презервативы.

– Ах, ты мои разговоры подслушиваешь? И в моей комнате обыск проводишь? – взвилась Татьяна, бросаясь на брата.