17 февраля Дёниц вызвал Кречмера к себе.

– Я хочу, чтобы ты еще раз обдумал мое предложение остаться на какое-то время на берегу. «U-99» выйдет в море через три дня. У меня еще есть время назначить другого командира.

– Я уже решил.

– Хорошо. Насколько я понимаю, Петерсон будет исполнять обязанности младшего лейтенанта. Завтра прибудут два курсанта. Возьмешь их в море на несколько недель.

В то утро четыре курсанта выехали из Киля, имея назначения на различные корабли в Лориенте. Но во время пересадки в Гамбурге один из них, высокий светловолосый восемнадцатилетний юноша по имени Фолькмар Кёниг, чрезвычайно гордый тем, что ему предстояла служба на подводном флоте, разминулся со своими товарищами и опоздал на поезд. В результате он прибыл в Лориент на сутки позже. Выслушав в штабе несколько весьма нелестных слов в свой адрес, он узнал, что назначен на лодку «U-47», которой командовал Прин. Но «U-47» уже ушла в море, и Кёнигу было приказано явиться на «U-99». Он встретил Кречмера на причале, поприветствовал командира и доложил о своем прибытии. Кречмер окинул юношу внимательным взглядом и поинтересовался:

– Что, по твоему мнению, тебе известно о подводных лодках?

Такая встреча привела молодого курсанта в замешательство. Но он неоднократно слышал, что Кречмер, хотя и является приверженцем строжайшей дисциплины, разумный и справедливый человек и что попасть в его команду считается большой удачей.

– Я знаю только то, чему можно научиться в училище, сэр.

– Что ж, думаю, в первом рейсе ты начнешь учить нас, как следует воевать, – вздохнул Кречмер, – но я быстро выбью эту дурь из твоей головы.

С этими словами Кречмер ушел, оставив Кёнига в полном недоумении.

На борту «U-99» юношу встретил старший матрос Рабан, который первым делом спросил:

– Ты видел капитана?

– Да. Не могу сказать, что он мне обрадовался.

– Забудь. Просто ему не до тебя.

В тот же день Кёнига послали в штаб изучить расположение в Северной Атлантике остальных подводных лодок, вышедших в море ранее. Дежурный офицер показал ему большую карту с маленькими булавками на ленточках, которые представляли собой подлодки. Кёниг в изумлении разинул рот. Он ожидал увидеть карту, сплошь утыканную булавками. Карту-то он действительно увидел, но вот булавок из нее торчало ровно четыре штуки.

– Неужели это все лодки, которые сейчас в Атлантике? – спросил Кёниг дежурного офицера. – А где же остальные?

– Не говори глупости, – флегматично ответствовал штабист. – Какие еще остальные? У нас почти никогда не бывает в этом районе больше кораблей.

Так Кёниг лишился одной из своих главных иллюзий.

19 ноября, после окончания тренировок, Прин уходил в поход. «U-47» должна была выйти в море рано утром. Прин появился на причале в аккуратном кожаном плаще. Играл оркестр, повсюду толпились солдаты и матросы с других лодок, пришедшие проводить «U-47». Молодая девушка преподнесла капитану букет камелий. Он вытащил один цветок и галантно протянул ей, а другой продел в петлицу. Командиры других лодок пришли пожелать Прину удачи. Среди них был и Кречмер.

– Эй, малыш, – Кречмер назвал Прина старым, полузабытым прозвищем, – через пару дней я последую за тобой. Не забудь подготовить мне хорошенький конвой.

– Обязательно, – рассмеялся Прин, – предоставь это дело папочке, и он непременно что-нибудь разнюхает.

– Удачи тебе, – сказал Кречмер, крепко пожимая товарищу руку, – и хорошей охоты.

– Спасибо, Отто. Знаешь, у меня странное предчувствие относительно этого похода. Мне кажется, он для всех нас будет очень много значить. Увидимся!

В тот вечер Кречмер пригласил нескольких офицеров на прощальную вечеринку в небольшой, уютный ресторанчик в Понт-Авен, неподалеку от Лориента. Когда подали кофе и бренди, Кречмер закурил свою неизменную сигару и с улыбкой обратился к Баргстену и Эльфу. Он сказал, что больше не является их командиром, так как они в самом ближайшем будущем получат собственные лодки, и предложил им воспользоваться моментом и откровенно высказать все, что они думают о его методах командования. Это будет, по мнению Кречмера, неплохим уроком для новых офицеров.

Баргстен фыркнул, Эльф сдавленно хихикнул. За ресторанным столиком можно без труда обсуждать что угодно. В тот момент они были слишком далеко от постоянного напряжения боевых походов, от ужаса бомбежек, когда воздух в лодке насыщен страхом, а тошнота спазмами подкатывает к горлу. Все эти чувства отлично знакомы людям, видевшим войну не только в кино. Баргстен и Эльф больше не являлись членами команды, то есть душой «U-99». Но какая-то частичка этой души останется в них навсегда, до самой смерти. Офицеры задумались. В конце концов, Баргстен заговорил:

– Знаете, как-то ничего не приходит в голову. Я только вспоминаю нашу атаку на «Инвершеннон» во время второго похода. Вы тогда мне очень чувствительно съездили по шее.

Кречмер выглядел искренне удивленным.

– Ударил? Я? Не может быть!

– Думаю, вы этого даже не осознали. Вы полностью сосредоточились на выполнении маневра, выводя лодку на атакующую позицию. А я стоял на дороге и разглядывал в бинокль совсем другую цель. Эльф потом сказал, что вы меня дважды окликнули, но я не слышал. Тогда вы довольно-таки сильным ударом просто отшвырнули меня. Думаю, вы настолько были поглощены атакой, что не осознавали, что делаете. Поэтому я не в обиде. Вот единственная жалоба, которую я могу изложить.

Кречмер повернулся к Кнебель-Деберицу:

– Ты слышишь, чего от меня можно ожидать? Лучше попроси перевести тебя на другую лодку, пока еще есть время.

Из-за множества незначительных задержек в море вышли в полдень 22 ноября. Непревзойденному асу устроили пышные и торжественные проводы. Ничего подобного Кречмер не мог припомнить. Пока Кречмер прощался с присутствующими, на причале играл оркестр. Затем музыканты погрузились на выделенный специально для этой цели маленький речной пароходик и сопровождали «U-99» до выхода из бухты. Пока лодка шла по узкому каналу, моряки еще долго слышали постепенно затихающие звуки «Марша Кречмера».

25 февраля 1941 года подводная лодка «U-99» пересекла пролив Сент-Джорджа и подошла к своему району патрулирования в Северной Атлантике, который находился к югу от района патрулирования «U-47». Вскоре после рассвета Кассель перехватил сообщение Прина в штаб:

«Вижу вражеский конвой, идущий курсом на запад с ориентировочной скоростью 7 узлов. Вынужден отойти по причине наличия охраны с воздуха».

Спустя два дня «U-99» шла разрезая носом густой туман. Кречмер искал конвой. День выдался очень напряженным. Кречмер знал, что у Прина отличный штурман, который если и уступал кому-то в мастерстве, то только Петерсону. Другими словами, его информации можно было доверять. А это значило, что конвой должен был находиться где-то совсем рядом. Члены экипажа «U-99», находившиеся в это время в боевой рубке, не имели возможности разглядеть даже фордек собственной лодки. Окружающая действительность была скрыта плотной завесой тумана, из которой в любой момент могла появиться прямо перед носом стальная громадина, чтобы сокрушить крохотную скорлупку подводной лодки и отправить ее на дно. Напряжение было слишком сильным, чтобы его можно было переносить длительное время. Кречмер принял решение погрузиться ниже перископной глубины и приказал Касселю провести поиск гидрофонами. Вроде бы пока все шло хорошо, даже слишком хорошо. Гидрофоны засекли шум по левому борту. Прикинув расстояние, Кречмер решил всплыть, чтобы не оказаться слишком близко. Первое, что увидел экипаж, когда «U-99» вынырнула на поверхность, была другая немецкая лодка, медленно следующая за конвоем. Вахтенные на мостике с любопытством разглядывали неожиданно возникших из-под воды союзников. Людям невольно подумалось, что они были слишком близки к несчастью. На бескрайних просторах Атлантики маленькая 500-тонная подводная лодка всплыла именно в том месте, где уже находилась такая же лодка. Еще несколько метров, и «U-99» могла бы вынырнуть прямо под другой лодкой и перевернуть ее. Но пока все обошлось. Лодки обменялись сигналами. Второй оказалась «U-47». Кречмер сообщил Прину, что Шепке вышел в море сразу после него и, вполне вероятно, находится где-то неподалеку. Пока шел обмен сигналами, лодки двигались вслед за все еще невидимым конвоем.