Пауэлл и Хэрольд, которые должны были убить государственного секретаря Уильяма Сьюарда, в отличие от своего товарища, почти справились с задачей. Они подъехали к дому, где находился пострадавший несколькими днями ранее в уличной аварии чиновник, и разделились: Хэрольд остался на улице сторожить лошадей и присматривать за подходами к дому, а Пауэлл постучал в дверь и сообщил слуге, что привез лекарство и должен лично на словах передать больному инструкции врача по его приему. Слугу ему удалось убедить, но на подходе к спальне Сьюарда Пауэлла остановил его сын Фредерик, сказавший, что отец уснул. На беду из спальни выглянула дочь госсекретаря Фанни и, услышав слова брата, сообщила, что отец уже проснулся. Пауэлл попытался застрелить Сьюарда-младшего, но револьвер дал осечку, и он вынужден был пробиваться, используя физическую силу. Ему удалось сбить с ног и оглушить Фредерика, ворваться в спальню и ранить жертву ножом, но еще один сын Сьюарда, Огастас, его сестра Фанни и охранник сержант Робинсон сумели отбить госсекретаря, отделавшегося в конце концов не слишком опасным ранением в щеку. Пауэлл выскочил из дома, попутно тяжело ранив еще одного человека; Хэрольд, услышавший крики и звуки борьбы, малодушно скрылся со своего поста, предоставив своему товарищу, плохо знавшему город, спасаться самостоятельно. Попытка заговорщиков одновременно ликвидировать все высшее руководство страны провалилась.

Ни одного из участников заговора не удалось задержать на месте преступления, но все они довольно быстро были выслежены полицией и военными. Единственный, кому удалось скрыться, был Джон Саррэт, который добрался до Канады, а оттуда перебрался в Европу, потом в Северную Африку, где и был задержан агентом правительства США через полтора года после описываемых событий.

Процесс

Помимо собственно участников заговора было арестовано немало людей, которые вольно или невольно помогали им (например, доктор Мадд, лечивший сломавшего ногу при попытке скрыться с места преступления Бута) или были по меньшей мере заподозрены в этом (владелец театра Джон Форд, брат Бута Джуниус, находившийся в день покушения за тридевять земель, и еще несколько человек). Большинство из них освободили на стадии следствия. На скамье подсудимых оказались семь мужчин и одна женщина, Мэри Саррэт.

Мэри Саррэт

Поскольку события происходили еще до формального окончания войны (оно было провозглашено 9 мая 1865 года, хотя некоторые крупные отряды конфедератов к этому моменту еще не сдались) и на территории округа Колумбия действовали законы военного времени, а убитый Линкольн был Верховным главнокомандующим, для судебного разбирательства решением вступившего в должность президента Джонсона был создан специальный военный трибунал, рассматривавший дело по упрощенной процедуре и в отсутствие присяжных.

Он состоял из девяти старших офицеров в ранге от генерал-майора до подполковника во главе с генерал-майором Дэвидом Хантером, зарекомендовавшим себя в качестве храброго и умелого командира бригады и дивизии во время войны, а также имевшим опыт работы в военном трибунале и следственных комиссиях. Двое из трех обвинителей также были военными. От этих людей трудно было ожидать малейшего сочувствия южанам-заговорщикам. Для вынесения приговора достаточно было простого большинства голосов (пять против четырех), смертный приговор требовал большинства в две трети — как минимум шесть против трех. Обжалование приговора не допускалось, можно было лишь просить президента о помиловании.

В отношении ряда подсудимых (в первую очередь Пауэлла) доказательств в распоряжении обвинения было больше чем достаточно. Но в случае, например, Мэри Саррэт для вынесения обвинительного приговора их явно не хватало. И тут в зале заседания появился ключевой свидетель — star witness, как говорят американцы.

Луис Вайхманн, сын немецких иммигрантов, в юности мечтал о карьере католического священника. В возрасте 17 лет он поступил в семинарию, где познакомился и подружился со своим ровесником Джоном Саррэтом. Впрочем, ни тот, ни другой священниками так и не стали. Вайхманн проработал два года школьным учителем, а затем устроился мелким чиновником в военное министерство. Когда осенью 1864 года Мэри Саррэт с сыном переехали в Вашингтон и открыли там небольшую гостиницу-пансион, Вайхманн стал одним из жильцов. По версии обвинения дом Саррэтов был штабом заговорщиков. Вайхманн под присягой дал показания, которые убедили судей в том, что Мэри Саррэт не использовалась заговорщиками «втемную», а была посвящена в детали замысла и активно участвовала в приготовлениях к покушениям. Он также заявил, что доктор Мадд не случайно попался на пути нуждавшегося в медицинской помощи Бута, а был с ним ранее знаком и даже был в некоторой степени участником заговора.

Адвокаты подсудимых согласованно пытались оспорить правомерность рассмотрения дела военным трибуналом и настаивали на суде присяжных и обычной процедуре. При этом они опирались на мнение известных деятелей Севера — недавнего Генерального прокурора Эдварда Бейтса и военноморского министра Гидеона Уэллеса, также юриста по образованию. Однако их аргументация была отклонена судьями. Адвокаты Мэри Саррэт Айкен и Клэмпитт пытались скомпрометировать свидетелей, на показаниях которых основывались обвинения против их подзащитной, и доказать ее лояльность Союзу, но суд в основном остался глух к их доводам, точно так же, как и к аргументам других защитников.

Приговор

На вынесение приговора судьям потребовалось два дня. Четверо подсудимых — Пауэлл, Атцеродт, Хэрольд и Мэри Саррэт — были приговорены к повешению. Аналогичный приговор грозил и доктору Мадду, но за него высказались только пять судей, и врач был приговорен к пожизненному заключению, так же как Арнольд и О’Лафлин. Еще один подсудимый получил шесть лет тюрьмы. 7 июля 1865 года четверо заговорщиков были повешены. О’Лафлин умер в тюрьме через два года. Остальные трое были помилованы в 1869-м.

Через год после вынесения приговора Верховный суд США в деле «США против Л. Миллигана» постановил, что рассмотрение дел гражданских лиц военными трибуналами в то время, как осуществляется деятельность обычных судов, является неконституционным. Это позволило избежать наказания Джону Саррэту, которого судили уже в соответствии с обычной процедурой, и восемь присяжных из двенадцати сочли обвинение недоказанным. Весьма вероятно, что такая судьба ждала бы и его мать, рассматривай ее дело обычный суд…