Слова? Какие слова?

— Что?

Он ненадолго задумался, а затем поднялся:

— Ничего. Нам лучше идти. Я соберу предметы.

Я наблюдала за тем, как он упаковывал коллекцию Миллера в свой сундук и вынес его. К тому времени, когда он вернулся, мне удалось принять вертикальное положение и выскользнуть из холла на дневной свет. Это мое тело, мои ноги, и они будут подчиняться мне, черт возьми.

Снаружи ждала группа бледных наемников, собравшихся вокруг четырех всадников и Клерка. Некоторые курили, цепляясь за сигареты дрожащими пальцами. Никто не говорил, но они смотрели на меня, как на бешеного питбуля. Ивера вообще не смотрела на меня. Мне нужно убираться отсюда поскорее, во-первых, потому что сейчас я была легкой мишенью, а во-вторых, кажется, от моего присутствия люди враждебно настроены.

— Что случилось? — удивленно спросил Клерк.

— Небольшая техническая неисправность заклинания, — ответил Сайман. — Полностью моя вина.

Он прикрывал меня. Сайман имел дело с информацией, и цена секретов была обратно пропорциональна количеству людей, которые о них знали. Чем меньше было осведомлённых лиц, тем ценнее это становилось. Я знала это, потому что Сайман сам терпеливо объяснял это для меня.

— Извините за беспокойство, ребят, — попыталась я выдать из себя хоть что-то.

— Вы получили то, за чем пришли? — спросил Клерк.

— Да, мы разобрались. Спасибо, — сказала я.

— В любое время, — мрачно отозвался Боб.

— Гильдия всегда готова сотрудничать с Орденом, — подытожил Марк.

Я помахала им и вышла на стоянку. Женщина. Темные глаза. Хотела бы я полностью разглядеть ее лицо.

За моей спиной эхом отозвались быстрые отрывистые шаги, и Сайман догнал меня.

— Я был бы счастлив, если бы ты согласилась поехать со мной, — проговорил он. — Двигатель моего Volvo покрыт слоем винила с массовой нагрузкой, и зажат между двумя слоями полиэфирной пены. Это довольно неплохо ослабляет низкочастотные шумы.

— Удивительно.

Большинство машин, работающих на заколдованной воде, производили достаточно шума, чтобы нанести непоправимый вред слуху.

Сайман одарил меня узкой улыбкой:

— Моя машина относительно тихая по стандартам заколдованных двигателей. И если бы ты ехала в моей машине, то могла бы отдохнуть.

А он мог бы задавать мне всевозможные пикантные вопросы. Я чертовски устала, но не настолько, чтобы рискнуть прокатиться в одной машине с Сайманом.

— Спасибо, но я пасс. Не могу бросить своего мула. Кроме того, у меня с собой пассажир.

— Пассажир? — Его брови сдвинулись.

Я присвистнула, и пес выскочил из своего укрытия за Мэриголд.

Сайман взглянул на моего собачьего друга с выражением чистого ужаса:

— Это еще что?

— Мой боевой пудель.

Сайман открыл было рот, но закрыл его, затем снова открыл. Гримаса застыла на его лицо. Очевидно, внутри него шла какая-то жестокая борьба.

— Ты хочешь сказать что-то приятное?

Он беспомощно посмотрел на меня:

— Прости, не могу. Это ужасное существо.

— Если ты хочешь, чтобы я поехала с тобой, это ужасное существо должно сесть в твою машину.

— Разве мы не можем… — Боль на его лице была бесценной.

— Боюсь, мы не сможем.

Боевой пудель пробежал вокруг, и его вырвало в дюйме от моего левого ботинка.

— Очаровательно, — выдавил Сайман, после того как собака, вывернув кишечник, помочилась на ближайшую стену.

— Собачьи маленькие радости — поведала я ему.

Сайман откинул голову назад, уставился в небо, выдохнул и сказал:

— Очень хорошо. Твой вкус к собакам так же ужасен, как и к вину. Удивительно, что ты не назвала это «Бун».

Я давно не пробовала «Boone`s Farm». И выпивка не была моим любимым времяпрепровождением. [прим. «Boone`s Farm» — знаменитая марка недорогого фруктового вина]

— Это он. Пожалуйста, не оскорбляй моего верного собачьего друга.

Сайман повернулся и зашагал к своему изящному автомобилю, обтекаемой формы-пули, изуродованному раздутой передней частью, в которой находился зачарованный водяной двигатель.

Я погладила пуделя.

— Не волнуйся. Я позволю тебе цапнуть его, если он перегнет палку.

Собака завиляла хвостом. Либо от Саймана вкусно пахло, либо у моего пуделя были хорошие инстинкты.

Я села, немного покачиваясь в седло, и подтолкнула Мэриголд к движению. Даже если бы я все-таки упала по дороге, я бы скорее всего приземлилась в сугроб. А любое падение, после которого вы можете встать и пойти дальше, может считаться удачным.

Магия по-прежнему царила в мире. А моя квартира могла бы стать достойным конкурентом любой морозильной камере для мяса. Похоже, я не могу больше игнорировать дровяную печь.

Все то время, что я ехала домой, я думала о женщине — Стальной Мэри, но так ни к чему и не пришла. Из уст водного нежить-мага также доносился женский голос, хотя я не могла вспомнить его достаточно хорошо, чтобы сравнить с голосом Стальной Мэри. Так что, либо две женщины работали вместе, либо была только одна женщина, шести с половиной футов ростом, мастерски владеющая копьем, способная управлять нежитью, использовать слова силы и создавать пандемии.

Ничто из того, что я читала, даже отдаленно не соответствовало такому сценарию. Мне придется положиться на способность Саймана прочесть пергамент.

Я скинула ботинки и поплелась на кухню. Красная лампочка на моем автоответчике мигала.

Я нажала кнопку:

— Я нашла твою записку, — послышался голос Кристи. — Кто-то сорвал замок с решетки и приколол бумагу гвоздем к входной двери. Она промокла под дождем, но мне кажется, что там говорится: «Я здесь, а тебя нет. Позвони мне.»

Он действительно пришел ко мне с переломанными костями. Кто не успел тот опоздал.

Второе сообщение было от Андреа:

— Привет. — Это я. Рафаэль рассказал мне, что Кэрран был невыносимой сволочью примерно с середины ноября. У него постоянно было плохое настроение, он рычал на всех и каждого, и отклонял все прошения. Основные задачи, которыми занималась Стая были выполнены, но никаких новых проектов утверждено не было. Рафаэль пытался получить финансирование, чтобы выкупить один конкурирующий бизнес. Он говорит, что в последний раз, когда он заговорил об этом, Кэрран чуть не откусил ему голову. Говорят, он бродит вечерами по замку, чтобы найти кого-нибудь и устроить разнос.

— Да ему просто надо уже переспать с кем-нибудь! — Издалека донесся голос Рафаэля.