Бреннер напрасно так торопился на встречу в оранжерею Шитикова. Дело закончилось ничем. Секретарь Арона Шитикова попросила Вольфа встречу перенести.

Каково же было изумление Бреннера, когда, явившись повторно на встречу, он увидел рядом с хозяином оранжереи сыщика Филонова.

— Все очень просто! — объяснил ему, улыбаясь, Дамиан. — Шитиков предлагает для продажи очень хороший экземпляр гардении. Думаю, вы договоритесь о покупке. Но у меня к вам одна маленькая просьба, которую вы должны выполнить…

— А иначе?

— Иначе гардения достанется мне. Собственно, просьба-то пустяковая…

— Хорошо, — вздохнул садовник. — Я слушаю. Что вы хотите?

— Вы ведь вряд ли донесете гардению в одиночку, правда? Керамический сосуд очень красив, но тяжел, да и деревце высокое… Разрешите вам помочь? С вашего позволения, я надену комбинезон подсобного рабочего оранжереи, поеду вместе с вами на вашем микроавтобусе и занесу гардению в дом вместе с вами?

— Но позвольте…

— Ведь грузчики не входят в число посторонних, которым нельзя появляться в том таинственном доме, где вы работаете, не так ли? Грузчикам, носильщикам и сантехникам разрешено появляться везде.

— А вы согласились бы и на роль сантехника? — иронически усмехнулся Вольф.

Дамиан кивнул:

— Для меня при моей профессии это не зазорно. К тому же в душе я отнюдь не сантехник — поверьте, я способен оценить красоту. Недаром сам редактор журнала «Редкие растения» так ко мне и моей помощнице благоволит. Ну неужели вам, господин Бреннер, не хочется показать кому-то созданный вами сад?

На секунду садовник замер, словно в нерешительности. И, видимо, стремление художника предъявить миру плоды своего вдохновения оказалось сильнее робости слуги, вынужденного следовать установленным для него правилам.

— Что ж! — вздохнул наконец Вольф, глядя на гардению. А это действительно был очень хороший экземпляр! — Я думаю, убытка от вашего визита моему клиенту не будет. Вы просто войдете вместе со мной в зимний сад, поставите цветок… И тут же покинете дом!

— Ну, разумеется, — пообещал Дамиан.

* * *

Микроавтобус Бреннера, минивэн «Мерседес Вито», въехал в ворота. На пути действительно никто не встретился. Вольф сам открывал ворота и двери дома с помощью кодов, очевидно, затверженных до автоматизма. Детектив Филонов не без интереса наблюдал за этим процессом.

И наконец облаченный в зеленую униформу шитиковского садоводства Дамиан вытащил пресловутую гардению из минивэна и направился вслед за садовником в дом.

— Проходите. Вот сюда! — руководил его передвижениями дизайнер.

Дамиан сделал шаг и замер на пороге оранжереи.

Солнце с силой ударяло в стеклянный купол зимнего сада и прозрачные стеклянные стены. Испарения эфирного масла апельсиновых деревьев, смешиваясь с запахом розмарина и лаванды, насыщали воздух густым и терпким ароматом.

Сад, созданный Вольфом, предстал перед Дамианом во всем своем великолепии!

Горизонтальные и вертикальные растения цеплялись за стволы более крупных своих сородичей. Лазящие — лезли, вьющиеся — вились, стелющиеся — стелились…

Короче, каждый жилец этого земного рая занимался своим делом.

Огромный зимний сад был залит солнечным светом и напоен буйством ароматов и красок… Феерия! Великолепные красные цветы, собранные в длинные багряные гроздья… Эритриния, кажется?

Красные длинные тычинки желтых цветов… Рядом оранжевые, розовые, белые и фиолетовые… бугенвиллеи? Изумрудная свежая зелень газонов…

И венец — светло-зеленые опахала пальмы. Такая, что ли, кокосовая так восхитила Стэплтон? Листва пальмы ажурно вырисовывалась на синеве застекленного неба.

Дамиан сделал еще шаг и окончательно замер. И даже сделал вид, что сейчас уронит гардению.

— Осторожнее! — воскликнул, предупреждая его, Вольф.

— Я потрясен!

— Правда?

— Поистине это «Сад наслаждений»! По ощущению счастья, радости и свету это напоминает мне…

— Да?

— Левую створку алтаря в музее Прадо, изображающую рай. Рай кисти великого Иеронима Босха! Свет, радость, красота…

Садовник Бреннер явно был польщен столь вычурным комплиментом. Приятно иметь дело с теми, кто может оценить твой труд по достоинству. Для таких людей, честно-то говоря, ничего не жалко. Сад, похожий на рай кисти Иеронима Босха! Неплохо сказал…

— Однако все это, поверьте, — польщенно произнес садовник, плавным жестом обводя пестроту красок, — лишь фон… Да, роскошный фон! Лишь, так сказать, обрамляющие сердцевину декорации.

— Декорации? — изумился Дамиан. — Если это великолепие — лишь декорации, тогда что же они обрамляют?!

— Взгляните… Вы, я вижу, способны оценить… — И Бреннер подвел Дамиана к неброскому на первый взгляд цветку.

— Вот… Взгляните на главную драгоценность этого сада!

— Что это?

— Орхидея… Та самая, которой вы так интересовались. Дракула химера. Редчайшая из самых редких…

— Я потрясен… — отчего-то почти шепотом произнес Дамиан. — Как она… красива!

На самом деле детектив хотел сказать «ужасна». Да-да. «Как она ужасна!» — хотелось сказать Дамиану.

Беломраморные, словно светящиеся, лепестки этого чуда среди цветов, сужаясь, становились похожими на темные паучьи лапки, переходили в тончайшие, как тычинки, окончания. И эти тончайшие паутинные волоски, казалось, принадлежали уже не растению… Даже если допустить, что растения чувствуют, слышат, реагируют на звуки, осязают!

Казалось, паутинные окончания лепестков принадлежали какому-то более… ну, не то чтобы более развитому, но явно более деятельному, чем просто цветок, организму. Скажем, существу, имеющему волю и аппетит.

Когда Дамиан подошел к столь искомому им цветку совсем близко, на расстояние вытянутой руки, лепестки его словно вздрогнули и потянулись навстречу… А Филонов невольно отдернул руку. В микродвижении паучьих лапок были вкрадчивость, скольжение… опасность змеи. Невольно приходили на ум фильмы ужасов о цветках-хищниках, реагирующих на живую горячую плоть. Но в тех картонно-неуклюжих фильмах фигурировали какие-то глупые кактусы, хрумкающие и чавкающие, поедающие зазевавшихся садовников, а тут…

В общем, славящийся своим хладнокровием Филонов отчего-то предпочел отодвинуться.

— Вы тоже это почувствовали? — усмехнулся, глядя на него, садовник.

— Что «это»?

— Особую магию цветка… От него словно исходит какое-то живое излучение!

— Как будто… — неуверенно кивнул Дамиан. — Что-то есть…

— Говорят, Рекафлю, единственный европеец, сумевший вывезти эту орхидею в Европу из Эквадора, видел, как индейские жрецы поклоняются ей, словно божеству.