Тиэль на миг прикрыла глаза, мысленно переносясь почти на год назад.

Она тогда целенаправленно стремилась из Дивнолесья в Кавилан. Не бежала загнанной ланью, как отчаявшаяся изгнанница, а планировала спокойно обосноваться в Примте. Он был ближайшим многорасовым городом королевства, где жизнь кипела как в котле. Тут некогда было бы погружаться в бесконечное болото тоски не по родным, которые всегда в сердце, а по самому Великому Лесу, где Тиэль, как и любому эльфу, хотелось быть непрестанно. Мать и отец давно покоились под корнями семейного древа-хранителя, успев дать жизнь единственной дочери, дед и бабушка, погруженные каждый в свои исследования, внучку не только любили, но и понимали. Приняли ее решение, помогли снарядиться в путь, благословили и почему-то были совершенно уверены, что разлука не окажется долгой. По эльфийским меркам, понятное дело. Потому простились с легким сердцем и затворились в своих владениях от всего Дивнолесья, наглухо перекрыв все заповедные тропы. Мстить в открытую Диндалиону не стали, но этот демарш лучших артефактора и травницы стоил тысяч ядовитых слов и протестов.

Тиэль попросила Длинногривого, своего друга-скакуна из Золотого Табуна, об услуге и домчалась до людских земель быстрее ветра. Шумный город встретил изгнанницу попыткой кражи еще за городской стеной. Несчастный вор фатально ошибся. Он запустил руку вместо кошеля, брошенного эльфийкой куда-то на дно походной торбы, в поясную сумочку, где запасливая Тиэль разместила ростки забористого шипоцвета — лучшего растения для заборов и изгородей, заодно входящего не менее чем в пятьдесят важных лекарственных составов.

Крики и распухающая на глазах ладонь привлекли внимание всей очереди желающих поутру попасть в город и стражников. Тиэль спокойно объяснила причину воплей, даже лично извлекла из ладони вора длинный шип. Все равно никто кроме владельца не смог бы избавить вора от него, не отрубая руки. Невезучего преступника, при котором обнаружилась еще пара чужих кошелей, опознанных владельцами, утащили в тюрьму, дожидаться приговора и отбывания трудовой повинности в каменоломнях. А Тиэль вместе с благодарностью стражи получила право беспошлинного прохода в город и несколько советов от изрядно повеселившихся мужчин. О травах ей рекомендовали поспрашивать в лавках, среди которых первым делом назвали «Травосбор» лейдаса Криспина, а о жилье, коль речь о покупке дома зашла, в гильдии Посредников.

Прежде чем последовать советам, изгнанница решила побродить по городу. Да, находиться среди такого количества разумных было тяжело, но она должна была решить для себя, сможет ли вообще жить здесь, среди буйства чуждых сил, запахов, красок, или ей придется искать иное, более уединенное пристанище.

Инстинктивно Тиэль выбирала самые малолюдные места. Так и получилось, что в конце концов она оказалась на Закатной улице рядом с красивым, но несколько запущенным особняком. Тут было уютно. Никакие вопли не рвали слух, а тишина, словно нежная мелодия, касалась острых ушек.

Тиэль присела на пыльные ступеньки особняка и прислонила голову к перилам, давая себе роздых. Кажется, она даже задремала.

— Любопытствуешь, лейдин, или на призрака поглядеть захотелось?

Голос раздался над ухом. Рядом, предусмотрительно не поднимаясь на ступеньки крыльца, стоял озадаченный гном в практичном наряде не мастерового, а какого-то служаки, из тех, которым, помимо просиживания штанов в комнатах, еще и по городу побегать частенько приходится.

— Ты владелец особняка, лейдас? — в свою очередь чуть-чуть смутилась эльфийка, не числя за собой большой вины от того, что отдохнула на ступеньках чужой собственности. В дом же не ломилась.

— Я-то? Не, я смотритель, владельца у этой рухляди почитай что и нет. С тех пор, как последний разорился да оставил ее в управление гильдии Посредников в счет оплаты услуг, — огладил бороду, заплетенную в три косицы с тонкими золотыми цепочками, гном.

— Красивый дом, я бы хотела тут жить, — честно проинформировала гнома эльфийка.

— Тебе, это… лейдин, жизнь совсем не мила или ты так шутишь? — крякнул смотритель, запустив от неожиданности пятерню в ухоженную бороду.

— Я серьезна. Значит, дом продается?

— А то ж, и призрак Проклятого Графа к нему бесплатно прилагается, — припугнул гном собеседницу. — Уж каких только магов не нанимали, целые команды борцов с нечистью подряжали, жрецов Инеаллы и Великой Матери, светом осиянных звали, чтоб уничтожить Проклятого или изгнать. Ничего не берет! На своей земле он почитай что всесилен, в ловушку заманить, закрутить, запутать, страхом со свету сжить, силу выпить, кошмарными иллюзиями голову задурманить — все может.

— Как интересно! — привстала и впилась в закрытую дверь жадным взглядом Тиэль.

Посредник — это работа, не требующая особой щепетильности. Но лейдас Цвигран не был обманщиком или подонком. Он честно пытался донести до чокнутой эльфийки всю опасность задуманной авантюры. Тиэль стояла насмерть. Мол, хочу дом Проклятого Графа — и точка. Тогда, понимая, что иного шанса сплавить некондиционный товар менее сумасшедшему клиенту не представится, гном сдался.

Сделка века была заключена в гильдии Посредников. Там на сумасшедшую остроухую особу тайком сбежался смотреть чуть ли не весь состав гильдии, находящийся на тот момент в здании. Тиэль была невозмутимо-любезна и никакие доводы рассудка принимать не желала. Вообще-то эльфийка, у которой с утра не было во рту и маковой росинки, а голова кружилась от усталости и обилия впечатлений, желала только одного — получить ключ от особняка, на покупку которого ушло четыре пятых всех прихваченных из Дивнолесья денег, добраться до нового дома и спать, спать, спать.

Наемный экипаж гильдии доставил упрямицу к уже знакомому крыльцу. Тиэль нашла в себе силы взбежать на него с таинственной полуулыбкой на устах, гордо вскинув головку. Толкнуть незапертую — и зачем только ключ давали? — дверь, притворить ее за собой и отключиться прямо за порогом на холодных плитах холла. Даже засыпая, эльфийка продолжала думать о самом важном. И когда над ухом завыло, заухало и захохотало нечто призрачно-скелетистое, задала самый насущный вопрос:

— Здесь есть оранжерея?

— Муа-ха-ха! У-у-у! Вау-у-у, аха, у-у-у! — провыл нависающий надлежащей эльфийкой призрак.

— Ну «бу!» — устало согласилась Тиэль и потерла занывший живот. — А теперь, когда мы друг друга попугали, может, ответишь, есть ли в особняке оранжерея?

— Нет, — чуть отодвинувшись, сознался озадаченный дух, все еще пребывающий в самом страшном из своих обличий — полуразложившегося прозрачного мертвеца.

— Жаль, — нахмурилась Тиэль, присела прямо на полу у дверей и, порывшись в сумке, вытащила плитку мяса с орешками, упаренными в густом соку. Вкус для неэльфов казался настолько специфическим, что второй раз пробовать не хотелось никому, среди остроухих поклонников и противников походной еды было примерно поровну, но и те и другие признавали явную пользу продукта. Тиэль тщательно пережевывала кусочки питательной плитки и запивала остатками воды из фляги.