Сыщик старался подставлять под кулаки майора менее чувствительные части тела. Но и это не помогло. После одного из ударов Гуров все-таки упал на сырую траву под прибрежными ветлами.

– Встать, сука! – заорал майор, пнув Гурова в живот. – Встань, козел, я еще не закончил. Сказал же, что на ремешки тебя пошинкую.

Филиппов отбросил автомат и достал из-за пояса охотничий нож. Он стукнул по сверкающему лезвию ногтем и, глядя сыщику в глаза, начал медленно приближаться.

Прыгнуть сейчас на Филиппова было равносильно самоубийству. Боевик изрешетил бы его из автомата, прежде чем Гурову удалось бы сбить Филиппова с ног. Сыщик почувствовал, что теперь-то все кончено. Гуров в отчаянии заскрипел зубами.

– Ну, это надолго, – пробормотал боевик. Гуров и майор одновременно повернулись к нему. – Если ты собрался шинковать, то хоть рот ему заткни. А то так орать начнет, что его на Каширке услышат.

Бандит сунул автомат под мышку и полез в карман. Он решил, что избитый, еле держащийся на ногах мент уже не представляет никакой опасности.

Словно в замедленной съемке, Гуров увидел, как боевик достает помятую пачку сигарет. Сыщик видел, как Филиппов поворачивается к нему, и понял: пора!

Гуров метнулся вперед, словно спринтер на старте. Он отшвырнул плечом ошалевшего от удивления Филиппова и врезался лбом в подбородок боевика. Бросок Гурова бандит заметил в последнюю секунду. Он попытался перехватить автомат, но не успел. Удар Гурова свалил его.

На мгновение Филиппов замешкался. Этого хватило, чтобы Гуров нанес майору удар ногой в корпус. Филиппов пошатнулся и упал.

Сыщик тоже упал. Он повалился спиной на боевика и лопатками придавил того к земле. Одним быстрым движением Гуров вскинул ноги и вытащил через них из-за спины руки, скованные наручниками. Холодная сталь содрала кожу с запястий, но Гуров не обратил на это внимания. Он смотрел на майора.

Филиппов сделал все почти правильно. Он не стал вставать, а послал тело одним броском вперед по земле, к автомату. Майор уже схватился за него, но Гуров был быстрей.

Не вставая, сыщик подхватил автомат боевика и нажал на спусковой крючок. Кровь шумела в ушах Гурова столь сильно, что он почти не услышал выстрела. Сыщик лишь увидел, как на майоре расцветают алые бутоны крови. Филиппов дернулся и замер, а сыщик откатился от боевика в сторону.

И вовремя! Тот уже пришел в себя и схватился за нож у голенища десантного ботинка. Одну долгую секунду бандит и сыщик смотрели друг другу в глаза, а затем Гуров выстрелил. Голова боевика лопнула, как перезрелый арбуз. Все было кончено. Гуров поднялся на ноги, но ноги не слушались, и он вновь рухнул на сырую траву.

Гуров не знал, сколько времени он пролежал так. Минуту, три, десять секунд или вечность. Гуров встал и обыскал майора с боевиком в поисках ключа от наручников. Нашел его Гуров в кармане камуфляжной куртки боевика. Сыщик расстегнул наручники и потер пораненные запястья.

Медлить было нельзя. Но Гуров не пробежал и десяти шагов, как представил, что Филиппова и боевика находят на берегу озера. Облава на Гурова ничего не дает, и главарь принимает решение скрыться. Сыщик не сомневался, что тот уничтожит все следы. В том числе и Лунина. Единственного человека, который знал, кем на самом деле был Игнат Анатольевич.

Гуров не сможет достать главаря, и тот найдет способ расправиться с Гуровым. Сыщик не сомневался, что первой мишенью бандитов станет Мария, ее убьют быстрее, чем Гуров доберется до телефона, чтобы предупредить ее.

От этой мысли сыщика прошиб холодный пот. Он понял, что единственный способ спасти себя и жену – вернуться на дачу.

– Ладно, посмотрим, что можно сделать, – пробормотал Гуров и вернулся к убитым.

Как и предполагал сыщик, запасных обойм не было ни у того, ни у другого. Впрочем, стрелять во все стороны, вроде героя американского боевика, он и не собирался. Нужно было просто подобраться поближе к Игнату. А стрельба этому не поможет. Все будет решать быстрота и внезапность.

– Господи, если ты мне поможешь, выберусь отсюда живым, целую охапку свечек тебе поставлю! – пробормотал Гуров и пошел туда, откуда совсем недавно так стремился выбраться.

Осенью в Подмосковье рассвет медленный, неторопливый. Словно грязные, прокопченные автомобильным дымом, унылые пейзажи настолько отвратительны, что солнце хочет подольше не подниматься над горизонтом.

Гурова сейчас мало волновали окрестные пейзажи. Да и о медленном рассвете он думал с благодарностью. Не только ночью все кошки серы. В неверном утреннем свете они столь же мало отличаются одна от другой. И сыщик уповал на то, что какой-нибудь особо ретивый охранник, которому не лень шляться по промозглому саду, не сразу узнает в Гурове чужака.

Больше всего сыщик опасался собак. Поэтому Гуров и шел очень медленно, вслушиваясь в каждый шорох.

Собак не было. Да и охранников Гуров не встретил.

Однако около дачи охранников было сразу двое. Один прогуливался вокруг нее, пиная носком ботинка камешки, попадающиеся ему на пути. Другой стоял на крыльце и курил. Оба чувствовали себя вольготно, и Гуров решил наказать их за беспечность. Все-таки ребята молодые. Их еще учить и учить, пока что-нибудь путное получится.

Первый охранник настолько увлекся игрой в футбол с самим собой, что не очень прислушивался к тому, что творится вокруг. Гуров подождал, пока он зайдет за дом, и проскользнул к стене.

Забраться в дом через окна было невозможно: стальные решетки первого этажа надежно прикрывали их. Пытаться добраться до окон второго было рискованно. Ведь крыльев у Гурова еще не было. Пока он забирался бы на второй этаж по решеткам, охранник успел бы вернуться. Нетрудно догадаться, что бы он сделал, увидев сыщика, карабкающегося наверх.

Значит, заходить следовало в дверь. Причем в парадную. Тот боевик, который стоял на крыльце, через пару минут заметит отсутствие своего товарища и поднимет тревогу. Пока Гуров не доберется до Игната, ни о какой тревоге и речи быть не могло. А потом пусть делают все, что хотят. Хоть танец живота перед сыщиком пляшут!

Боевик появился из-за угла минуты через три. Он по-прежнему пинал ботинком камешек и даже не сразу заметил Гурова, наставившего на него автомат. Вид окровавленного сыщика, вернувшегося с того света, мог напугать кого угодно. Неудивительно, что парень застыл с раскрытым ртом.

Гуров выразительно приложил палец к губам и поманил боевика к себе. Едва бандит сделал два шага, сыщик показал свободной рукой на свое оружие и сделал вид, что осторожно кладет его. Парень согласно закивал и осторожно прислонил автомат к стене. Затем пошел к Гурову.

В трех шагах от себя сыщик подал знак остановиться и повернуться лицом к стене. Бандит попался понятливый. Он послушно встал лицом к стене, оперся на нее руками и широко расставил ноги. При задержании, придурки, так бы себя вели!