— По-моему, она куда-то зовет, — Манфред задумчиво наклонил голову. — Пошли, узнаем, что случилось.

— Вот только слизь в информаторах у меня не была, — но вспоминая слова Ганса: журналист не должен быть брезглив, особенно если дело пахнет сенсацией, побрела за Жулей.

Мы пришли к стене между кухней и жилой зоной. Глухой.

— И? — я вопросительно посмотрела на слизь, чувствуя себя окончательно идиоткой.

Жуля поползла вверх. Надеюсь, от меня не ждут таких же способностей?

На уровне моего плеча она замерла. Мы подождали, ситуация не изменилась.

— Уважаемая Жуля, — осторожно начала я, а то вдруг прыгнет на лицо и задушит, — и что мы тут делаем?

Слизь потемнела, словно досадуя на нашу недогадливость. Я на всякий случай перешла на магическое зрение и чуть не ослепла. Жуля светилась как самое настоящее солнце, полностью состоящее из потоков магии. Если приглядеться сквозь слезы можно увидеть пульсирующую середину. Ее-то и пыталась вдавить в стену наш осведомитель.

— Пусти-ка, — я, не морщась, сдвинула рукой Жулю и провела ладонью по преграде. Под пальцами ощущался какой-то переключатель. Недолго думая (все равно уже поздно раз за столько лет не научилась) нажала на него.

— Неожиданно, — присвистнул Рай, изучая образовавшийся вход в подвал.

Я тоже заглянула в темноту, потом посмотрела на крутые ступеньки и фыркнула:

— Если сейчас кто-то захочет пропустить даму вперед, то он первый сюда и полетит.

Намек был понят. В этот раз меня со спины подпирала только Жуля.

Рай уже стоял на полу, подсвечивая пространство вокруг себя карманной лампой.

— Рисса, похоже, твое желание исполнилось, и мы сегодня уберемся из этого города, — деревянным тоном проговорил фон Тилль. — Мы нашли потеряшек.

Сердце скакнуло к горлу, и я покосилась на Манфреда. Некромант деловито крутил головой, но воскрешать никого не спешил.

Вот теперь мы точно находились в лаборатории. По крайней мере, в привычном понимании простого обывателя.

— Сдается мне, Жуля не просто так появилась, — Манфред мрачно осмотрел огромные емкости с мутной жидкостью, стоящие вдоль стен. В них-то и плавали тела ученых.

Я с трудом проглотила ком в горле. Слаба трепыхающаяся на заднем фоне мысль, что приказ амулету снимать я успела отдать, помогла справиться с тошнотой.

Некромант прошелся вдоль этого ужаса, заложив руки за спину и замирая возле каждого сосуда.

— Бедняжек нет. — Мне показалось или в голосе скользнуло облегчение. Надо же Манфред человек? А то можно подумать, будто его специально вывели в какой-то лаборатории на подобие этой.

— Пора срочно связаться с братом! — Рай бросился к лестнице.

Некромант подхватил на руки Жулю и засюсюкал:

— Ах ты, умница. Хорошая девочка. А теперь пойдем отсюда, нечего тебе на всякие гадости смотреть.

Забираю свои слова на счет адекватности Манфреда!

Почтовая шкатулка работает по принципу мини-портала. Феликс фон Нэльс смастерил ее для Рыжей Исы в благодарность за помощь, но стоило Исполнителю ее увидеть, как у меня не стало шкатулки, а граф срочно оказался переведен в королевскую команду артефакторов. Жадины.

Ответ от Дорея пришел быстро. На ручном хронометре было пять утра. И чего это не спим, господин Исполнитель? Надо будет у мамы поинтересоваться.

Рай развернул ответ и тяжело вздохнул:

— Чудесно. Брат думает, что Доутер накачивает камень силы своей энергией, чтобы через него и проклятие управлять городом. Войска ждать здесь в лучшем случае часов шесть. Чтобы не допустить напрасной смерти мирных жителей, нам повелели снять флюгер. Большой шанс, что директор утратит контроль над людьми, если разорвать связь камня и проклятия.

— Позволь уточнить, нам предлагают залезть на крышу башни, на фиг знает какой высоте и открутить флюгер, наверняка прикрепленный намертво? — Педантичным тоном спросила я. Герцог кивнул. — Фух, слава Святой Матери, все поняла правильно. А про посмертные награды там ничего не написано? Ведь если шлепнуться оттуда, — я снова указала пальцем на потолок, — мы даже в категорию «бедняжек» не попадем. Будем как Жуля выглядеть.

— На это есть моя пушка, — успокоил меня Рай.

— Серьезно? На крышу с ней? Не просто самоубийство, а с фейерверком?

— Рисса, причин для паники нет…

— Конечно, трупы же не паникуют! — перебила резко я фон Тилля.

Герцог припечатал меня тяжелым взглядом и сердито поджал губы:

— На крышу полезу только я. «Воронье гнездо» на корабле, откуда наблюдают за проходящими судами и прочим, тоже высоко расположено, а море не всегда спокойно. Мне не привыкать. А ты лучше подумай вот о чем: сюда оправили войско. Не полицмейстеров. У них будет приказ один — давить любой зародыш мятежа. Если этот управленец пошлет марионеток на бой, их просто вырежут, ты сама видела их оснащение. У нас есть шанс спасти невинных, разве это плохо?

— В героя решил поиграть? — буркнула я, сдаваясь. — Если разобьешься, плакать не буду.

— И правильно, — подмигнул мне Рай. — Зато сенсация получиться отменная.

И снова поползли мы в башню. Второй подъем за ночь дался мне еще хуже. Если бы не подгоняющие меня в спину герцог и некромант, я бы осталась лежать где-нибудь посередине лестницы.

— А с этим что делать? — спросил Манфред, кивая на спящего директора, пока я изображала задыхающуюся лощадь.

Вопрос, конечно, интересный. Но находчивый и главное человеколюбивый фон Тилль выбрал самую увесистую книгу из шкафа и протянул ее некроманту:

— Вот. Очнется — бей по голове.

Рай сбросил на пол моток веревки (я даже уточнять не буду, что он прихватил еще с собой) и начал раздавать указания:

— Манфред на тебе директор. Смотри за ним внимательно, кто знает, как может отобразиться резкое отключение от камня. Дорогая моя Рисса. Ты привяжешь к концу веревки, которую я скину, пушку и ядра.

Я искусала от волнения все губы, но кивнула.

Герцог распахнул небольшое стрельчатое окно с красивым витражом, запуская в помещение отвратительно свежий воздух с запахами нечистот, и проворно вскочил на подоконник. Исследовал наружную стенку, опасно балансируя, и обернулся к нам:

— Ну, я пошел. И Рисса, если умру, в склеп можешь цветочки не таскать.

— Вот еще, — фыркнула я. А у самой-то губы дрожат. — Крапивой обойдешься.

Невозможный фон Тилль рассмеялся, закинув голову, и послал мне воздушный поцелуй.

Я на не твердых ногах подошла к окну и высунулась наружу, чтобы понаблюдать, как герцог на зависть любой макаке карабкается по отвесной стене. Снимай, амулет, снимай. Красивый будет некролог если что.