Но сначала он решил посовещаться с Крячко. Захватив с собой глянцевые журналы, найденные в чемодане Смеловой, он вышел на лестничную площадку.

Соседей уже не было. Сестра погибшей с прежним безучастным видом стояла на том же самом месте, где Гуров оставил ее несколько минут назад. «Интересно, – подумал он, – какова будет ее реакция, когда она узнает? Нам только истерики тут еще не хватает». Он решил, что нужно сплавить ее отсюда под любым предлогом до приезда милиции.

– В квартире никого нет, – объявил он спокойным тоном. – Вообще ничего интересного для нас. Боюсь, теперь нам здорово нагорит за самоуправство. Но что делать, – притворно вздохнул он. – Давай, Стас, забирай Ирину Александровну и поезжай в главк. По пути завези ее домой.

Крячко подозрительно посмотрел на Гурова.

– А ты? – спросил он.

– Останусь здесь, – ответил Гуров. – Надо же вызвать милицию. Дверь-то вскрыта. Составим акт, ну и все такое… – Он незаметно подмигнул Стасу и по огоньку, который мелькнул в глазах напарника, понял, что Стас все смекнул.

– Ага, тогда я поехал! – преувеличенно бодрым голосом отозвался Крячко и, обернувшись к Смеловой, ласково предложил: – Ирина Александровна, спускайтесь вниз, садитесь в машину, я сейчас вас догоню!

Женщина послушно направилась к лифту, не задавая никаких вопросов. Оперативники дождались, пока тронется кабина, и заговорили вполголоса, чтобы не слышали соседи.

– Что там такое? – спросил Стас. – Покойник?

– Угадал, – мрачно ответил Гуров. – Евгения Александровна Смелова, собственной персоной.

– Неужели мертва? – ахнул Стас.

– Мертвее не бывает, – сказал Гуров. – Ты понимаешь, что это значит? Поезжай в главк, предупреди Петра. Пусть связывается с министром. Убийство – это уже не частное дело. Это прокуратура, следствие… Ну, сам понимаешь. Шила в мешке не утаишь. Пусть сами решают, как выпутываться. Лично я сейчас же вызываю опергруппу. Так Петру и передай.

– Передам, – пообещал Крячко. – Еще будут пожелания?

– Попытайся срочно разыскать этого Бузникина. Необходимо узнать, при каких обстоятельствах он сдал квартиру Смеловой. Да и вообще надо разобраться, что он за человек.

– К тому же он должен опознать свою квартирантку, – деловито добавил Крячко.

– Верно говоришь. Кстати, Петр пускай еще одним делом озаботится – в смысле опознания. Нам понадобится, чтобы убитую срочно опознали все участники «мальчишника».

– Будет сделано, – заверил Крячко. – Министерскими родственничками пусть Петр занимается, а я Курносова озадачу. Он хоть и бизнесмен, но все-таки попроще. А это что у тебя за макулатура?

– В чемодане у Смеловой нашел, – сказал Гуров. – Любопытные вещи печатают, между прочим. Пока группу ждать буду – полистаю.

Гуров вернулся в главк через полтора часа. Он задержался бы еще, но Крячко позвонил ему на мобильник и попросил немедленно прибыть, поскольку вот-вот должен был приехать из министерства генерал Орлов, помчавшийся туда сломя голову после того доклада, что сделал ему Крячко.

Тщательный осмотр квартиры в основных чертах подтвердил версию Гурова. Следователь тоже склонялся к мысли, что гражданка Смелова была, скорее всего, задушена в комнате на постели неизвестным лицом, а потом раздета и перенесена в ванную. Окончательно точки над «и» должна была расставить экспертиза, но в общих чертах картина преступления сомнений ни у кого не вызывала.

И еще одну крайне важную для себя деталь уточнил Гуров – несмотря на то что оперативная группа обшарила каждый сантиметр в помещениях, никаких следов бриллиантового колье найдено не было. Вообще ценностей оказалось на удивление мало. Кроме двух золотых колец на пальцах убитой и той незначительной суммы в рублях, что обнаружил еще Гуров, в квартире вообще ничего не было. Это навело Гурова на мысль, что убийца не побрезговал забрать все ценное с собой, хотя, наверное, именно этот человек уже располагал главной и ценнейшей добычей – бриллиантовым колье.

«А хлеб насущный? – вспомнил Гуров замечание Крячко. – Бриллианты враз не продашь, а кушать-то хочется!» Наверное, эти слова были тут как нельзя кстати. Судя по всему, убийца был трезвым и практичным человеком.

– Жду тебя как соловей лета! – провозгласил Крячко, едва Гуров переступил порог кабинета. – Честно говоря, у меня поджилки трясутся. Видел бы ты лицо Петра, когда я выложил ему наши достижения.

– Что он сказал? – осведомился Гуров.

– Что-то вроде «оставшиеся в живых позавидуют мертвым», – не моргнув глазом, ответил Крячко. – Впрочем, за точность я не ручаюсь, но что-то вроде этого он сказал.

– Когда-нибудь я сойду с ума от твоего трепа, – сказал Гуров. – Сойду с ума и убью тебя. И мне ничего не будет. Надеюсь, при генерале ты своих шуточек в этот раз не отпускал? Вообще, он уже вернулся?

– Кажется, еще нет, – сказал Крячко. – Но ты меня обижаешь, начальник. В серьезных делах я серьезен. Его превосходительству я передал твой наказ слово в слово, ничего от себя не добавляя. Я же не самоубийца! И касательно гражданина Бузникина у меня все на контроле. Дал распоряжение ребятам достать его из-под земли. Сижу вот, жду звонка. А у тебя что нового?

– Убийца решил прикончить Смелову, лишь когда узнал, что она у нас на крючке. Наверняка она сама ему об этом сообщила – после разговора с сестрой. Он мигом примчался и принял меры.

– Прыткий парнишка! – заметил Крячко. – Любопытно, а у всех из нашей четверки найдется алиби на время смерти этой красотки?

– Я сам об этом думал, – признался Гуров. – Но еще больше мне хотелось увидеть их лица на опознании.

– Знаешь, что я тебе скажу, – серьезно произнес Крячко. – Чует мое сердце, не будет никакого опознания. И вообще больше ничего не будет. Министр Панченко пошлет нас куда подальше. С его точки зрения, мы работу полностью запороли, Лева!

– Плевал я на его точку зрения! – сумрачно изрек Гуров. – Когда из-за чьей-то прихоти начинают гибнуть люди…

На столе зазвонил телефон и прервал его. Первым трубку схватил Крячко, сказавший торопливо:

– Это наверняка меня! Насчет Бузникина.

Но едва он сказал «Алло», как тут же лицо его вытянулось и приобрело самое печальное выражение. Больше он не сказал ничего и тихо положил трубку на рычаг.

– Все понял, – проговорил Гуров с усмешкой. – Петр Николаевич вернулся.

– Угадал! – вздохнул Крячко. – Начальственный рык и все такое… Добро пожаловать в ад, как говорится. Ну, тронулись?

Генерал Орлов сидел за столом, будто не обращая внимания на вошедших. Пиджак расстегнут, узел галстука приспущен. Широкой ладонью генерал усердно тер лоб, словно старался отогнать мучительную головную боль. Он выглядел очень усталым.

– Не хочется показаться невежливым, но мы, пожалуй, присядем, – нахально заявил вдруг Крячко и тут же первым исполнил свое намерение.