Генри они обнаружили в кабинете у бабушки и дедушки. Сидя на коленях у Марисы, мальчик с удовольствием ел шоколадный пудинг. Журналист Адам тоже был там, восхищённо оглядывая огромные стопки газет, если удавалось отвести зачарованный взгляд от Нинетт. В одном из кресел восседала пожилая дама с очень длинными и очень седыми волосами. Авиационные очки она сдвинула на лоб, словно экстравагантную шляпку, на губах у неё играла весёлая улыбка.

– Даже среди стариков попадаются яркие личности! – с усмешкой сообщила сестре Сесилия. Она подошла к даме, протянула ей руку и очень громко произнесла: – Вы, должно быть, мадам пилот, и это вы прогнали Альберта!

– Да, славная выдалась охота! – улыбнулась дама. – Кстати, с недавних пор я ношу слуховой аппарат, дорогая девочка, так что не стоит кричать. Ты, вероятно, старшая из внуков – Сесилия?

– Девочки! Вернулись! – обрадовался дедушка, поднимаясь с кресла. – Мы уже стали беспокоиться.

– Мы были… – Винни растерянно взглянула на Хьюго.

– …гуляли по дюнам. Дышали свежим воздухом, – закончила Сесилия.

– Значит, вы видели мои манёвры в воздухе? – мадам Шопен захлопала в ладоши.

– Издали, мы были на пляже, – быстро добавила Винни.

– Тем лучше, – веско сказала бабушка. – Представьте, что Альберт мог бы взять вас, ни о чём не подозревающих, в заложники, чтобы обменять на Генри! – Присутствующие как по команде резко втянули воздух, а Нинетт принялась торопливо жестикулировать. Однако бабушка, шагая по кабинету, уже размышляла о дальнейших планах. – Генри сегодня будет спать с нами, так безопаснее.

– Как вы думаете, далеко он уехал? Ведь он сел в автобус, как сказал нам Хьюго, – сказала Винни.

– Он вернётся. Непременно вернётся. Нельзя терять бдительность, – следя за Генри беспокойным взглядом, ответила бабушка. – Что с ним такое? У него глаза закрываются!

– Мы с КОШКОЙ были в воде, – обнимая Марису, пробормотал Генри.

– Правильно, после купания в морской воде всегда клонит в сон, – торопливо сказала Винни.

– А потом он защищал дом. Без Генри и Марисы Альберт наверняка добился бы своего! – прочистив горло, добавил дедушка. – Мариса, уложи, пожалуйста, Генри в постель в нашей спальне. Рути тебе поможет. А нам, – он оглядел собравшихся, – пришло время поговорить начистоту.

Вскоре вернулась Мариса:

– Милый Генри! Он сразу заснул.

Винни и Сесилия тайком переглянулись. «Притворимся, что ничего не знаем!» – безмолвно договорились сёстры.

– Всем удобно? Мне придётся заглянуть в прошлое, рассказать вам кое-что из семейной истории, – сказал дедушка.

– Я никуда не тороплюсь! – воскликнул Адам, поднимая бокал и тепло улыбаясь Нинетт.

Винни и Сесилия устроились на подоконнике, держа в руках чашки с какао. В кабинете было очень уютно. Если немного повернуться, можно было увидеть во дворе, неподалёку от стоянки, костёр, у которого собрались пожилые люди с седыми шевелюрами.

– У вас, девочки, наверное, накопилось много вопросов, да и вы, Адам, хотите узнать, кто такой Альберт, и что это за лакричные леденцы, и почему закрылась… как вы её называете, девочки? – Дедушка поскрёб в затылке. – Чудо-фабрика!

Все улыбнулись.

– После смерти отца вместе со старшим братом Конрадом мы унаследовали аптеку, – начал рассказ дедушка. – Шотландская ветвь семьи Уоллес-Уокер уже тогда обеднела, лишилась дворянского титула из-за слишком большого числа дочерей, однако в начале шестидесятых годов наше имя прогремело далеко за пределами Британской империи в связи с уникальным лакричным сиропом от кашля. У Конрада и Маргарет, его жены, вскоре родился сын Джордж, ставший их единственным наследником. Мой племянник вырос и стал общительным весёлым молодым человеком. Работать он не любил ни руками, ни головой, и фармацевтика и лакричный сироп его не интересовали. Как ни прискорбно, Джордж всему предпочитал охоту на лис, стрельбу по глиняным голубям и развесёлые празднества – некоторые из них запечатлены на картинах нашей семейной коллекции. – Дедушка умолк, глядя прямо перед собой, будто вспоминая те самые картины, но быстро спохватился и продолжил рассказ: – Джордж был одержим мыслью вернуть семье дворянский титул, однако это было не так-то просто! Жениться на женщине благородного происхождения для этого недостаточно. Дочь герцога, выходя замуж за человека без титула, не только не подарит мужу дворянство, но и потеряет свой титул. Навсегда. Но если дворянин женится на простолюдинке, то есть на обыкновенной женщине, то она возвысится до его положения, получив титул.

– Какая несправедливость! И кто это только придумал! – возмущённо фыркнула Сесилия.

– Ты закончила, Сесилия? Можно продолжать? – осведомился Хьюго.

– Да, закончила! – Сесилия так подпрыгнула на подоконнике, что оконная рама задребезжала.

– Итак, Джордж в конце концов познакомился с неким бароном Грандфортом из графства Корнуолл, – продолжил дедушка, – и этот дворянин отдал ему в жёны свою племянницу Эдит. Конрад, родной отец Джорджа, страшно разозлился и лишил сына наследства. – Дедушка отпил из бокала. – Вы улавливаете ход событий?

Слушатели кивнули.

– Однако Джорджа, любителя развлечений, наследство не интересовало, он стал бароном и получил богатую жену. Грандфорты известны не только своими поместьями в графстве Корнуолл, но и склочным нравом. Сразу же после свадьбы Эдит принялась изо дня в день тиранить мужа, своим пронзительным голосом укоряя его в низком происхождении и ни на минуту не позволяя забыть, кем он рождён… И всё же несколько лет спустя у Джорджа и Эдит родился сын. Внимание, дети, сейчас начинается самое интересное!

Винни пожала плечами. Что тут интересного? История об Альберте-Робине?

– Когда это случилось? – спросила она.

Дедушка назвал год. Как?! Так давно?! Винни быстро подсчитала, что сегодня этому мальчику уже двадцать пять лет! И это с ним они дурачились на пикнике, запускали змеев и катались на роликовых досках?! Невероятно!

– Ребёнка нарекли великолепным именем Альберт Филипп Фердинанд Грандфортский, но атмосфера в семье так и осталась холодной и недоброжелательной. Альберт часто простужался, потому что в замке Грандфорт повсюду гуляли сквозняки. Братьев и сестёр, товарищей по играм и домашних животных у него не было – только слуги, призванные о нём заботиться. В шестилетнем возрасте мальчика отправили в школу-интернат. Говорят, Альберт мечтал о приёмной семье, когда родители приятеля пригласили его к себе на каникулы. Он сказал, что хотел бы остаться жить у них. Однако его просьбу, высказанную однажды в пижаме и с плиткой растаявшего шоколада в качестве подкупа, родители приятеля не приняли всерьёз.

Винни едва не подавилась какао. Какое грустное детство было у маленького Альберта!

– Да, Альберта можно пожалеть, – сказал дедушка. – Он никогда не бывал в нашей прекрасной семейной аптеке в Шотландии, поскольку связь с семьёй Уоллес-Уокер разорвалась. Мне это показалось несправедливым, ведь мальчик был не виноват в ссоре дедушки и отца.