– Отсутствие материала это, конечно, проблема, но она решаема. Тут другое – у меня сейчас очень большой заказ, – сообщил Хмельков. Своеобразный тембр его голоса не оставлял сомнений, что я уже с ним разговаривала, причем совсем недавно. – Может, вы мне через пару месяцев позвоните?

То ли Антон действительно работал над очень выгодным заказом, поэтому не мог позволить себе отвлекаться на что-то другое, то ли он набивал себе цену. Хмельков закашлялся, и я тут же вспомнила, при каких обстоятельствах с ним разговаривала. Только бы он меня не узнал!

– Скажите, а если я оплачу ваши услуги по двойному тарифу? – спросила я нараспев.

– Пожалуй, мы могли бы это обсудить. – Материальный стимул сработал безотказно.

– Когда? Где?

После непродолжительного обдумывания таксидермист сказал:

– Не вижу смысла откладывать нашу встречу. Приходите ко мне в мастерскую сегодня, часам к двум. Сможете?

– Я отложу все дела. Куда мне надо подъехать?

Хмельков подробно объяснил мне, как найти его мастерскую.

– Буду ждать. – После этих слов он отключился.

Вне всяких сомнений, я уже общалась с Антоном, причем он сам звонил мне, откликнувшись на объявление о покупке диких животных. Всего-то было три звонка. Сначала бабуля решила сплавить мне злющего котенка, потом какие-то дети пытались пошутить со мной, а вот третий абонент позвонил мне просто на удачу. Он почему-то решил: если я покупаю диких животных, то, возможно, их же и продаю. Зачем они нужны Хмелькову, было понятно – для работы. Хорошо, что я в объявлении указала один из своих серых номеров, которыми пользуюсь от случая к случаю. В моем мобильнике две симки, и сегодня я звонила с другого номера. Проверив входящие звонки на другой сим-карте, я убедилась, что моя догадка верна. Номер звонившего совпадал с тем, который я только что набирала. Если бы мной так основательно не завладела мысль о том, что Урал попал в зоопарк к Городецкому, я, возможно, стала бы раскручивать человека, который был не прочь приобрести дикое животное.

Кстати о Городецком. Я вспомнила, что мне надо позвонить Светлане и договориться с ней о встрече. Но я не спешила это делать. Во-первых, мне сегодня было не до нее. На повестке дня стояла встреча с таксидермистом. А во-вторых, мне нечего было рассказать корреспондентке «Покровской волны». Да, Игорь Кириллович любит животных. Его зоопарк постоянно расширяется. И что с того?

Пока я думала, зазвонил мобильник.

– Алло!

– Татьяна? – уточнил женский голос.

– Да.

– Это Светлана Кулько, – представилась журналистка. – Мне Ковров дал ваш номер.

– Да-да, я так и поняла. Сама собиралась вам набрать и извиниться. Понимаете, сегодня у меня никак не получится с вами встретиться.

– А завтра?

– Завтра будет видно. Света, поймите, я сейчас занимаюсь одним расследованием. Как только я закончу, обязательно свяжусь с вами.

– Это расследование связано с Городецким? – поинтересовалась Светлана.

– Нет.

– Странно, а Ковров мне сказал, что вы его в чем-то подозреваете.

– Это не так.

– Я понимаю, пока вы не закончили дело, вы не хотите о нем распространяться. Ради сенсации я готова и подождать. – Журналистка осталась при своем мнении.

– Я вам обязательно позвоню. До свидания! – попрощавшись, я отключилась.

Этот разговор не поставил окончательную точку в нашем договоре с Ковровым, но по крайней мере сегодня я могла уже об этом не думать. Надо было готовиться ко встрече с Хмельковым. На всякий случай я решила навести справки о стрелковом клубе «Арамис». Благодаря Интернету мне удалось выяснить не только его местоположение, но и узнать, кто является его владельцем и одновременно директором. Предполагая, что Антон связан с кем-то из цирковых, поэтому знает, что Варецкие наняли частного детектива, я решила изменить внешность. В черном парике я уже засветилась в цирковой малосемейке и на биофаке университета. Если тигренка выкрал Пафнутьев, то он мог догадаться, что я вовсе не из Дома культуры. Был у меня еще огненно-рыжий паричок, который я жутко не любила, но именно он в сочетании с карими контактными линзами делал меня совершенно неузнаваемой. На этом варианте я и остановилась…

По дороге я думала о том, кто снабжает Хмелькова животными. В списке подозреваемых было четыре человека: Пафнутьев, Трофимов, Абросимов и Вырубов. Первые двое, портной и осветитель, были друзьями и, скорее всего, действовали сообща. Николай с Анатолием относились к разряду технического персонала, который непосредственно с животными не работает, и значит, не видит в них своих коллег. Кроме того, и Пафнутьев, и Трофимов испытывали финансовые затруднения. А денежная мотивация – это серьезно.

Двое других, ветеринар и коверный, если и были причастны к похищению тигренка, то орудовали поодиночке. С Абросимова я уже сняла подозрения, но после вчерашнего инцидента с внезапно заболевшими лошадьми поняла, что поспешила с окончательными выводами. Его угрюмая молчаливость давала повод для самых смелых предположений. Почему ветеринар, призванный лечить животных, мог поступить вопреки своей профессиональной этике? А вдруг он знал, что животные обречены? Пеликан Аркаша уже стар, и его отправили на «заслуженный отдых». А Урал… только ветеринар мог знать, каково истинное состояние его здоровья. Вдруг у тигренка было заболевание, которое не позволило бы ему стать артистом цирка? Конечно, это были лишь мои домыслы, но они хоть как-то объясняли возможные мотивы Абросимова.

Что касается Вырубова, то внутри меня шла какая-то борьба «за» и «против» этого кандидата. Интуиция подсказывала мне, что его истинное лицо постоянно, а не только во время выступления, прячется под личиной комика. Здравый же смысл не находил ни одного веского аргумента, подтверждающего его вину. Под клоунской маской мог скрываться заправский ловелас, а не преступник, готовый ради наживы обречь братьев наших меньших на верную смерть.

Я вдруг вспомнила о бывшей гимнастке Быстрининой, которая имела возможность вывести Урала через склад и швейный цех на улицу. Но положительные характеристики Варецких и охранника сделали свое дело – Екатерина Евгеньевна осталась вне подозрений. Эта глубоко верующая женщина, не мыслящая своей жизни без цирка, все-таки не могла совершить преступление, которое я расследовала.

Чем дольше я думала о четырех оставшихся подозреваемых, тем больше склонялась к тому, что, скорее всего, Урала выкрала первая парочка.

* * *

Таксидермическая мастерская располагалась в завокзальной части города, на улице Алексея Толстого. Проехав перекресток с подземным переходом, я остановилась около одноэтажного здания из красного кирпича. Ни таблички с номером дома, ни какой-либо вывески на нем не было, но, судя по описанию Хмелькова, его мастерская находилась именно здесь. Поправив рыжий парик, я вышла из машины. Контактные линзы немного раздражали глаза, но ради конспирации я готова была это терпеть. Мне даже не пришлось нажимать на кнопку звонка – едва я подошла к двери, как она распахнулась. Похоже, Антон увидел в окно, что у входа припарковалась машина, и поспешил мне навстречу. Никто из подозреваемых вроде бы не знал, что я езжу на красном «Ситроене», поэтому я не стала искать другую парковку – здесь было очень удобное местечко.