средств, помогающих воспитанию людей для достижения общественной гармонии, а также в управлении государством. Неслучайно само название музыки «Юэ» обозначало что-то прекрасное и хорошо организованное, хотя данное понятие могло применяться и к другим видам искусства. В древнекитайской культуре, по мнению конфуцианцев, сложилось своеобразное синкретическое единство трех явлений: музыки, поэзии и танца, которые отражали подлинные нормы взаимоотношений между людьми. Вот как в период династии Хань определял социальную функцию музыки писатель и астроном Сыма Цянь: «Слова могут обманывать, люди могут притворяться, только музыка не способна лгать».

В конфуцианских трактатах о музыке подчеркивалась не только ее политическая и общественная роль, но и разрабатывались космологические концепции природы. Например, в известном трактате «Юэ Цзи» музыка рассматривается как некая космическая сила, когда образующие мир первоэлементы (вода, огонь, воздух и земля) отождествляются с ее отдельными звуковыми тонами (инь). Благодаря многоуровневому символическому мышлению китайские мыслители соотносили отдельные музыкальные тона со звуками природы (голосами зверей и птиц (шэн)), музыкальными жанрами, инструментами и с социально-политической системой, выстраивая их в определенный иерархический порядок: тон «гунн» – правитель, тон «шан» – чиновники и т. д. Следует отметить, что, несмотря на такое значение музыки, в Китае ей занимались лишь представители низших сословий, к которому относились и музыканты при дворе императора.

В эпоху Хань для исполнения традиционных музыкальных композиций применяли музыкальные инструменты, которые можно разделить на три основные группы: ударные (металлические колокольчики, бубен, барабан), духовые (дудки из глины, бамбука, флейты) и струнные щипковые инструменты. В дальнейшем в Китае стали появляться совершенно новые музыкальные инструменты, например позаимствованный у кочевников Центральной Азии струнный инструмент со смычком из конского волоса – хуцинь и др.

Основным жанром японской классической музыки, зародившимся в период Нара и окончательно сформировавшимся в эпоху Хэйан при императорских дворах, является гагаку («изысканная музыка»). Принято разделять гагаку на три составляющих: собственно исконно японскую синтоистскую религиозную музыку и народные песни – саибара: корейскую традицию – комагаку и традицию танского Китая – тогаку. Исполняется оркестром из колокола, духовых и ударных инструментов.

Нужно сказать, что музыка играла весьма существенную роль и в китайском театре, т. к. сопровождала все театральные представления, которые включали в себя также танец, пение, речь, действие и акробатику. Китайский театр произошел от различных песеннотанцевальных форм, народных, ритуальных и придворных представлений. В эпоху Чжоу получили распространение различные выступления мимов, придворных шутов, цирковые представления байси («сто игр») с вкраплениями поэтических текстов, а также театр кукол и теней. Так, особой популярностью среди знатных китайских вельмож пользовались кукольные представления в сопровождении музыкального аккомпанемента. Двигались куклы за счет создаваемого водой механического давления. Еще одной формой визуального искусства являлся театр теней, использующий полупрозрачный экран, к которому прислоняются сзади плоские разноцветные марионетки, передвигаемые тонкими деревянными, бамбуковыми или металлическими палочками. Традиционные фигурки марионеток из тонкой рисовой бумаги и прозрачной кожи изготавливали в цельном виде или из подвижно-соединенных частей. В зависимости от традиций и специфики представления репертуар первых театральных трупп мог варьироваться, но сюжеты преимущественно брались из популярных исторических сказаний о мифических героях и народных легенд.

Профессиональные актеры в Китае относились к низшему сословию, хотя, по мнению древних китайцев, они и являлись посредниками между миром людей и миром духов. Поэтому, вне зависимости от содержания пьесы, спектакль воспринимался и публикой, и актерами как некое мистическое действо, призванное очистить зрителей от дурного влияния злых духов и доставить наслаждение богам и душам умерших предков.

Одним из первых видов японского театра стал театр но («талант, мастерство»), сложившийся в XIV–XV вв., где актеры играли в масках и роскошных костюмах. Свое начало театр берет от возникших еще в VIII в. народных представлений саругаку («обезьянья музыка»), состоящих из пантомимы, фокусов и жонглирования, превратившихся со временем в наполненные мистическим содержанием выступления. Центральное место в них стал занимать изящный женский танец – саругаку-но, сопровождавшийся музыкой и пением. Очень скоро от длинного названия остался лишь термин «но» («умение»). Сформировавшийся театр оказался весьма популярным, т. к. включал в себя элементы танца и приемов военного искусства, пантомимы и музыки, а также философской драмы и народного фарса.

В XVII в. сложился еще один наиболее известный из видов японского традиционного театра кабуки («песня, танец, мастерство»). Актеры этого театра были исключительно мужчины со сложным образом загримированными лицами. Высоко ценилось искусство оннагата («женский образ»), когда актеры исполняли, в том числе и женские роли.

Помимо театров но и кабуки, существовал еще театр кукол – бунраку (также известного как «нингё дзёрури», где «нингё» означает кукла, а «дзёрури» разновидность напеваемого рассказа), основная роль в котором принадлежала обладавшему способностью к мгновенному перевоплощению певцу-рассказчику, т. к. он под аккомпанемент сямисэна (щипковый трехструнный инструмент, ближайший европейский аналог лютня) одновременно вел повествование от лица всех героев пьесы, и в том числе от лица автора. Весьма часто пьесы, написанные для бунраку, в дальнейшем могли быть поставлены и в кабуки как, например, драматические произведения Тикамацу Мондзаэмона (1653–1725). Следует отметить, что для всех видов средневекового театрального искусства Японии характерно подчинение подсознательному как основному принципу, определяющему менталитет и образ жизни японцев.

Древнекитайская живопись является одним из высших достижений в искусстве того времени. Особо следует отметить развитие портретной живописи в ханьское время. Китайский портрет этой эпохи сочетал в себе символичность форм и реалистическую достоверность, как, например, фигуры терракотовых воинов из гробницы императора Цинь Ши-хуанди, которые явно передают все особенности индивидуальных черт настоящих людей. Гротеск и ранняя стилизация китайского искусства позволили в дальнейшем сделать художественное творчество более отстраненным от любых практических представлений, повлияв на складывание разнообразных жанров в позднейшие эпохи.

Особое место занимает также созданная специально для созерцания живопись на свитке, в основе сюжетов которой преобладали пейзажи. Это совершенно новый вид искусства, основные жанры которого сложились к VI–XI вв. Все жанры живописи на свитке настраивали на особое восприятие работы мастера, неся в себе идею нравственного совершенствования человека через восхищение красотой природы. Каждый предмет в китайской картине, будь это цветы, деревья, птицы или животные, воспринимается как символ поэтического образа. Так, бамбук это символ счастья и стойкости, аист святости и одиночества, а сосна долголетия, и т. д. Даже сама форма картины в виде вытянутого свитка помогала изобразить не просто какую-то часть пейзажа, а позволяла ощутить необъятность и в то же время целостность всего пространства мироздания. Видимо благодаря этому красота и оригинальность китайских пейзажей с их особой символикой и выразительностью вызывает у европейцев восхищение, позволяя им открывать для себя иную эстетику и иное видение мира.

В Японии же под влиянием философско-эстетических взглядов дзен-буддизма восприятие предметов искусства сложилось в особую культуру,