лампасами ишпорами собрать, допустим, сотен пять, получить в вечное пользованиегектаров с тысячу и закрутить серьезные дела, например, по охране священныхрубежей Береговии, со взиманием пошлин и прочего, то это дело ему можетпонравиться. А вот насчет банковского капитала, тут надо действительноподумать. У них и впрямь могут разные нездоровые желания прорисоваться.Среди них есть наши, хорошие парни. Но есть и сущая дрянь. - С банкирами надо индивидуально поработать, - сказал Рындин, - убольшинства рыльце в пуху, это можно использовать. Конечно, если прокуратуране начнет палки в колеса ставить. - Андрей Ильич, - обиделся Иванцов, - разве в последние полгода у насбыли какие-то непонимания? - Надо думать, что и в последующие полгода не будет. - А потом? - заинтересованно спросил Глава. - Потом все может произойти. Рубежную дату мы знаем - 16 июня. Самоенеприятное, кстати, это то, что ни на одну из возможных лошадок ставить нестоит. - Это мы уже обговаривали, - сказал Иванцов примирительно. - Обговаривать-то обговаривали, только у меня появились сомнения насчеттого, что наш губернатор занимает прежнюю позицию. - "Сомневаюсь - значит, существую", - перефразировал Глава кого-то извеликих. - Вы сомневаетесь, и я сомневаюсь. Только дураки, не сомневаясь,идут напролом и расшибают лбы. Вы мне тут, товарищ полковник,проанализировали состояние граждан, присутствовавших на совещании. Могу дажесогласиться, что дали примерно верную картину. Хотя насчет численности тех,кто не определился, я считаю ваш процент явно заниженным. Смело можетеприсоединить к тем сорока процентам сомневающихся те двадцать, что записалив "скрытые единомышленники". Ветер подует - и станут "явными противниками".А позиция моя, если на то пошло, не менялась. Мой принцип - минимальный рискпри максимальной выгоде. Сегодняшняя акция ничего особо страшного непринесла, но и ничего приятного в ней я не ощущаю. - Правильно, - кивнул Иванцов. - Потому что вы, между прочим, опытныйоргработник, собрание подготовили, извините, на пионерском уровне. Казакявно выступал сам по себе, вы его одернули даже, хотя, на мой взгляд, этогоделать не стоило... - А вы, Виктор Семенович, хотели б, чтоб меня антисемитом назвали? - Но ведь Кочетков этот, слава Богу, к погромам не призывал. А статееквроде той, что он оттиснул, сейчас и не читает никто. Ну, переписал что-тоиз Васильева и Баркашова пятилетней давности. Вспомнил, что Ленин был поматери Бланк, Свердлова с расказачиванием помянул, Троцкому кости перемыл. Ктому же наверняка "Губернские вести" ее с вашего согласия напечатали. - Я на прессу давления не оказываю, - строго сдвинул брови Глава, - у нассвобода слова, газета эта независимая. Виталий Константинович мне позвонил,сообщил, что такая статья предложена, прислал экземпляр. Помощник посмотрел,сообщил, что в предвыборный контекст она неплохо укладывается. Я ее и невидел в глаза. Сами знаете, дело было всего за месяц до парламентских... Ачто касается подготовки совещания, то тут вы, Виктор Семенович, не правы.Все выступавшие получили текст доклада еще за три дня, но я никому никакихинструкций по оценке доклада предварительно не давал. - Разумно поступили, - похвалил Рындин. - Нет, что касается организациисовещания, то тут, мне кажется, все нормально. Если б все заинструктировали,хуже смотрелось бы. Уровень плюрализма был бы не тот. Может, казака и ненадо было одергивать, потому что этим вы как-то невольно обозначились. Илиодернуть, но не так резко. Но вот то, что ваша уверенность в необходимостиначатого курса ослабла, это я понял и очень об этом сожалею. - Можете сожалеть сколько угодно, Андрей Ильич. Вы не забывайте проразницу в нашем положении. То, что вы с разрешения или по заданию вашегоруководства можете прокручивать в области, мне мое руководство не простит.Мне и так бока намяли за декабрь месяц. До сих пор побаливают. - А после июня, если не сумеете угадать, еще хуже будет, - пообещалРындин. - Вам Виктор Семенович не докладывал, сколько у него в производстведел с потенциальным выходом на обладминистрацию? - Могу догадаться... - проворчал Глава. - Уж наверняка подсобраличто-нибудь. - Подсобрали, - кивнул Иванцов, - некоторые можно было бы и в судпередать, да вот решили еще раз все проверить, уточнить обстоятельства,персонификацию... Есть занятные показания, правда, пока не подтвержденные. - Опять взялись пугать? - помрачнел Глава. - Не надоело? - Надоело, - вздохнул Иванцов, - напоминать надоело. Вам ведь уже давнодолжно быть все ясно. - Если б мне не было ясно, я бы с вами не беседовал, - сказал Глава, -или беседовал, но в другом месте... Сами ведь знаете, что мы все вместе либопотонем, либо останемся на плаву. Но мне, знаете ли, лавры Джохара Дудаеване снятся. Я человек русский, северный, такой резвости не приемлю. - Между прочим, пока от вас никто и не требует ничего такого. Вам простодолжно быть понятно, что сейчас, когда Президент в цейтноте, ему многиевопросы придется решать ускоренно. В том числе и кадровые. Где и как, с чьихдокладов и подсказок - вопрос другой. Но такие решения будут. И очень скоро.Полетят головы, будьте покойны. Так что надо будет и нам определятьсяпобыстрее. - То есть самим под гильотину ложиться? - хмыкнул Глава. - Вы уж так бы исказали, Андрей Ильич, что вам дали ЦУ на меня материал подобрать. Дескать,ненадежный кадр. Пора решение принимать. - Если совсем серьезно, то устные инструкции у меня на этот счет имеются.Не знаю, каким еще службам подобные задачи ставили, Теплов вот сидитотмалчивается, но думаю, что не одному мне. Все повернулись в сторону начальника УВД. Тот понял, что надо что-тосказать, а то, глядишь, не правильно поймут... В августе прошлого года онбыл назначен на этот пост после того, как прежний начальник полковникНайденов скоропостижно скончался от инфаркта. В том, что это былаестественная смерть, никто вслух не сомневался. Но в том, что он умер оченьвовремя, особенно для Рындина и Иванцова, лично у Теплова никаких сомненийне было. Присутствовал и еще один неприятный момент. Когда Теплов еще былзамом Найденова, в одну по-северному светлую ночку сотрудники службыРындина, предъявив постановление за подписью Иванцова, провели у него надаче быстрый и оперативный обыск. Если происхождение бара, в котором стоялоимпортного алкоголя на 23 миллиона рублей, Теплов еще сумел бы при желаниикак-то объяснить, то вот происхождение 600 тысяч долларов в свеженьких новыхкупюрах, к тому же укрытых в специальных тайниках, объяснялось только одним- деяниями, подпадающими под статью 173 (получение взятки) бессмертного УКРСФСР, действующего даже в отсутствие покойной советской республики. О том,что эти деяния содержат признаки самой серьезной - третьей - частиупомянутой статьи, сулившей полковнику не менее восьми лет расставания сволей, Теплов как товарищ с высшим юридическим образованием мог и самдогадаться. Сушить сухари не пришлось. Найденов съездил к Рындину, попилпивка с Иван-цовым, и все как-то не получило развития. После смертиНайденова Теплов ждал ареста