Вот только в данной реальности у меня нет вариантов ответов. Да и другие бонусы в виде звонка другу отсутствуют. Но тут в голове возникла бредовая идея: а не желает ли Топаз сам почувствовать себя ребёнком? Не хочет ли он, чтобы я к нему относилась как к младшему братику? Хех! Да нет… Это же будет совершенно ненормально. И всё же…

— Да, — ответила парню. — Я тебя таким вижу.

Получив ответ, парень отвернулся, обдумывая мои слова.

— Вот как… — тихо произнёс он.

И что теперь? Мы закончили? Я могу уходить?

Видимо, нет, так как уже через мгновение Топаз наклонился в мою сторону и прислонился головой к плечу. От подобного поведения всё тело напряглось. Я старалась не шевелиться и не дышать. Лица парня не видела. Только его белую макушку, которая теперь покоилась на мне.

— Ты можешь ко мне прикоснуться? — спросил Топаз.

— Ч… что?..

— Раз для тебя я ребёнок, то… — приподнял подбородок так, чтобы заглянуть мне в глаза, при этом голова до сих пор лежит на моём плече. — Тебе ведь нравятся дети, верно? Я тебе нравлюсь, да?

— Ну… эм… это… — в голове полный штиль. Ни одной умной мысли. Даже говорю, словно зависший робот. — Я не…

— Вот, — произнёс Топаз, взял меня за ладонь и положил её себе на голову.

Более того, он взял и вторую мою руку, переложив её себе на плечи. Теперь я как бы обнимала парня, слегка поглаживая его по голове. Это не объятия брата и сестры. Это не объятия друзей. Это даже не объятия любовников, хотя, зная ненормальность Лидии, это было бы вполне в её стиле. Вовсе нет…

Нечто подобное делала для меня в детстве мама, когда старалась утешить и успокоить. Да. Это были именно родительские объятия, и роль родителя выполняла я. Он хочет, чтобы я его погладила словно маленького мальчика?

В голове всплыла моя же фраза: «Они выглядят как дети и они хотят быть детьми». Это же относится и к Топазу? Но для меня это очень странно, ведь из всех троих Топаз мне казался отмороженным больше всех. Если Алмаз ещё как-то пытался меня понять, да и Сапфир пробовал достучаться, то Топаз игнорировал, и меня это, по правде, устраивало.

А что теперь?

Как мне известно, мать Топаза бросила мальчишку, когда он был ещё совсем маленьким. При этом сказала, что ей холодно. Те же слова, что сказала я. Не проецирует ли он на мне свою мать, которая его оставила? А если и так, то после не попробует отомстить своей так называемой маман за то, что она его кинула?

Ох, Боженька…

Это не мультсериал, а буквально коллекция всевозможных психологических травм. Лилия, милая, быстрее сюда беги. Я даже не обижусь, если явишься раньше моего дня рождения. Совсем не обижусь.

А пока я лишь нежно проводила ладонью по белоснежным волосам Топаза, позволяя тому слегка приобнять меня за талию и продолжать лежать на моём плече.

Похоже, сегодня я всё же не поем пирожных.

Да и ночевать у себя не получится.

Вот же влипла…

***

— Шевелись! Как ты можешь быть такой медленной? Ты же выросла здесь!

— Я выросла в замке, а не в снежных сопках.

— Мы прошли всего два километра, а ты уже с ног валишься! У тебя есть хоть какая-то физическая подготовка или ты только и можешь, что есть?

— Тебя это не касается. И вообще, я не понимаю, почему мы идём к Ледяному Лесу? Какой в этом толк?

В данный момент я и Янтарь, чтоб его, шли через заснеженную дорогу в сторону Ледяного Леса. Сил уже не было. Я устала, проголодалась, была раздражена. Так ещё и в сон клонит. Изначально Янтарь убедил меня, что это очень важно. Один он пойти туда не может. Если раб один бродить начнёт, то вызовет подозрения и за этим последует наказание. А если со своей хозяйкой, то уже выполняет роль сопровождающего.

Я получила свой заказ. Это была уникальная и очень удобная одежда, которая позволяла двигаться свободно и при этом сохраняла тепло. Хоть в снегу спи. Алмазу я так и сказала, мол, хочу прогуляться и опробовать свой новый гардероб. Этого было достаточно. Но от усталости никто спасти не мог.

И чего он как в задницу ужаленный? Аж злиться начинаю. Бесит!

— Ещё раз говорю: здесь должен быть проход. Мне так описывали, — заверял Янтарь, бравым шагом идя вперёд. К тому же он был так легко одет, словно и не чувствовал холода. А всё потому, что он снежный барс, который более устойчив к низким температурам, нежели обычный человек. — Так что пошевеливайся, принцесса. Иногда нужно уметь и поработать, а не только капризничать.

— Терпеть не могу работать, — ворчала я, продолжая передвигать ногами в двух метрах позади Янтаря. — Какой толк куда-то идти? Говорила же, это бессмысленно. Нужно дождаться моего совершеннолетия, и тогда мы сможем выбраться. Хочу вернуться… У меня ноги гудят. Хочу есть. И вообще, ты слуга. Мог и санки взять, чтобы меня везти.

— Хех! — усмехнулся парень. — Для других у нас отношения госпожи и слуги, но мы-то с тобой знаем, что у нас совсем другая связь. Не так ли, партнёр?

— Нужно было от тебя отказаться ещё тогда… — продолжала жаловаться. — И кто тебе сказал о тайном проходе, если даже королевская семья о нём не знает?

— Как кто? Королевские слуги, — невозмутимо ответил парень. — Те, кто им и пользуется.

— И с каких это пор ты общаешься с королевскими слугами? — не верила парню.

— С тех пор, как сказал им, что ты в постели бревно, — усмехнулся Янтарь. — Теперь я для них практически лучший друг. «Любят» же тебя в замке. Даже забавно…

Янтарь обернулся, не скрывая своей торжествующей улыбки, а у меня после такого объяснения был только один ответ:

— Ты просто ужасен…

— Зато добиваюсь своего, — надменно добавил парень, ускоряя шаг и продолжая идти через очередной снежный холмик.

Меня раздражало буквально всё: холод, голод, сам Янтарь, то, что он заставил меня куда-то идти, эта дорога, которую и дорогой назвать трудно… Всё! Никогда не любила зимние виды спорта. Да