— Дело, дело, — крутилось у меня в голове. — Надо бы завтра с утра наведаться к Седому, порасспрашивать…

О том, что на Шаганова когда-то готовилось покушение, я тоже не забыла. Пока этого не произошло, но с такими людьми, как Люцифер, ничего нельзя знать наверняка. «Вчера отменили, сегодня опять механизм запустят», — рассудила я и решила эту ниточку расследования тоже не терять из виду.

Неожиданно я вспомнила о словах моей клиентки, которая утверждала, что у каждой семьи есть в шкафу свой скелет, который с грохотом вываливается в самый неподходящий момент.

Маркиз меня на этот раз порадовал, потому что появился передо мной в своем натуральном пушистом обличии. Конечно, я поняла, что коту оставленного корма оказалось маловато, но он все-таки выжил.

Дома было хорошо. Правда, у меня не хватило сил приготовить что-нибудь существенное себе на ужин, но, выпивая вторую чашку крепкого ароматного кофе, я поняла, что в моей жизни еще не все потеряно.

— Сначала в ванную! — решила я и, добавив в воду ароматических масел, погрузилась в душистую пену.

Постепенно я расслабилась, нега медленно разлилась по телу, в голове и желудке ощущалась приятная пустота. «Не зря говорят, ужин отдай врагу, — подумала я и улыбнулась. — Такая необычайная легкость, что летать хочется. Может быть, просто надо больше времени посвящать уходу за собой? — встревожилась я. — Уж слишком многие стали замечать мой возраст».

Впрочем, голос разума сразу же разогнал эти глупые мысли; количество прожитых мною лет люди замечают не по стареющей внешности (с ней-то у меня как раз все в порядке!), а по глазам. Утешало, правда, это мало. Я ополоснулась под душем и надела любимый махровый халат. «Стервы вообще всегда выглядят старше своих лет», — усмехнулась я своему отражению в зеркале, которое скорчило мне смешную рожицу.

Так как день выдался напряженным, спать я легла пораньше. Как только я выключила свет в спальне, Маркиз запрыгнул ко мне на постель и довольно заурчал. Буквально через несколько минут я провалилась в глубокий сон.

Я бежала от толпы разъяренных мужчин по одной из центральных улиц города. Они гнались за мной, выкрикивая грозные проклятия и размахивая дубинками. «В машину, скорее в машину», — бормотала я себе под нос, перескакивая с одной стороны улицы на другую. Я не боялась машин, ловко уворачивалась от них, словно в компьютерной игре. Может быть, потому, что знала, откуда сейчас появится очередной автомобиль, и удачно избегала столкновения с ним.

Наконец впереди замелькали включенные фары моей «девятки». Она сама завелась и ехала мне навстречу. «Давай, давай, моя хорошая, еще немного!» — умоляла я ее. Машина подъехала ко мне и развернулась дверью водителя. Я юркнула внутрь и тотчас же рванула с места. Но не так-то просто было отделаться от моих преследователей. Они догоняли меня на джипах и «Ауди». Вдруг на моем пути появилась какая-то маленькая рыжая точка. Приближаясь, она росла и росла, пока наконец не превратилась в Маркиза. Он сидел на самой середине дороги.

«Нет!» — закричала я, с силой ударяя по тормозам. Но кот, словно специально ждал, пока я подъеду, запрыгнул на капот, а затем кинулся на стекло. От его когтей стекло пошло мелкими трещинами. Стало темно. Был слышан только дикий кошачий рев…

Я открыла глаза и тревожно огляделась по сторонам. За окном было светло. Маркиз мирно сидел на подоконнике и умывался. Но через секунду он прыгнул на постель и жалобно замяукал. Очевидно, он уже давно хотел есть, но до сей поры сдерживал вопль негодования моим поздним пробуждением. Теперь же его терпению наступил конец, и он стал яростно тянуть одеяло на пол своими когтями.

«Несколько нестандартный способ выразить свою любовь и искреннюю привязанность», — подумала я. В общем, как я ни сопротивлялась, вставать мне все-таки пришлось — спать дальше под кошачий вой было просто невозможно.

— Вот, противный, — устало констатировала я, доставая из холодильника кошачьи консервы. — Наказание ты мое! И когда только твоя хозяйка приедет.

Конечно, я прекрасно понимала, что Маркиз здесь совсем ни при чем. Просто из-за своего ужасного и странного сна я проснулась в отвратительном настроении. А это плохой знак. У меня уже сложилась такая примета: если утром мои первые слова выражают негативные эмоции, то дела пойдут неважно и держись тогда враг, который встретится сегодня на моем пути, — пощады не будет!

«Наверное, это все от перенапряжения последних дней, — решила я. — Не успела отдохнуть от предыдущего дела, как занялась следующим. К тому же меня совсем доконал капризный Маркиз. В общем, пора это дело об убийстве Ирины Гришиной раскрутить до логического конца, ведь уже и так почти все ясно».

Маркиз с недовольной миной взирал на мои душевные муки, но помочь ничем не мог. Продемонстрировав в полной мере свой зверский аппетит, он задремал прямо на кухне. А я отправилась под душ в надежде, что мне хотя бы после этого станет легче. Честно говоря, вода очень хорошо снимает отрицательную энергию, накопленную человеком, но не тут-то было — отключили горячую воду.

«Та-ак, утро начинается неплохо», — подумала я почти в отчаянии. Поняв, что спасительного душа сегодня не будет, я отправилась на кухню готовить завтрак. Чашка моего любимого кофе и пара бутербродов несколько улучшили мое состояние. Но ненамного. Почему-то все действия сегодня давались мне с большим трудом, даже передвижение по квартире.

Естественно, моим клиентам и подозреваемым не было никакого дела до моего самочувствия, поэтому откладывать работу на неопределенный срок я просто не имела права. Одевшись потеплее, я вышла на улицу. Сегодня было солнечно, но воздух уже благоухал свежестью легкого морозца.

«По крайней мере нет дождя и слякоти, — одобрила я настроение погоды, пытаясь утешиться хотя бы им. — Что-то я начинаю уставать от своих чересчур многочисленных подопечных: сначала Маркиз, потом Денис… Кто следующий? — усмехнулась я и вдруг поймала себя на мысли: чувствую, сегодня к этому списку прибавится еще и семья Шагановых, которым, по-моему, тоже необходимы помощь и защита».

Я поехала на конспиративную квартиру, на которой со вчерашнего дня томился Денис. По пути мне попался продуктовый магазин, поэтому я решила побаловать парня рыбными консервами и йогуртом. Несмотря на показную суровость и некоторую стервозность, я все-таки чувствую свою ответственность за людей более слабых и зависимых, а Гоблин в данной ситуации был именно таким. Почему-то за него у меня болела голова даже больше, чем за Седого.

— Эй, соня, а ну вставай, — потрясла я за плечо молодого человека, уютно свернувшегося калачиком на старом диване.

Однако тот и не думал просыпаться. Повторные попытки привести Дениса в чувство тоже ни к чему не привели. «Вот что значит беззаботность молодости, — выдал мой мозг слишком мудрую мысль. — Спит и в ус не дует. Что ж, придется принимать радикальные меры». Честно говоря, раньше мне никогда не приходилось будить своих квартирантов подобным образом, но сейчас другого выхода просто не было. Немного поколебавшись, я все-таки сходила на кухню за чайником, который еще не успела поставить на огонь.