Она хохотала и никак не могла взять себя в руки.

Сначала Стас смотрел на нее с обидой и недоумением, потом, когда по ее лицу потекли слезы, догадался, что дело не так просто. Когда она начала задыхаться, схватил ее на руки и замер, не зная, что предпринять.

Он помнил, что при истерике вроде надо дать пощечину, но у него рука не поднималась ее бить, пусть даже и в лечебных целях.

И он начал ее целовать. Глаза, лоб, щеки, лицо. Дошел до губ и прижался к ним твердыми губами. Она начала дышать ровнее, смех прекратился. Но остановиться Стас уже не смог. Отнес ее в спальню, быстро раздел, скинул свою одежду и лег рядом. Срывающимся голосом сказал:

– Будто все в первый раз, правда? – И робко спросил: – Ты не против?

– Я только за! Я тоже без тебя тосковала. И я тоже тебя люблю…

…Потом на кухне они жгли свои экземпляры брачного контракта и от души радовались, глядя, как опадают лепестки огня, унося с собой печаль и сожаление.