– Я вас не понимаю. И не вижу причин, по которым должен копаться в себе. У меня нет проблем, я уже говорил.

Разговор вышел из-под контроля, Генри не желал его продолжать, но отчего-то не находил в себе сил уйти, пока не стало слишком поздно. Метроном на столе мерно отсчитывал время, в клетке на подоконнике щебетала желтая канарейка. Кабинет был напоен солнечным светом и запахами полированного дерева.

– О, интересное заблуждение! Те, у кого нет проблем, выбирают работу поспокойнее, – наставительно заметил психолог. – Вы видите в Кимуре кого-то, кого хотите защищать. В этом нет ничего страшного, необычного или… хм… ненормального. Меня больше волнует, почему вы упорно переводите разговор с себя на него?

– Это не так. – Британец опустил голову и еле слышно добавил: – Я устал и хочу закончить сеанс.

Новак скрипнул креслом:

– Попробуйте отпустить свои страхи и довериться людям, которые вам небезразличны. Не пытайтесь заменить истинные чувства теми, которые более удобны и безопасны.

Генри поднялся и сразу направился к выходу.

– Макалистер-сан, – Алеш улыбнулся и кивнул на прощание, – вы еще научитесь быть откровенным, а пока начните с малого. Посмотрите в глаза самому себе.

Вместо того чтобы следовать странным советам психолога, который ему, как полагал Генри, вовсе не был нужен, британец выкроил время для новой попытки попасть на островок, что указал призрак. Сделать это оказалось не так-то просто – строгие правила Академии не позволяли покидать территорию без особого разрешения Акихико, и попадаться в поле его зрения было Макалистеру не на руку. Однако кроме этой проблемы, вполне решаемой при должном старании, выявилась другая, объяснения которой у Генри пока не было. Дело в том, что даже в бинокль, украдкой позаимствованный на маяке, он никак не мог разглядеть на ровном морском горизонте вожделенную точку земли. Островка будто бы никогда там не было.

Генри перерыл библиотеку, задерживаясь там, в том числе и после занятий с Кимурой, но скудных сведений едва ли хватало, чтобы объяснить происходящее. Британец готов был поклясться, что клочок земли ему не привиделся – уж в таких вещах он давно научился разбираться, – а спросить об этом Сорату не представлялось удобного случая. Измученный бессонными ночами, дневной суетой и ненавистным запахом магнолий, сквозь заросли которых ежедневно приходилось продираться, Макалистер едва стоял на ногах. Он нуждался в отдыхе и, поддавшись искушению, позволил себе короткую передышку.

Стук в дверь, требовательный и настойчивый, вырвал Генри из объятий полуденного сна куда раньше, чем планировалось, и, оторвавшись от подушки, он побрел открывать дверь.

– Что так долго? – шикнула на него Асикага Руми и змейкой просочилась в комнату. – Что, не выспался?

Девушка плюхнулась на постель и многозначительно скрестила руки на груди, плотно обтянутой трикотажным топом. Генри растерянно развел руками:

– Нет, все отлично. Но что вы…

– Врешь, мелкий обманщик! – Палец Руми обличающе указал на удивленного, все еще сонного мужчину. – Я все знаю! Да, я знаю, чем вы с Соратой занимались тут до четырех утра.

Макалистер почувствовал, как внутри все похолодело. Едва ли Асикага что-то поняла из того, что они обсуждали с Кимурой, но могла специально или случайно донести эту информацию до Акихико, и тогда всем планам придет конец. Именно сейчас, когда все стало налаживаться, в деле появились зацепки и добровольный помощник. Видимо, эти переживания отразились на его лице, потому как Руми торжествующе вскинула лохматую голову:

– Что ж, мне все ясно. Я с самого начала подозревала что-то подобное. Интересно, а Дайске уже в курсе?

При этом она так посмотрела на Генри, что тому не пришлось долго теряться в догадках.

– Что бы вы себе ни придумали, без доказательств это лишь слова и ничего больше.

Руми широко улыбнулась и сунула руку в карман бесформенных спортивных штанов. Покопавшись для виду, она бросила на постель несколько мятых полароидовских фотокарточек:

– А теперь это слова и фотографии. – Она выбрала одну и продемонстрировала Генри. – Что у нас тут, а? Шесть утра, а они уже идут откуда-то вместе. А тут вы шушукаетесь в библиотеке. А тут что? А это вообще бомба! Скрываться вы с Соратой мастера, но меня не проведешь. Я все-таки не дура.

Генри вырвал снимок из ее руки и едва не зарычал. Судя по всему, они тогда возвращались после ночи на маяке. И не знали, что одна любопытная девица всюду совала свой нос. Если она слышала хотя бы что-то из их вчерашнего разговора…

– Что вы хотите за молчание?

– Шикарно! – Она хлопнула в ладоши. – Правильный подход. Я скажу позже, когда придумаю. Но знайте, я всегда буду следить за вами, нарушители порядка.

Девушка вальяжно прошла мимо Макалистера, покачивая бедрами, и, вдруг хихикнув, ткнула его кулачком в плечо:

– Ты мастер маскировки, Генри-кун. Подумать только, проворачивать такие делишки за спиной зама… Я в восторге!

И с таким странным заявлением она покинула комнату, оставив мужчину осмысливать услышанное. Тот постоял немного, подумал и поспешил на поиски Кимуры – донести до него всю глубину готовящейся катастрофы.

Повара он обнаружил в беседке, где тот пил послеобеденный чай, и сразу, глотая слова от волнения, выпалил:

– Она все знает!

Сората спокойно отхлебнул из чашки и смерил коменданта критическим взглядом:

– У вас такой вид, будто вас уличили в чем-то неприличном. Учтите, я тут ни при чем.

– При чем! – Макалистер эмоционально взмахнул рукой. – Асикага утверждает, что все слышала. У нее куча снимков. Ты понимаешь, чем это грозит? Мне стоило большого труда попасть на остров, чтобы вылететь отсюда так глупо.

– Она так и сказала? Что все слышала? – уточнил Кимура.

– Нет, – Генри вспомнил ее точные слова. – Она сказала, «я знаю, чем вы с Соратой занимались тут до четырех утра».

Кимура склонил голову к плечу, откидывая с лица волосы, и поднялся из кресла.

– Вы как всегда поспешны, Макалистер-сан. Быть может, Асикага-сан имела в виду что-то другое? На тех фото мы с вами и все? Этот факт вовсе ничего не говорит о том, что ваша тайна раскрыта.

Ослепленный досадой и раздражением, Генри не предполагал иного варианта, чем тот, что первым пришел ему в голову, и сейчас, после слов Кимуры, немного поостыл.

– Думаешь? Но что ей тогда показалось?

Сората пожал плечами, и его вид, расслабленно умиротворенный, почудился британцу подозрительным.

– Почему вы так на меня смотрите, Макалистер-сан?

Генри второй раз за это утро почувствовал, как сердце ухает куда-то в пятки.

– Макалистер-сан, вы побледнели.

Генри моргнул, прогоняя мельтешащие перед внутренним взором пугающие картинки, но они не желали исчезать. Мужчина помотал головой для верности и выдавил хрипло: