Мы были уже совсем рядом с отелем «Welcome», где я припарковал свой автомобиль. Оставалось только преодолеть коротенький бульвар русской императрицы Александры Федоровны, который располагался рядом с цитаделью. Слева на бульварном развороте уже сверкали на солнце бронзовые бюсты братьев Орловых и Ушакова.

– Вот они, – воскликнула Клер, перехватив мой взгляд.

– Да, справа и по центру братья Орловы, а слева бюст Ушакова.

– Я забыла, кто из них был фаворитом вашей императрицы Екатерины Великой?

– Первым был Григорий Орлов, брат этих двух красавцев, что справа.

– Странно, почему если тот Григорий Орлов, как я понимаю, был виновником воцарения Екатерины, памятник поставили его братьям!

– Всё-то ты знаешь! На самом деле, кто был главным виновником воцарения Екатерины II, ни тогда, в XVIII веке, ни сейчас так никто и не разобрался, все только переругались. Граф Никита Панин утверждал, что лишь благодаря ему. Ее секретарь Иван Бецкой на коленях умолял императрицу объявить принародно, что инициатором был именно он. Княгиня Дашкова считала, что она, поскольку, в частности, получила больше всех денег от Екатерины – около четверти миллиона рублей. Братья Орловы не без оснований полагали, что исключительно благодаря им, и, похоже, сама Екатерина была с ними согласна.

– А сколько получил Григорий?

– Кажется, три тысячи.

– И всё? – она подняла свои выразительные глаза, полные искреннего удивления.

– Поверхностно ты нашу историю знаешь, скажу я тебе.

– Ну, почему же? Хоть мой профиль психология, мировая история всегда была моим коньком. Отец приучил меня любить первоисточники. У нас в доме богатая библиотека, уж не хуже вашей. Ну ладно, так почему же именно здесь появились эти памятники?

– Если бы я сам знал! Но … предположения есть.

– Я-то думала, что этот Григорий, подаривший Екатерине огромный бриллиант чистейшей воды, который позднее был вставлен в её скипетр, и был главным, кто и царя вашего Петра убил, и Екатерину на престол возвел. Выходит, я ошибалась?

– Не всё так просто. Петр III был тогда абсолютно уверен, что его никто не может убить, он свободно расхаживал по Петербургу и окрестностям практически без охраны. И хотя отец его был немцем, мать-то была дочерью Петра Первого, и этим тогда всё было сказано. Но, как оказалось, он сам себя приговорил к гибели!

– То есть?!

– Помнишь, я тебе рассказывал про римских императоров?

– Ну…

– Так вот, в Древнем Риме все перевороты и планы, связанные с ними, начинались с недовольства преторианской гвардии. Император Петр III тоже очень неосмотрительно поступил со своей гвардией, которая, подобно преторианской, квартировалась в русской столице. Чем он обидел гвардейцев? Да тем, что захотел отправить их на войну! В России, как и Древнем Риме, гвардия, за редчайшим исключением, не воевала. Как и в Риме, гвардейцы были довольны почетной и совсем неопасной службой в столице, имели превосходство в чинах над простыми военными, занимались муштрой, парадами и маршами. В свободное время свои деньги проматывали в кабаках, пили вино, любили женщин. Естественно, месить сапогами грязь и подставлять грудь под пули гвардейцы не желали. Братья Орловы, которых было пятеро, как и большинство гвардейцев, были бедны как церковные мыши, поскольку все средства проматывали в злачных местах. Все пятеро братьев были огромного роста и обладали богатырской силой, постоянно принимали участие в кулачных боях. То есть, ты представляешь, что гвардию составляли преимущественно дюжие молодцы, но Орловы были здоровее всех. Григорий, которому повезло больше всех, дослужился до адъютанта генерала Петра Шувалова. Ему даже доверяли носить записки пятидесятилетнего генерала к его молодой любовнице, княгине Елене Куракиной. Красавица имела легкомысленный нрав, вот и стала легкой добычей богатыря и храбреца Григория Орлова, героя Семилетней войны. Шувалов узнал об измене и выгнал Григория, пообещав сослать его в Сибирь, и сослал бы, если бы не умер от огорчения. Дело приобрело огласку, что привлекло к Орлову внимание молодой, тогда ещё Великой княгини Екатерины. Она быстренько от него забеременела и разродилась сыном. Вот таким храбрецом был Григорий Орлов. Короче, когда Петр III выразил намерение отправить гвардейцев на войну, участь его была решена. Братья Орловы, храбрые до безрассудства, сразу смекнули, что пора убирать императора и воцарять императрицу. На их сторону, разумеется, встала вся гвардия, где они имели огромный авторитет. К заговору потом присоединились и более именитые российские дворяне, такие, как Разумовский, братья Панины, Воронцов, Дашкова и другие. И как и в Древнем Риме, гвардейцы могли решить всё, лишь бы у императрицы были большие деньги. А с этим-то у нее как раз была проблема! Сначала она обратилась к французскому послу барону Бретейлю, но тот в сути вопроса не разобрался, намеков Екатерины не понял и …отказал. Потом, правда, кусал себе локти, когда получал из Парижа письма с «благодарностью» за редкостный идиотизм. Денег дал английский негоциант Фельтон. Его сто тысяч рублей были переданы Екатериной Орловым, которые произвели авансовый платеж гвардейцам в качестве безвозвратных ссуд. Центром заговора стал дом датского банкира Кнутсена, у которого квартировал Григорий. Разумеется, датчанин был здесь не при чем, он просто понимал, что тоже получит назад свои деньги только в случае возвышения Орлова. Вот, собственно, и всё.

– Разве всё? А убийство императора Петра III? Я, между прочим, читала Рюльера в подлиннике, так он уверяет, что императора задушил «Орлов со шрамом».

– То, что тебе знакома работа этого французского историка, похвально. Действительно, Рюльер братьев Орловых по именам не знал и называл Алексея «Орловым со знаком на лице». Он упоминает четырех человек, которые присутствовали на обеде и пили водку. Причем трое убийц, чтобы заглушить крики Петра, стянули салфеткой шею императора, а Орлов якобы давил на грудь коленями и тем самым перекрыл дыхание. Те трое, которых Рюльер упоминает, были некто Теплов, младший князь Барятинский и никому не известный 17-летний Потемкин. Но насколько мы можем верить Рюльеру? Ты помнишь, как называется его книга?

– Конечно. «Histoire ou anecdotes sur la revolution de Russie en 1762».

– Совершенно верно. Сам Рюльер в 1762 году был секретарем того самого г-на Бретейля, посла Франции в России, и названием книги намекает, что исторические факты порой бывают анекдотичными. Если доверять «Энциклопедическому словарю Брокгауза и Эфрона», эта книга не имела никакого успеха, поскольку представляла собой памфлет, переполненный анекдотами и ошибками. Однако у Брикнера в его «Истории Екатерины II» мы узнаем, что в 1768 году Дидро сообщил своему другу Фальконе (тому самому, что поставил знаменитый памятник Петру Первому и строил Исаакиевский Собор) в письме, посланном из Парижа в Петербург, что некто Рюльер написал историю государственного переворота в России. Видимо, Дидро ознакомился с содержанием книги в рукописи и предупредил друга, что в ней содержатся некоторые нелицеприятные факты, касающиеся императрицы, которые могут ей не понравиться. Разумеется, Фальконе сообщил ей об этом послании. Через русское посольство в Париже были предприняты срочные меры, чтобы предотвратить издание книги, и рукопись была просто-напросто выкуплена. И вот тут возникает большой вопрос: какая цель стояла перед автором – установить историческую истину или просто продать скандальную рукопись через Дидро, который хорошо знал императрицу и поимел от неё много денег для себя и своих друзей. Не только Рюльер, но и энциклопедист барон Гримм тоже вертелся возле Екатерины. Он, кстати, возможно вместе с Дидро посещал Россию. Гримм был в переписке с императрицей, и по поводу книги Рюльера писал, что она не только не вредна, но и полезна. Ответ Екатерины потрясает цинизмом: «Если бы он, Пётр, вел себя благоразумнее, с ним бы ничего не случилось».