– Наверное, есть и свидетельства очевидцев?

– Есть, конечно! Вот например, 6 июля 1762 года во дворце Ропши под Петербургом, где временно жил император, в день смерти Петра были замечены командир эскорта Алексей Орлов и младший офицер по фамилии Теплов. Когда же они покинули дворец, Петр III был уже мертв. Француз Беранже, основываясь на свидетельстве камердинера, который всё время находился при императоре, утверждает, что сначала Петра пытались отравить ядом, который сразу не подействовал, и только потом удавили.

От своих слов я невольно рассмеялся.

– Ты чего, – удивилась Клер. – Смешного-то ничего нет.

– Просто вспомнил обстоятельства гибели Коммода. Сколько же в мировой истории совпадений! Так вот, впоследствии стало известно, что в Ропше присутствовала не только эта троица. Вообще, там собралась прелюбопытная компания. В момент тех трагических событий были гвардейцы, габаритами не уступающие Алексею Орлову – Александр Шванвич и семнадцатилетний Потемкин. Теплов не был гвардейцем – в историю он вошел как глава Академии наук. За столом, когда пили и играли в карты, присутствовали ещё известный в России актер, создатель первого русского театра Федор Волков и князь Барятинский. Получается, очевидцами насильственной смерти могли быть по крайней мере семь человек, и никто ни разу не рассказал в деталях, что же всё-таки произошло там на самом деле!

– Не удивительно! Безусловно, боялись! Немцы говорят: «Что знает двое, знает и свинья».

– Не все так однозначно, хотя… Опять же, это всего лишь полунамеки и слухи.

– Что именно?

– Вот смотри, граф Воронцов как-то спросил князя Федора Барятинского напрямую: «Как ты мог совершить такое дело?» На что Барятинский пожал плечами и невозмутимо ответил: «Что поделаешь, милый, у меня накопилось много долгов»!

– Ужасный цинизм, – сказала Клер и, помолчав, добавила, – да, темная история.

– И это не все, существует ещё идея случайной гибели императора.

Произнеся это, я засомневался, стоит ли грузить мою собеседницу этим валом фактов, но, встретив ее заинтересованный взгляд, продолжил:

– Она основывается на письме Алексея Орлова императрице, которое было написано в Ропше сразу после смерти Петра. Текст письма известен и опубликован во многих современных изданиях. Смысл же его весьма прост – никто и не думал убивать государя, так… роковое стечение обстоятельств – играли в карты, пили… Петр III заспорил с князем Барятинским. Не успели разнять, как императора не стало. Хотя существует мнение современного российского исследователя Льва Полушкина, наверное, не без оснований полагающего, что письма Алексея к Екатерине в природе не существовало, а было «копировано» графом Федором Ростопчиным с целью обелить Екатерину, и при благодарном покровительстве Павла этим сделавшим себе блестящую карьеру.

– Да, много версий! Хотелось бы знать, какая подлинная!

– Существует книга Гина Кауса, где утверждается, что к 6 часам вечера 6 июля Екатерина II получила письмо. Гонец вручил его в присутствии Разумовского и Панина. Письмо было написано неуклюжей рукой подвыпившего солдата на грязном листке серой бумаги. Автор книги в подлинности письма не сомневается, хотя сам его не видел. Якобы, утверждает он, императрица, прочитав послание, тут же спрятала это свидетельство убийства в свою особо секретную шкатулку. После смерти Екатерины её сын, император Павел, вскрыл шкатулку и среди прочих бумаг нашел этот документ. Прочитав его, он воскликнул: «Слава богу, наконец-то развеяны все мои сомнения: мать не была убийцей моего отца»! Павел прочел письмо своим сыновьям и приближенному графу Ростопчину, после чего уничтожил оригинал. Ростопчин же успел сделать копию, о чем написала в своей книге княгиня Дашкова. После смерти Ростопчина в 1828 году среди бумаг графа как будто нашли записку, где он подтверждает воспоминания Дашковой. Но где эта записка сейчас, никому не известно. Современные историки в своих работах ссылаются на архив князя Воронцова, где она якобы хранится. Так что это: факт или легенда?

– Выходит, что Петра III все-таки не Орлов, а Барятинский убил!..

– Ну ты видишь, сколько мнений, кто знает, какое верное? Все-таки большинство писателей и исследователей полагают, что Петра удушил именно Орлов обычным офицерским шарфом. Якобы во время драки Петр так громко орал, что ему пришлось заткнуть рот. По другой версии Петра удушил ружейным ремнем Шванвич по приказу Теплова. Мне кажется, всё это довольно неубедительно, если принять во внимание, что Петр был хилого телосложения, играл в солдатиков и всё, что прочил оставить себе в собственность после подписания формального отречения, так это собаку мопса, слугу-негра по имени Нарцисс, скрипку и любовницу. Как писала сама Екатерина, три желания она разрешила, а четвертое нет. Когда душили Петра, в комнате было по крайней мере три гренадера – Орлов, Шванвич и Потемкин, молодцы двухметрового роста, весом более восьми пудов каждый. Если предположить, что такая масса наваливается на Петра, то и душить не надо, они просто раздавят. Прости, Клер, у тебя, кстати, какой вес? – спросил я мимоходом, при этом придирчиво окинув ее взглядом портного.

– Шестьдесят четыре, а может и меньше. А что? – смиренно произнесла Клер, опустив глаза.

Я присвистнул.

– А что? – еще раз спросила Клер.

– Вот именно – шестьдесят четыре. Столько и весил Петр III тогда. Теперь представь, что на тебя легла эта троица общим весом в триста пятьдесят килограммов.

– И что?

– Представила? – я настойчиво требовал внятного ответа, глядя на бледнеющее лицо девушки.

Она кивнула головой.

– Это я так спросил, для непорочной чистоты ментального эксперимента, – успокоил я француженку.

– Ты дурак!

– Может быть, – сразу согласился я. – «Дурака не вылечишь», – часто говорила мне моя мама. Только вот история, как наука, требует от нас не только знания, но и осмысленных навыков. Собственно на чем мы остановились? – обратился я к Клер. – Да-да, вспомнил я, не дожидаясь ее подсказки. – Известный и авторитетный русский писатель Валентин Пикуль в одном из своих рассказов прямо утверждал, что Алексей Орлов просто заколол Петра вилкой, а Екатерина ему за это выдала в награду 800 душ крепостных, присвоила титул графа и чин генерала. Если версию Пикуля принять за правду, тогда становится понятно, почему первый русский любовник Екатерины, князь Григорий Орлов, умирая в возрасте 49-ти лет от умопомешательства, со слов врачей и лакеев видел окровавленный призрак Петра III и повторял: «Это мне в наказание!», имея в виду смерть своей молодой жены. В припадке безумия он мазал лицо собственными фекалиями и кричал, что по его личному поручению брат Алексей убил Петра.

– Кажется, ты еще упоминал, что Екатерина II родила сына от Григория Орлова.

– Да, это установленный факт, который сейчас никто не оспаривает. Сына звали Алексей Бобринский. Между прочим, император Павел, после смерти матери, в сенате во всеуслышание провозгласил Бобринского своим братом и пожаловал ему графский титул.