Но в целом – хорошее средство. Действенное.

Потихоньку-помаленьку хмарь в голове совсем развеялась, а после двух кружек кофе вприкуску с «цитрамоном» и вовсе сошла на нет.

А попутно, чтобы совсем уж отвлечься от жалости к себе и тягостных размышлений на тему «вот так жизнь и летит под откос», я наконец-то выяснил, что же это за «русалий день» такой. У Мораны я про него ведь так и не спросил, хотя и хотел это сделать.

И – да, Женька оказалась абсолютно права. Если и возможно придумать языческий праздник, максимально неподходящий для потомков Кащея, то это именно он – «русалий день».

Вообще-то там всё, как, впрочем, и всегда, оказалось не так просто. «Русалий день» – это, между прочим, вообще не день. Это масштабное мероприятие, проходящее в два захода, причем каждый из них длится аж по неделе. Прав был Олег, русалки – это вам не просто так. Глупым дурочкам с рыбьим хвостом две недели просто так никто выделять не стал бы.

Первая неделя – это формальное открытие сезона, пробуждение водяников, махание ветками вербы и прочие радости ранней весны.

А вот вторая – это уже серьезно. В течение этой недели наши предки чествовали наиболее авторитетных божеств и задабривали русалок, чтобы те особо летом не свирепствовали. Малых детей в это время даже к лужам не подпускали. Вот так-то.

В том числе имел место быть и день поклонения Моране, причем он чуть ли не хедлайнером являлся. По сути, вторая «русалья» неделя запечатывала двери в Навь до следующей зимы, не давая душам ушедших туда чудить в Яви. Ну или что-то в этом роде, просто данные на сайтах немного разнились. Но одно везде было единым, – вторая «русалья неделя» – время серьезное. Даже сейчас, когда все эти боги забыты. Богов нет, но остались те, кого они создали, и для этих существ, по сути, ничего не изменилось.

Кстати – надо будет наведаться к той речушке, что в Лозовке, бус каких тамошним русалкам подарить. Еще гребешков прикупить. Если они и в самом деле настолько серьезная сила, то я предпочту с ними дружить.

В общем, до лета у меня отсрочка.

Черт, может в самом деле спалить Соломина перед Ряжской, а? В конце-то концов мне ведь руки пачкать в крови не придется? Да и сволочь он, каких поискать, его не очень жалко. Хотя нет, пока погожу. Надо Олега выслушать прежде. Мало ли какие там расклады?

Вот только надо будет еще определиться с тем, насколько моему новому другу верить можно. Аксиома о том, что в мире Ночи нет друзей, есть только временные союзы, пока себя подтверждает.

В «Будвар» против своих ожиданий я заявился не первым. За крепким дубовым столом, расположенным в одном из укромных углов заведения так, что сидящих тут не то что слышно, видно не будет, уже сидел довольно молодой парень, попивающий пиво.

Глядя на него, я испытал чувство зависти, круто замешанное на моментальной вспышке неприязни. Это нормальное явление, так всегда случается со мной и мне подобными, то есть с восьмьюдесятью процентами мужского населения России в подобных ситуациях.

Просто был этот парень плечист, красив, светловолос, голубоглаз и румян. Рост оценить я не мог, но уверен – прямо тот что надо у него он. К гадалке не ходи. Короче – эталон. При виде него большинство дам грустно вздыхает, а после печально озирает свое законное пузатенькое сокровище, которое, сопя носом, пытается скрыть раннюю лысину под кепкой, доказывая всем, что он еще ого-го каков!

– Ты – Александр? – одарив меня белозубой улыбкой, протянул мне руку парень. – Да? А меня Михаилом зовут. Слушай, не смотри на меня так злобно, хорошо? Пожалуйста!

– Александр, – подтвердил я. – И ничего я не смотрю.

– Ладно тебе! – рассмеялся Михаил. – Мне этот взгляд хорошо знаком. Честно скажу – моя заветная мечта выглядеть так, как все. Ты даже не представляешь себе, сколько у меня проблем из-за внешности, и с каждым годом их все больше и больше.

– Брось! – не поверил я. – Как по мне, с такой внешностью у тебя их вообще быть не должно.

– Ага, – насупился Михаил. – Кабы так! И с каждым годом все хуже и хуже. Нет, у нас тут еще ничего, а вот в том году я в Штаты ездил, так вообще ужас! Добро бы только женщины приставали, так ведь нет! То и дело меня за задницу хватали эти… Ну ты понял. Я одному руку сломал, а он на меня в суд подал. Так что теперь за границу ни ногой. Короче – сам не рад, что тогда в источник Живы окунулся.

– В какой источник? – навострил я уши.

Оказывается, мне и Олегу еще повезло. В том смысле, что наставников нам судьба не выделила, в отличие от Михаила. Мы еще чего-то печалились, расстраивались, дураки такие. Вот у этого парня он был – и что? Прямо скажем – не позавидуешь, гонял этот учитель Михаила до седьмого пота, и не столько для развития потенциальных ведьмачьих навыков, сколько следуя своим собственным прихотям и желаниям. А под конец вообще его убить решил и ритуал провести, приплюсовав годы ученика к своей жизни. Вообще-то такие вещи Покон не приветствует, да и братья-ведьмаки тоже, но жажда жизни в старике победила здравый смысл.

Подвело его только то, что Михаил к тому времени уже окончательно озверел от постоянной муштры и унижений, причем настолько, что начал подумывать о том, чтобы либо в бега податься, плюнув на все, либо вообще наставника втихую придушить. Будь у него куда идти, сбежал бы, но детдомовское прошлое не давало этого сделать. Когда нет ни кола ни двора и никого на всем свете, даже компания тирана-ведьмака и его развалюха-изба родными покажутся.

Но убивать себя Михаил все же не позволил, сообразив чуть ли не в самый последний момент, зачем именно наставник вынул нож с черным обсидиановым лезвием и начал еле слышно бормотать заклятия. Короче – молодость победила, правда, заработав при этом несколько колото-резаных ран, ожоги на лице и перелом левой ключицы.

А происходило это все километрах в полутораста от Москвы, в буреломном лесу у какой-то ямы, огороженной сгнившими от времени деревяшками. И на дне этой ямы плескалась вода странного перламутрового цвета. В нее-то и свалился Михаил, почти потерявший сознание от боли и потери крови.

Оказалось, что эта яма – бывшее капище Живы, богини светлой и доброй, но прочно всеми забытой. Кровь наследника ведьмака пробудила воду, та притянула к себе силу, которая еще не покинула безжизненное тело покойного наставника, и закрутилась карусель, финалом которой явилось то, что Михаил одним махом исцелился, получил новую модельную внешность на пару с железным здоровьем и обрел свое место в мире Ночи. Ему даже привязывать к себе силу не пришлось, все сделал источник. Вот только заплатить за это пришлось тем, что новому ведьмаку не оставили возможности выбора. Мол – или служи детям Живы, или помирай прямо тут. Правда, я так и не понял, кто именно ставил его перед выбором, обошел рассказчик эту подробность стороной. А жаль. Хотелось бы знать.

Теперь Михаил – лесная душа. Дружит с птицами и животными, по мере сил помогает Лесным Хозяевам, гоняет волкодлаков, не знающих меры, изредка убивает распоясавшихся браконьеров и тех предпринимателей, которые в погоне за прибылью гробят леса. Что поделаешь? Предназначение.