Снова обратимся к практическому примеру Вот молодой человек,зовут его Саша, испытывает страх возможного сердечного приступа, думает, чтоможет умереть от инфаркта. И кажется ему что окажись он один на улице, безсопровождения кого-нибудь из знакомых - в транспорте, наконец, застрянь он влифте - и все, поминай как звали! И нет ничего странного в том, что онзапасается лекарствами, берет с собой всюду мобильный телефон (чтобы «в случаечего» позвонить куда следует - знакомому врачу или в «Скорую помощь»), думает опутях отступления (как он выберется из злокозненного автобуса или метро и т.п.).

Если трусить по каждому поводу, ничего путного не добьешься.

Сэйте Мацумото

Причем каждое из этих действий вызывает в Саше чувство почтиживотной радости. Возможно, он и не замечает этого, но в любом из перечисленныхдействий скрыто для него удовольствие - удовольствие знать, что есть в запасе«средство спасения». Но, как мы с вами уже знаем, именно это удовольствие иделает наш страх, именно благодаря этому удовольствию мы и оказываемся в пленупривычки тревожиться. И поэтому наша священная обязанность нанестисокрушительный удар именно по нему, по этому удовольствию. Нанести удар ипочувствовать подлинное удовольствие от попрания собственного тщедушногоудовольствия мнимой защищенности от мнимого страха.

Что мне делать? Как правильно поступить? - спрашивает меняСаша.

Я внимательно смотрю ему глаза в глаза и отвечаю вопросом навопрос:

Что будет для тебя большим удовольствием: думать, что у тебяесть пути отступления, или осознавать собственную победу над страхом?

Он тупит взор, раздумывает какое-то время, а потом совсевозрастающей уверенностью произносит:

Наверное, победить страх - это самое большое удовольствие. Ядумаю так.

Очень хорошо, - отвечаю я. - Это ты должен запомнить:настоящее удовольствие - это когда ты побеждаешь свой страх, а вовсе не тогда,когда ты потакаешь своему страху.

Но я и так не потакаю своему страху! Я пытаюсь с нимбороться!

Это ты молодец. Но давай подумаем, когда ты берешь с собойлекарства - это твое решение или требование твоего страха?

Саша медлит с ответом, потом соглашается:

Страха…

Хорошо. А когда ты проверяешь - заряжен ли твой мобильник,испытываешь ли ты беспокойство? - продолжаю я.

Да, испытываю.

А о чем ты беспокоишься? - говорю я, потому что понятно -тут у него беспокойства целый вагон и маленькая тележка.

О том, смогу ли позвонить в случае чего…

То есть опять тобою страх руководит?

Получается, что да.

Итак, - резюмирую я, - все эти действия, включая и мысли овозможности сбежать, убежать, выбежать, по сути твое потакание собственномустраху?

Других объяснений, мне кажется, нет, - соглашается юноша.

И только что ты изъявлял готовность бороться со своимстрахом, хотел его победить. Но в какой момент ты будешь это делать - тогда,когда у тебя возникнут первые симптомы недомогания, или же до того, когда тыначнешь слушаться своих прогнозов?

Получается, что нужно делать это заблаговременно. Да,прогнозы… - тут мой Саша задумывается, ведь мы уже говорили с ним о том,насколько это опасно - доверять собственным пугающим фантазиям. - Значит, яначинаю себя предавать еще до того, как у меня начнется приступ? Да?…

Для того чтобы испытывать страх, человек должен иметьнадежду на спасение.

Аристотель

Конечно, а в противном случае, в случае, если бы ты себя непредавал, причем заблаговременно, то и приступа у тебя не было бы! Всеначинается с маленьких предательств. Страх говорит тебе: «Возьми лекарство!» Иты его слушаешься, подчиняешься ему, а себя предаешь. Потом он говорит: «А тыуверен, что твой мобильник не выключится?». И ты мигом проверяешь свойспасительный SOS-передатчик. Так кто же твой хозяин? Кто тобой руководит? Комуты вверяешь свою жизнь?…

Получается, страху, - говорит Саша и смотрит на меняудивленно, словно бы я только что упал с неба.

Мы о том и толкуем!

А могу я перестать его слушаться? -спрашивает он.

По-моему, так это проще простого: надо уяснить для себя, чтоон от тебя требует (а набор требований у этого террориста-шантажиста, я думаю,типичный), и делать все ровно наоборот!

Наоборот?!

Ну да! Он говорит тебе: «Возьми с собой таблетки, а топохужеет тебе, и все!» А ты ему: «Дудки! Обойдешься!». Он с другой сторонызаходит: «Тогда телефон проверь и положи его так, чтобы можно было в случаечего быстро достать». Ты же ему: «Размечтался! Так я тебя и послушал! Да я,чтоб ты сдох, даже пальцем не пошевелю! Дома оставлю мобильник - специально!»Страх, разумеется, осерчает и будет тебя запугивать: «Помрешь! Помрешь! И никтотебе не поможет! И не на что тебе будет рассчитывать! Сдохнешь, как собака!» Итут ты не должен сдаваться: «Это все твои прогнозы! А я своего будущего не знаюи знать не хочу! Не буду тебя слушать, хоть ты тресни!» Но и тогда страх тебяне оставит: «Ужасная будет у тебя смерть! Ужасная!» И как бы тебе ни было вэтот момент страшно, ты должен сказать ему: «Ну и пожалуйста! Сколько угодно!Лучше сдохну, чем буду тебя слушать! Что б ты сам издох! И для этого я сделаювсе возможное и невозможное! Ты мой враг, и никаких переговоров, никакихперемирий, никаких компромиссов!» А теперь все, теперь двигайся - иди кудаследует. Ни на что больше не обращай внимания. Будет плохо - плюй на это!Будешь бояться - юродствуй, потешайся над своим страхом! Будешь помирать -скажи себе: «Лучше умру, чем жить буду со страхом!»

И что, поможет? - спрашивает Саша.

Последнее заявление звучит, как капитуляция перед страхом! -обрываю его я.

Саша задумывается, он насуплен, глаза смотрят в сторону ипри этом бегают. Потом неюношеская складка на его лбу расправляется, онподнимает глаза, и я вижу улыбку.

Необходимость есть бедствие, но нет никакой необход имостижить с необходимостью.

Эпикур

Это я из страха спросил? - говорит он, испытываяудовольствие от собственной догадки.

А почему еще! - восклицаю я.

Да… А я ведь и не подумал!

Что ж, теперь ты знаешь, что страх будет постоянно пытатьсятебя дурачить. Он попытается даже психотерапевтические техники обратить на своюпользу - захочет, чтобы ты делал их не для победы над ним, а из страха передвозможной смертью! И ведь это при том, что смерть тебе, по крайней мере отсердечного приступа, не угрожает! Мы же с тобой уже делали соответствующееупражнение - ты пытался помереть на кушетке. Скажешь, легко?

Нет, конечно, - сознается Саша.