Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Думаю, вы лучше всех знаете, почему девушка, которой вы однажды коснулись, не может спокойно спать.
— Тебе нужен я — понимающе кивнул король — Очень нужен…
По моей щеке нежно провели пальцем, очертили линию губ. Мои глаза закрылись, дыхание стало прерывистым. Этому гаду нравится видеть мое желание, мучить меня… В сердце полыхнул гнев и он был силен. Настолько, что когда палец чуть надавил на мою нижнюю губу, вместо того, чтобы обхватить его губами, рывком отвернулась и шагнула назад.
Сопротивление удивило и раздосадовало Оберона. Пользуясь тем, что не смогла вырвать ладонь из его хватки, повелитель сидхе дернул меня к себе. В следующий миг весь самоконтроль полетел к чертям. Я впечаталась в твердую, теплую грудь и застыла, чувствуя, как огонек страсти разрастается в пожар.
— Пожалуйста… — прошептала, из последних сил, собрав воедино весь гнев и всю гордость.
— Проси, так и быть, одно желание я сегодня исполню — милостиво молвило Величество.
Теплые ладони скользнули по спине, которая была укрыта лишь ночной сорочкой. О том, как и куда делся халат в тот момент я не думала.
— Пожалуйста… — почти простонала, запуская пальцы в черные шелковистые пряди — даруйте мне спокойный сон ваше Величество, сегодня и впредь!
Величество хотело что-то сказать и застыло с приоткрытым ртом, даже руки от шока убрало с моей спины. Жаль нет телефона, дабы увековечить лицо обалдевшего повелителя сидхе.
Думал, попрошу ночь любви? Не-е-ет, сиятельный ты наш, за сладкое придется побороться! Можешь сколько угодно давить меня своим гламором, но гордость я еще не растеряла и буду стоять до конца. До первой брачной ночи точно.
Привык без боя получать все готовенькое? Поздно! Не трать волшебную пыльцу феёк! Я уже поняла, что могу противостоять тебе, если хорошенько разозлюсь. Мою мольбу придется заслужить!
— Дерзкая… — удивленно произнесло Величество, криво улыбнувшись и обошел вокруг, разглядывая, словно чучело редкого зверя в каком-нибудь в музее — Как тебе удалось отразить мой гламор?
— О чем вы говорите Ваше Величество? Я попросила скромный дар. Простой девушке стыдно требовать больше от того, кто и так проявил огромную щедрость. Вы дали мне красивые покои, столько платьев и украшений… — восторженно пропела и скромно потупила глаза. Да-да, я послушная подданная и ни в коем случае не считаю себя сильнее могучего сидхе…
Дервила, которая подглядывала и подслушивала у окна, с тонким писком метнулась в зеркало, стоило кролю войти в комнату со мной на руках.
Я закусила губу и спрятала лицо на груди своего героя, чтоб не увидел, как борюсь с желанием прикоснуться губами к его шее. Но и тут меня подстерегала опасность: невообразимо приятный, манящий запах тела Оберона погрузил меня в состояние близкое к экстазу.
Меня положили на кровать, укрыли и словно ненароком огладили грудь. Воображение немедленно вспыхнуло картиной, как обнимаю Величество и с огромным удовольствием тащу добычу к себе под одеялко.
Нет, не время сдаваться! Заставила себя вспомнить, с какой злостью и презрением Оберон говорил со мной после поцелуя, и волна спасительного гнева превратила страсть в горстку сухого горького пепла.
— Доброй ночи, дева… — снова этот ласкающий голос, который хочется слушать снова и снова….
— Доброй ночи, Ваше Величество — сухо ответила я, плотней завернулась в одеяло и перекатилась на бок, спиной к ходячему соблазну.
Последним, что услышала, перед тем, как провалиться в сон, было удивленное фырканье короля.
Обещание Оберон сдержал. Я уснула быстро, стоило только сомкнуть веки. И, о чудо! Никакой порнографии во сне!
Утром я была бодра, весела и довольна впервые за долгое время. Я с удовольствием подумала, что так теперь будет всегда. Ведь я попросила спокойный сон "сегодня и впредь", а значит, обещание Оберона приобрело бессрочный характер. А жизнь-то налаживается!
Негромко напевая, я направилась в купальню, где уже вовсю хлопотала зеркальница. Вода в ванне была усеяна алыми лепестками, а вокруг лежали светящиеся мягким светом кристаллы.
— Что это? Зачем? — удивленно спросила Дервилу, обводя рукой комнату.
— Госпоже нужен хороший уход. Если повелитель посетил ее, значит, она занимает место в его сердце.
— А, стало быть ты думаешь, что я стану королевой и заранее подлизываешься?
— Ну…
— Ясно. Вообще-то, я собиралась только умыться.
— Но… Повелитель велел подготовить вас…
Я уже выплюнула изо рта цветы, которые заменяли зубную пасту и теперь подавилась водой, которой полоскала рот. Прокашлялась и подозрительно спросила:
— К чему подготовить?
— Повелитель велел, когда проснетесь, отвести вас к нему в покои.
— Зачем?
— Ваша раба не знает, госпожа. Но меня накажут если…
— Поняла — со вздохом ответила, начиная раздеваться.
Угу. И чего я спрашивала? Слово "подготовить" вкупе с предварительной помывкой говорит само за себя.
Не оправдала вчера его ожиданий, не бросилась на шею. На меня обиделись и готовят какую-то каверзу. Не удивлюсь, если повелитель просто и беззастенчиво хочет заявить свои права на законную добычу в моем лице. Напомнить, кто тут хозяин дурочке, что попалась в его сети и теперь отравлена гламором. А ведь как смотрел из зеркала! За такие глаза все отдашь!
Но что делать мне? Сдаться и проявить благосклонность — самый легкий и глупый выход. Ко мне тут же потеряют интерес. Оттолкнуть? Есть риск уязвить гордость и вызвать гнев.
Через полчаса я была отмыта до блеска, намазана, накрашена и надушена. Макияж Дервила делала без помощи всякой косметики. Зеркальнице было достаточно просто провести пальцами по моим векам, бровям и ресницам, чтобы мое лицо стало выглядеть так, словно над ним три часа трудился визажист. Волосы мне уложили в сложную прическу буквальном смысле щелчком пальцев.
Только перед выходом из комнаты вспомнила о подарке Оберона, который вчера так и не открыла. Метнулась к платью, в кармане которого со вчерашнего вечера лежала коробочка. Открыла и обнаружила подвеску, с каплевидным синим камнем на тонкой витой цепочке. Поспешно надела ее, чтобы еще больше не разгневать Его фейское Величество и двинулась следом за зеркальницей.
Меня провели через множество коридоров и заставили подняться на одну из башен. Некстати вспомнилась судьба ганконера. Если меня обратят в ледяную статую и сбросят с такой высоты, от меня не останется и пыли…
Перед дверями, украшенными растительными орнаментом и холодными сапфирами, заставила себя отбросить страх и улыбнуться. Но улыбка тут же угасла, когда увидела, выходящую из покоев Оберона Мерфи.
Одежда девушки была в беспорядке, теплые карие глаза помутнели от страсти, а на лице написано блаженство. Красавица-модель пошатнулась, подарила мне торжествующую улыбку и, покачиваясь, как пьяная, двинулась к лестнице.