– Ни за что! – с жаром воскликнула Квин. – Таллус с подозрением относится к моему отцу – ведь он его конкурент. И не говорите при нем про шаблоны, иначе он решит, что вы собираетесь выудить у Ады информацию.

Стоял теплый вечер, и солнце уже начало клониться к закату, когда мы втроем зашагали через весь город к жилищу Таллуса и Колесу.

По такому случаю мы с Дейноном были в своих лучших рубашках и штанах, Квин же нарядилась в лиловое платье, облегавшее ее тело как перчатка. От нее было невозможно отвести взгляд. Заметив, что я без конца таращусь на нее, она не стала сердиться, а лишь улыбнулась.

Ада и Таллус уже ждали. Квин представила нас. Таллус пожал нам руки, Ада коротко приобняла.

С тех пор как я был здесь в последний раз, комната изменилась и уже не походила на мастерскую. Никакого лака не было видно – не иначе как он временно переместился в фургон. Стол был накрыт голубой скатертью. Стулья отодвинуты к стене, чтобы высвободить в центре комнаты пространство, где мы могли стоя перекусить и пообщаться. На столе стояли бутылка красного вина, фруктовый сок и нечто похожее на лимонад, а также пирожки с мясом, острые соусы и глазированные пирожные. Уговаривать нас не пришлось – мы сразу налегли на угощения.

Вблизи Таллус казался выше и стройнее, чем на арене. Хотя он и был коренаст, лишний вес теперь исчез. Сказался суровый режим тренировок, который разработала Ада. А еще Таллус был голубоглаз и светловолос. Неудивительно, что Ада находит его привлекательным.

Сначала говорила главным образом она.

Таллус был застенчив, избегал смотреть собеседнику в глаза и сам не заводил никаких разговоров, ограничиваясь обычными вежливыми фразами.

Мы с Дейноном пили исключительно фруктовый сок, а вот Таллус после второго бокала вина заметно расслабился.

– Много лет заветным желанием Таллуса было сражаться на Арене 13, – сообщила Ада, сделав глоток вина. – Он начинал на нижних аренах, выводя на них лаков, которых сам же программировал. Дорогое удовольствие. Чтобы найти на него денег, он промышлял охотой. Я правильно говорю, Тал?

– На кого ты охотился? – спросил я.

– Вообще-то я был скорее траппером, который ставит капканы, чем охотником, – сказал он, подняв на меня взгляд. – На юге у меня была фактория. Я ловил лосей и волков. Поймал даже нескольких медведей. Шкуры я продавал в Майпосине, а мясо – в основном излишки, которые оставались, – гентхаям. Ты ведь наполовину гентхай, Лейф, верно? Ты когда-нибудь был в их лесных землях?

Я кивнул и улыбнулся:

– Прошлой зимой побывал там в первый раз.

– Они по-доброму относились ко мне и хорошо платили. В лесу у меня была бревенчатая избушка. Гентхаи достроили ее и обнесли частоколом. Правда, почему-то запросили с меня денег. Мне это было странно, ведь никто из них никогда не бывает в городе. Но внутренний голос подсказывал мне, что не стоит задавать лишних вопросов.

Интересно, подумал я, уж не на грамагандар ли они собирали деньги? Такие штуки можно приобрести лишь у Торговца.

– Не страшно было в лесу одному? – полюбопытствовала Квин.

– Иногда страшновато. Порой бывало трудно заснуть. Было слышно, как в чаще воют волки. Однажды я понял, какая полезная вещь частокол. Я видел там каких-то странных существ… – Таллус не договорил и внезапно задумался.

– Что за существа? – вернул его в реальный мир Дейнон.

– Только не подумайте, что я сумасшедший, но однажды я наткнулся в лесу на разложившиеся останки. Практически скелеты. Большинство были похожи на волчьи, но один показался мне странным. От шеи и ниже скелет был человеческий, а вот голова… Это был череп волка, я в этом уверен.

– То есть это было одно существо? – уточнил Дейнон. – Вдруг это была чья-то шутка? Ну, ты понял: кто-то взял и составил вместе человеческий скелет и волчий череп.

– Я тоже сначала так подумал, – кивнул Таллус. – Но скелет был цельным, а череп соединен с позвоночником.

– Брр, прямо мороз по коже, – сказала Квин. – Найди я нечто подобное, то моментально сделала бы оттуда ноги.

– Меня тоже посетила такая мысль, – улыбнулся Таллус. – Но мне нужны были деньги. На то, чтобы накопить нужную для боев сумму, ушли годы.

– Довольно болтать о трупах, скелетах и прочей жути! – прервала его Ада. – Это ведь вечеринка, я не ошиблась? Давай-ка, Тал, сыграй нам какую-нибудь мелодию!

Таллус тут же удалился в заднюю часть комнаты и вернулся с небольшим кожаным футляром. Затем сел, положил его на колени и открыл. Я увидел скрипку.

Сегодня скрипки уже практически никто не делает. Игра на скрипке – почти забытое искусство.

– На вид старая, – заметил я. – Бьюсь об заклад, она обошлась тебе в несколько шкурок.

– Это скрипка моего отца, – ответил Таллус и погрустнел. – А он когда-то получил ее от моего деда. Это отец научил меня играть на ней.

Отставив футляр в сторону, Таллус положил скрипку на плечо и медленно провел смычком по струнам. Затем заиграл всерьез.

Полилась печальная мелодия. Краем глаза я заметил, как Ада поморщилась и положила Таллусу руку на плечо:

– Это вечеринка, Тал, не забывай. Сыграй что-нибудь веселое. Нам нужна музыка для танцев!

Тал улыбнулся и заиграл что-то быстрое – ритмичную мелодию, от которой ноги сами пускались в пляс.

Квин неожиданно схватила Дейнона и обняла его за талию.

– У тебя есть мозги, но вот есть ли у тебя чувство ритма? – спросила она. – Покажи, на что ты способен!

– Я не умею танцевать! – смутился Дейнон и покраснел.

– Тогда, считай, у тебя есть шанс научиться! – ответила Квин.

Мне было забавно смотреть на Дейнона, но тут ко мне подошла Ада.

– Только не говори, Лейф, что ты тоже не умеешь танцевать. Тот, кто двигается по арене вместе с лаком, умеет. В этом и заключается Триг – это своего рода танец. А танцевать под музыку – это совсем просто!

С этими словами он взяла меня за левую руку и, положив правую себе на талию, принялась под музыку водить меня по комнате взад-вперед.

– Можешь второй рукой обнять меня, Лейф, я не рассыплюсь, – шутливо проворчала она.

Я сделал, как было велено, и вскоре понял, что от меня требуется. Через считаные секунды мы уже кружились в нужном ритме. По идее, вести даму должен был я – так обычно делается. Но сейчас движения диктовала она, и вела она так, будто я был ее лаком. Но мне это нравилось. В конце концов, она знала, что делать, а я – нет.

Смеясь, она остановила меня и, обжигая жарким дыханием, прошептала на ухо:

– Меняемся партнерами! Я знаю, ты умираешь от желания потанцевать с Квин!

Пока мы менялись партнерами, музыка смолкла.

– Тал, сыграй ту вещицу Паганини! – попросила Ада.