– То есть вы тоже думаете, что жребий выпал Таллусу не случайно? Тогда в этом замешан Пинчеон. Мы именно поэтому и идем к нему?

– Было бы великой глупостью нарываться на ссору с ним, – проворчал Тайрон. – Да, он выполняет все прихоти Хоба, но тут я бессилен. Нет, мы попытаемся выкупить Аду.

Разве она все еще рабыня? – подумал я. Это казалось верхом несправедливости

– Неужели после смерти Таллуса она не стала свободной?

Тайрон покачал головой и хмуро посмотрел на меня.

– Только не делай такое лицо, мальчик! – сердито сказал он. – Статус этой женщины не изменился из-за того, что ее хозяин умер. Имеется документ, закрепляющий право собственности, что в данном случае крайне важно. Она должна служить еще два года. Поэтому ее могут перекупить, заплатив на аукционе более высокую цену. Если ее не куплю я, то ее купит кто-то другой. Это жизнь, нравится тебе это или нет!

Дальше мы шли молча. Утро стояло ясное, и день, судя по всему, будет теплым. В небе над бойней кружили грифы.

Но разговор с Пинчеоном пошел не так, как ожидал Тайрон. Сделав предложение, он – как того требовал обычай – подтолкнул через огромный полированный стол толстый запечатанный конверт.

Главный распорядитель оттолкнул его обратно и покачал головой.

– Три дня назад Таллус женился на этой женщине, – сказал он, кладя перед Тайроном лист бумаги. К нему был прикреплен листок поменьше.

Механик взял его в руки и начал читать.

– Как ты видишь, к свидетельству о браке прикреплен документ об аннулировании права собственности. Все это абсолютно законно – уполномоченному по присягам в частном порядке было подано соответствующее прошение. Эта женщина свободна.

Тайрон помрачнел. Ада вдова, а не рабыня. Неудивительно, что она так убивалась по Таллусу.

Я тоже был опечален. Выйти замуж за любимого человека, чтобы через несколько дней увидеть, как твоего мужа по-варварски лишают жизни. Это настоящая трагедия. И в то же время я был рад за Аду – ведь теперь она свободна!

Затем Пинчеон протянул Тайрону третий листок – с черным краем. Свидетельство о смерти и кремировании.

– Тело сожгли час назад, – пояснил распорядитель.

Тайрон молча кивнул. Встреча была закончена.

На следующее утро, за завтраком, появилась Квин с сообщением от Ады. Ее лицо было по-прежнему скорбным. Даже не посмотрев на меня, она прямиком подошла к отцу.

– С тобой все в порядке, моя девочка? – спросил Тайрон, вставая из-за стола.

– Я была с Адой, когда она проснулась. На нее страшно смотреть. Мне вспомнился прошлый год, когда Тина потеряла Керна.

Тайрон обнял ее, и она прижалась к нему, подрагивая плечами.

– Так не должно быть! – прошептала она. – Это несправедливо! Кто-то должен положить этому конец!

Тайрон погладил ее по спине, но ничего не сказал. Квин высвободилась из отцовских объятий.

– Ада хочет поговорить с тобой, пап. Сможешь сегодня утром прийти к ней в больницу?

– Конечно, смогу. Пойдем прямо сейчас.

Затем Квин посмотрела на меня.

– Она хочет, чтобы с тобой пришли Лейф и Дейнон.

Тайрон нахмурился:

– Она сказала почему?

Квин отрицательно помотала головой:

– Она вообще мало говорит. Аду душит гнев, и я отлично ее понимаю. Мне кажется, у нее появился какой-то план…

– План? Какой план?

– План, как расправиться с Хобом. План раз и навсегда покончить с этим чудовищем!

Тайрон покачал головой. Он явно не выглядел довольным.

– Ты знала, что они поженились? – сердито спросил он.

– Нет. Если они это сделали, то тайком, каким-нибудь утром. В это время я занята в твоем офисе – помнишь? Так что не надо меня ни в чем обвинять! – огрызнулась Квин.

Тайрон снова погладил дочь по плечу:

– Извини, что усомнился в тебе. Просто события развиваются с такой быстротой, что я не успеваю уследить за ними.

И мы отправились к Аде. Больничная палата была крошечной. Кроме кровати там стоял лишь маленький столик. На нем лежали документы, которые мы уже видели на столе у Пинчеона.

Ада сидела в постели, откинувшись на три подушки и сложив на животе руки. На ней была простая ночная рубашка, застегнутая под самое горло. Под глазами залегли темные полукружья, губы без помады были бледными, ни единой кровинки, как и во всем лице. Черные волосы отросли и были подстрижены «под мальчика», так матери обычно стригут сыновей.

Мы встали возле ее кровати.

– Прими наши соболезнования, – произнес Тайрон.

Ада кивнула, молча глядя на свои сложенные руки. Затем резко подняла голову и посмотрела Тайрона.

– Мне нужно поговорить с Торговцем, – сказала она. – От него кое-что потребуется.

– Он будет через восемь дней, – кивнул Тайрон. – Я договорюсь о встрече с ним. Если хочешь, мы можем вместе отправиться туда на барже.

– Нет, – сказала Ада, покачав головой. – Мы поедем к нему вместе, но не на барже, иначе это станет известно всем. То, что мне нужно, следует держать в тайне, особенно от Хоба.

– Значит, ты задумала что-то против Хоба? – уточнил Тайрон.

– Да.

Воцарилось молчание. Ада и Тайрон пристально смотрели друг на друга. Интересно, какой у Ады план? И зачем ей потребовались мы с Дейноном?

– Если ты хочешь, чтобы я помог тебе, женщина, я должен знать немного больше, – проворчал Тайрон.

– Я сделаю то, что должна, с твоей помощью или без, – произнесла Ада, сверкнув глазами. – Но если я получу от Торговца то, что мне нужно, я скажу тебе то, что ты желаешь знать. Ты же хочешь лучше овладеть Нимом? Тогда я стану твоим учителем. Пойдет?

Глаза Тайрона азартно блеснули, и он кивнул.

– Тогда договорились. Так мы сможем тайно встретиться с Торговцем? Ты найдешь способ?

Тайрон почесал затылок и вздохнул:

– Найду. По-моему, я знаю, как его вызвать. Накануне назначенной даты визита он с наступлением темноты прибывает в порт и бросает якорь в укромном месте. Рядом с башней у Морских Ворот на цепях висит бронзовый гонг. Ударь в него, и он выйдет на берег, хотя на моей памяти такого еще ни разу не случалось. Никто на такое не осмеливался.

Ада потянулась к столику, взяла с него документ и в сердцах швырнула на кровать. Это было свидетельство о смерти и кремировании Таллуса.

– Пока я лежала здесь без сознания, они сожгли тело Таллуса и развеяли его прах. – Из ее глаз покатились слезы. – Неужели нельзя было пару дней подождать? Это жестоко!

– Соболезную твоему горю, но жестокость здесь ни при чем. Никто не хотел причинить тебе новую боль, – мягко произнес Тайрон. – Таков обычай. Если кто-то погибает от руки Хоба на Арене 13, тело сжигают как можно быстрее. Известно, что джинн возвращается за телом, которое не всегда может забрать с собой сразу. Порой он творит жуткие вещи. Извлекает из плоти душу, чтобы ее мучить. А тело скармливает своим подручным. В нашем городе погибших на арене сжигают для того, чтобы они не достались кисточкам. И чем быстрее происходит кремация, тем лучше. Поверь мне, это правда.