Он так и стоял передо мной, убого сжавшись и пытаясь казаться слабее, чем есть на самом деле, еще не подозревая, что его игру я раскусила. Вот бирюк бородатый! Кстати, а что он там под бородой и этими лохмами скрывает?

Вместо сообщения радостной вести, я завела совсем другой разговор:

– Меня раздражает твой внешний вид!

Он дернулся, но глаза не поднял.

– Твои заросли на башке и физиономии мне порядком надоели. Словно у меня не раб, а овцебык лохматый в распоряжении, перед людьми стыдно! – я специально его злила, ожидая увидеть хоть какую-то реакцию, которая бы выдала его настоящего. И я дождалась. Парень не удержался после моих оскорблений и метнул на меня быстрый, яростный взгляд. Настолько быстрый, что я бы его точно пропустила, если бы не ждала. Темными, блестящими глазищами полоснул по мне с такой ненавистью, что засосало под ложечкой. Вот тебе и забитый чахлый раб! Мало того, что обвел вокруг пальца, притворившись убогим, так еще и покорность только наигранная. Эх, чувствую, начинается моя головная боль. Раз уж сказала А, то надо говорить и Б, поэтому тоном заправской рабовладелицы надменно произнесла:

– У тебя десять минут, чтобы привести свою голову и физиономию в порядок. И не заставляй меня ждать!

– Слушаюсь, – сдавленно ответил он, но я точно уловила на заднем фоне перекатывающиеся нотки.

Та-а-ак, похоже, и с голосом у него все в порядке, очередное кривляние. Где вообще мои глаза были? Пригрела на груди неизвестно кого, а еще страдала тут, металась, жалела его!

Ой, Василиса, теряешь ты свою профессиональную хватку с этим лечением! Такого упыря просмотрела, личному делу не поверила.

Десять минут прошло. Теперь я сидела на диване, внезапно показавшемся жестким и неудобным, и нервно барабанила пальцами по деревянной ручке. Ну и где он? Решил взбрыкнуть и испытать мое терпение?

Наконец послышались тихие шаги, и он вошел в комнату, вытирая голову полотенцем. Что-то я не вижу прежнего желания угодить, идет ,не торопится.

– Ты заставил меня ждать, – раздраженно рявкнула я, фиксируя малейшие детали его поведения. Раньше он бы сжался от моего повышенного тона, а теперь, не торопясь, закончил вытираться, и только потом замер передо мной, низко опустив голову. Похоже, сообразил, что его раскусили, и не собирается больше играть.

– Простите, госпожа,– спокойно произнес он, не отрывая взгляд от своих ступней.

У меня аж мурашки по рукам побежали. Голос-то какой! Низкий, грудной, раскатистый. Как он умудрялся сделать из него то, что было?

– Посмотрел на меня, живо, – грубее чем нужно приказала я.

После секундной задержки он все-таки поднял на меня свой взгляд.

Мать твою! Я почувствовала, как земля уходит у меня из-под ног. Передо мной стоял человек до безумия похожий на Майлза, словно тот поднялся из царства мертвых. Воздуха отчаянно не хватало, но я сидела и строила из себя мрачную хозяйку. Нет, это конечно же, не Майлз! Всего лишь секундное помутнение рассудка. Черты лица лишь отдаленно похожи, просто типаж такой же. У Майлза глаза были зеленые, а у этого карие, почти черные. Выражение лица совсем другое. У одного открытое, а у другого нагло-хамоватое, но сердце все равно сжалось от тоски по своему счастливому прошлому. Я продолжала рассматривать его, ища сходства и различия со своим бывшим женихом, а он в ответ рассматривал меня, не скрывая пренебрежительного взгляда. Ой, тяжело мне придется, с таким подарочком под боком.

– Нравлюсь? – снисходительно поинтересовался он.

– Что? – я слегка склонила голову на бок, не поверив своим ушам.

– Со слухом тоже беда? – с деланным сочувствием спросил Тим.

Это он что сейчас делает? В открытый конфликт с хозяйкой пытается вступить? Нет, хороший мой, так дело не пойдет:

– На оба твои вопроса ответ нет. Нет, со слухом все нормально, и нет, не нравишься. Борода, как оказалась, мужественности тебе добавляла.

Не без удовольствия понаблюдала за тем, как он подобрался. Не позволив ему раскрыть рта, добавила:

– А, давай-ка, хитрый мой, посмотрим, что ты там под своими лохмотьями прячешь.

Смотрю, как сжал челюсти, до такой степени, что белые пятна на скулах выступили. Стоит словно изваяние, даже не шелохнется.

– Мне надеть свой браслет? – Холодно интересуюсь у него, – или кое-кто начнет выполнять приказы своей хозяйки? Говорят, у новых моделей столько возможностей, что устанешь экспериментировать. И паралич у раба можно вызвать, – начала демонстративно загибать пальцы, – и рвоту непрекращающуюся, и слепоту, а уж про симуляцию порки вообще молчу, хоть всю ночь развлекайся, меняя орудия воспитания.

Так, проняло немного. Вижу, как напрягся, метнул в мою сторону злой взгляд, а потом резко, рывками начал снимать рубашку. Ух ты, импульсивный какой! Снял рубашку и сердито бросил ее на пол, язвительно спросив:

– Штаны тоже снимать?

– Если у тебя там нет золотого члена с четырьмя бубенцами, то не думаю, что тебе удастся меня чем-то поразить. Так что оставь свои портки при себе.

При этих словах парень вспыхнул. Что, не ожидал? Ничего, проглотишь. Я ведь тоже хамить умею так, что мало не покажется.

Со скрипом поднялась с дивана и подошла к нему вплотную. Теперь, когда он прекратил строить из себя заморыша, и стоял ровно, я смогла оценить его рост. Выше меня на полторы головы, значит, где-то метр восемьдесят пять. Примерно как Ник. Шея мощная, плечи широкие, с характерным надменно-самоуверенным разворотом. Мускулатура развита, как у античных героев, правда, худоват еще немного, не успел всю массу набрать. Обошла его по кругу. Спина битая. Шрам на шраме и шрамом погоняет. Вот здесь явно от плети с утяжелителем, здесь хлыст металлический. Эх, парень, кажись, пороли тебя нещадно, и что-то подсказывает, что ты это полностью заслужил.

Стояла у него за спиной и судорожно пыталась придумать, что делать. Ведь внезапно оказалось, что у меня под боком живет не чахлый одуванчик, а здоровенный бугай с девиантным поведением. Да как я вообще могла все это просмотреть? Не такой уж он хороший актер, чтоб так легко обвести меня вокруг пальца. Или не только спина во время нападения пострадала, но и разум чуток помутился?

Снова подошла к нему спереди и заглянула в глаза, почувствовал, что еще немного и хлопнуть в обморок. Опять на долю секунды показался похожим на Майлза. Это мне судьба в насмешку послала такой подарочек? Дескать, любимого потеряла, на тебе другого, похожего, но противного?

Заметила, что зрачки у него расширены. Под кайфом, что ли? И где успел найти эту дрянь? У меня в доме ничего нет, все лекарства убраны, а пределы дома он не покидал.

И тут до меня доходит, что ему больно! Больно до такой степени, что зрачки во все глаза. Вместе с тем на губах замерла ухмылка.

Да он же мечтает меня прибить, прямо здесь и сейчас! И это браслет реагирует на его мысли. Спрятала испуг подальше, и ласково произнесла: