Оправившись от постигших его потрясений, адмирал принялся разрабатывать подробный план четвертого путешествия. Он несколько месяцев готовил документы и создал проект, дававший возможность идентифицировать новые земли и достигнуть Катая и Сипангу. Католические короли дозволили снарядить новую экспедицию, но запретили ступать на берег Эспаньолы, разве только для пополнения запасов на обратном пути. Флотилия из четырех кораблей, с адмиралом, бывшим уже в преклонных летах и с подорванным здоровьем, вышла в море 11 мая 1502 года.

Четыре корабля — «Капитана», «Сантьяго-де-Палос», «Бискайна» и «Гальега» — взяли курс на преисподнюю. В этом плавании адмирала сопровождали брат Бартоломе Колумб и сын Фернандо.

Неприятности в этом наиболее сложном и опасном из плаваний стали происходить с самого начала. Один из кораблей, «Сантьяго-де-Палос», давал течь по всем бортам, а также требовал срочной замены парусов. Выполняя королевский приказ, губернатор Николас де Овандо запретил флотилиям заходить в единственный доступный для ремонта судов порт — Санто-Доминго.

Адмирал обладал особым чутьем или даром предвидения, как угодно. Флотилия стояла на якорях на рейде порта Санто-Доминго, когда Колумб заметил признаки приближающегося урагана. Он сообщил о надвигающемся бедствии губернатору, но Овандо ему не поверил, так и не позволив укрыться в порту. В это же самое время из Санто-Доминго в Кастилию отбывал большой флот из двадцати кораблей. Овандо не воспрепятствовал выходу каравана в море, несмотря на предупреждение адмирала и его мольбы задержать отплытие. Над островом разразился ураган невиданной силы, учинив немалые разрушения по всему побережью. Корабли Колумба подверглись чудовищному натиску ураганного ветра. Только судно адмирала осталось у берега, остальные сорвало с якорей и разметало, но они чудесным образом уцелели, и через несколько дней флотилия воссоединилась. Караван из двадцати кораблей, направлявшийся в Кастилию, полностью затонул в океане, и погибли более пятисот человек.

Кое-как отремонтировав суда, флотилия Колумба продолжила путь на запад.

— Дальше не менее интересно, — предупредила Альтаграсиа. — Я отметила ряд пунктов на побережье Центральной Америки, которые находятся на территории современных государств Никарагуа, Коста-Рики и Панамы. Иными словами, так начались странствия вдоль берегов, опустошенных бурями и ураганами, причем Колумб узнавал береговые линии Азии — а точнее, областей, лежавших между Китаем и Индией.

Адмирал стремился отыскать самую южную оконечность провинции Сиамба, как называли в то время часть Восточной Азии.

Индейцы рассказали, что в «золотой стране» Сигуаре и в Верагуа много золота. Колумб посчитал, что Сигуаре — это и есть Сиамба. Так что он верил, будто достиг самой узкой части перешейка, за которым всего в нескольких днях пути простирается «Южное море», или Индийский океан.

Спутники поверили адмиралу и подчинились его желанию проплыть этими водами, невзирая на отвратительную погоду, из-за которой каждая проделанная лига становилась мученичеством, ибо они шли бурным морем, не успокаивавшимся ни на минуту. Ураганы проносились один другого ужаснее, небо полыхало молниями, ветра непрестанно меняли направление. Стоило неимоверного труда преодолеть несколько следующих метров.

Ночью бросали якоря, если позволяли условия, или ложились в дрейф. Поскольку достигнуть берегов Сиамбы не удавалось, адмирал заинтересовался областью Верагуа, изобиловавшей, по уверениям индейцев, золотоносными рудниками.

В Санта-Мария-де-Белен основали поселение. В тех краях находили золото. Аделантадо Бартоломе Колумб возглавил оставленный гарнизон, но по мере того как колонисты обосновывались на новом месте, усиливалась враждебность индейского населения. В результате после бесплодных попыток исправить положение испанцы покинули этот берег. Моряки вернулись на корабль, забрав с собой все, что возможно.

Отплыли в ночь на Пасху. Суда флотилии были источены гнилью, червями и давали течь, так что удержаться на плаву на протяжении нескольких лиг само по себе было подвигом.

Вскоре после начала пути пришлось бросить «Бискайну», более всех пострадавшую от непогоды. Следует подчеркнуть, что все корабли находились в плачевном состоянии, но этот пришлось покидать в спешке посреди разразившейся бури. Пока судно тонуло, с него удалось переправить на остальные корабли часть припасов и инструментов.

Люди стремились выжить, спасая все продовольствие, какое могли, и ради этого пришлось пренебречь сундуком, затонувшим вместе с кораблем. Его провожали взглядами, полными отчаяния. Но моряки понимали, что, оставшись без пищи, они никогда не вернутся на Сан-Доминго. И сделали свой выбор.

И с тех пор мы, потомки членов команды, которая вынесла столько лишений и страданий во время последнего путешествия, искали «Бискайну» и тот сундук, ибо знали, что произошло это у берега, где корабль прочно был посажен на мель. Мы не сомневались, что судно по-прежнему там, хотя многолетние поиски успеха не принесли.

— На этом, как вы догадываетесь, история не заканчивается, — сказала Альтаграсиа.

— Что ты имеешь в виду? — встрепенулся Оливер.

— Адмирал взял курс на Эспаньолу, так как на обратном пути он имел право пристать к берегу острова. В любом случае после того, как «Бискайна» ушла на дно, его экспедиция закончилась, поскольку другие его корабли также были источены червем и пребывали в плачевном состоянии. И кстати, «Гальега» затонула несколькими днями ранее.

— А еще что-нибудь есть? — спросил Эдвин, с трудом веривший тому, что слышал.

— Да, есть описание феномена затмения. Оно дается от первого лица и показалось мне очень любопытным. Позвольте я вас с ним познакомлю.

С двумя едва державшимися на плаву кораблями экспедиция предприняла попытку вернуться на Эспаньолу. И вновь, как и раньше, непрерывные шторма задержали суда на Ямайке. Запасы провизии закончились, и пришлось выменивать у индейцев продовольствие на безделушки — зеркальца, бубенчики, четки и гребни.

Застряв там и совсем отчаявшись, испанцы взяли два индейских каноэ, немного надстроили борта досками, приделали примитивный киль, а также снабдили лодки небольшим парусом.

— Ты знаешь, какое расстояние от Ямайки до Санто-Доминго? — спросила Альтаграсиа у испанца.

— Да уж, порядочное. Просто невероятно! Продолжай, пожалуйста…

На каноэ отплыли Диего Мендес, приближенный адмирала, и Бартоломе де Фреско. С ними Колумб послал письмо Католическим королям.

Между тем среди оставшихся на берегу Ямайки моряков нарастали недовольство и мятежные настроения. Адмирал пытался поддерживать строгую дисциплину. Но, оставшись без съестных припасов, не питая почти никакой надежды, что на каноэ они доплывут до Эспаньолы и призовут на помощь, большая часть команды восстала против него. На этом фоне индейцы, которым надоели побрякушки, перестали доставлять продовольствие испанцам и объявили об окончании обмена.

Обстоятельства не могли сложиться хуже. Два оставшихся корабля были вытащены на берег, и команда жила на палубах. Чтобы защититься от палящих лучей солнца, матросы соорудили навесы из пальмовых листьев. Они умирали от голода, лихорадки и других болезней.