не осталось, потому отношение девушки слегка смягчилось.

— … Как это понимать? Сразу говорю, про летающих драконов я не расскажу, — она помнила наш разговор и заявила это решительно.

Если бы хотела, Лорейн могла бы заставить её говорить, но сообщать об этом было ни к чему.

Только напугаем.

Мне пока не стоило вмешиваться, потому объяснять начала Лорейн.

— Мы и не собирались спрашивать об этом. Я бы хотела знать, что последнее ты помнишь? Ты не против рассказать?

Вот как.

Я понимал, чего добивается Лорейн, это был самый быстрый способ.

На лице Фелиции было подозрение, но девушка была искренней.

Чтобы ответить, она стала рыться в памяти, и тут на лице появилось удивление.

— … Я вышла из таверны и собралась домой, но не помню, чтобы вернулась. Что потом… А? Я ничего не помню… — сказала она.

Она была в замешательстве и не могла даже подумать о причине.

Лорейн продолжала объяснять:

— Сразу скажу: мы не похищали тебя по пути домой. После твоего ухода мы пили ещё около часа. Это может подтвердить хозяин. То есть мы не имеем отношения к твоей потере памяти.

— Тогда кто…

— Мы и сами точно не знаем, но ты, они и ещё несколько жителей деревни находились под гипнозом. И нам повезло схватить ту, кто сделал это, её зовут «Сирена». Похоже она нацелилась на нас. Она загипнотизировала вас и велела убить нас. Ты с ножом пришла в номер Огли… Вот его, и напала.

После услышанного глаза Фелиции округлились.

***— С ножом… Я бы так не поступила! — решительно сказала девушка, но Лорейн лишь безразлично констатировала факты.

В такие моменты лучше не врать.

Правда иногда бывает больнее обмана.

— Ничего не поделаешь. Мы знаем, что ты сделала это не по своей воле. Как я и сказала, есть человек, который всех загипнотизировал.

— Загипнотизировал…

Похоже этот момент Фелиция упустила.

Хотя она ничего не помнила и была шокирована тем, что могла сделать подобное.

Когда тебе говорят «ты этого не помнишь, но на самом деле ты пыталась меня зарезать», обычное дело ответить «нет, нет, нет, это неправда».

Желая больше подробностей, Фелиция пристально смотрела на Лорейн.

Не то, чтобы она себя упрекала, просто хотела знать, почему это случилось.

— Ты знаешь, что такое гипноз?

— Слово… Слышала.

Даже в такой деревне об этом знают.

Всё потому что среди артистов, путешествующих по деревням, иногда встречаются гипнотизёры. Хотя почти все взрослые считают их самозванцами.

Другое дело маги, но способных на это магов немного, про них почти никто не знает.

То есть гипнотизёры — это как фокусники для детишек.

Лорейн продолжала:

— Его по разному можно истолковать, но то, что видела ты, скорее всего было частью выступления для детей. По большей части это забавы. Вы не можете встать со стула, смеётесь над всем подряд, у вас меняется вкус…

Похоже тут девушка была согласна, и она кивнула Лорейн.

— В детстве я верила, что это по-настоящему… Но все гипнотизёры были членами театров, потому с возрастом я перестала в них верить. Хотя я видела, как иногда им платили деньги.

По сути они просто обманщики.

— Всё так. Но не все гипнотизёры ненастоящие. Таких большинство, но есть и настоящие. Есть учёные, которые пытаются разобраться в этом феномене. Я не эксперт… Но встречаться доводилось. Из опыта могу сказать, что подобное существует.

Когда Лорейн занималась исследованиями в имперской столице, она много всего изучала, в том числе и это.

Её интересовали достаточно странные вещи, но Лорейн всегда была любопытной.

Скорее уж это обычное дело для неё.

Фелиция с подозрением посмотрела на неё:

— Правда?.. — спросила она, и Лорейн совершенно серьёзно кивнула:

— Конечно. Правда эффект на других не сильный. Длится это недолго. Каким бы сильным внушение ни было… Заставить делать сложные вещи не получится. Например… То, что было на тебе. Такого при обычном гипнозе не сделать. Тебе приказали убить Огли, а это не такое простое указание. Тебе приказали прийти к Огли, сделать недвусмысленный намёк, приблизиться, достать спрятанный нож и убить.

Объективно указание достаточно сложное.

Это не запретить со стула вставать.

Тут на всё требуются рассуждения.

Так можно создать солдат, которым плевать на собственные жизни.

Ни один король не отказался бы от подобного.

Если так подумать… Я не знаю, кто отдаёт приказы «Сирене», но это наверняка кто-то важный.

И это конечно довольно мнительно… Но похоже мы тоже особенные.

Вряд ли кто-то мог подумать, что их по запаху найдут.

Всё же мы не собаки.

Хотя у Огли нюх как у пса.

От «Сирены» немного пахло, но не особо сильно.

Скорее уж так, что это вполне можно было упустить.

И то, что её учуяли, это скорее невезение, чем оплошность женщины.

— Я… Сделала нечто подобное?..

Фелиция удивилась, осознав, что она сделала.

К тому же там было то, чего она бы как девушка делать не стала, потому и покраснела.

Подумав какое-то время, Фелиция обратилась к Огли:

— Это… Я ничего не помню, но поступила ужасно, потому простите меня! Я напала на вас с ножом… Вряд ли такое простительно… Но мне правда жаль. Это, я ведь вас не ранила?.. — извинилась она.

Вообще извиняться было ни к чему. Ей ведь управляли.

И причиной всему были мы.

Но Фелиция чувствовала себя ответственной за нападение.

Огли сказал:

— Нет, ты ни в чём не виновата. К тому же я не пострадал. Я не великий авантюрист, но я достаточно натренирован, чтобы не дать обычной девушке ранить меня… Лучше скажи, как ты?

— А?

— Ты была не в себе, а потом я тебя вырубил. Я ударил тебя по затылку… Я переживал, что ты снова нападёшь, потому связал, правда постарался не оставлять следов. Я правда старался быть осторожным…

Фелиция посмотрела на руки: следов не осталось. Всё благодаря ткани.

А её затылок проверила Лорейн.

— Ничего не будет видно. На шее ни следа, — сказала она.

Это было сказано немного двусмысленно[1].

Будто ей отрезали голову и консервировали.

Дома у Лорейн полно консервированных голов монстров в банках…

— Вот как… Слава богу. Но если бы осталась рана, ничего страшного не было бы. Это нужно было, чтобы спасти жизнь, — с облегчением вздохнула Фелиция.

Ей ответил Огли:

— Да? Спасибо, что сказала так. Но в этом виновата та, кто тебя загипнотизировала, потому