Глядя вслед удаляющемуся следователю, Лика вдруг опомнилась и крикнула:

– Игорь Иванович, а кто был тот молодой человек? Ну, в машине…

Он приостановился и, обернувшись, тихо обронил:

– Он был одним из людей Ярового…

И, махнув еще раз на прощание, скрылся за дверью.

Лика сидела в маленьком уютном ресторанчике и полными слез глазами смотрела на гору окурков, медленно вырастающую в хрустальной пепельнице.

– Еще водки, – подала она знак молоденькому безусому официанту. – И икры… Много икры…

– Хорошо, хорошо, – согласно закивал тот, с опаской глядя на молодую женщину и делая пометки в блокноте.

Время клонилось к вечеру, но посетителей было еще мало. Лика знала, что полной жизнью это заведение начинает жить после полуночи. Зал заполняли дамы в бриллиантах и мужчины в хрустящих воротничках. Метрдотель даже не хотел ее пускать в столь непрезентабельном наряде, но, внимательно вглядевшись и узнав в ней одну из постоянных посетительниц, сменил гнев на милость.

– Ваш заказ, – официант быстро сервировал стол и застыл как истукан у нее за спиной.

– Ты не выпьешь со мной? – лукаво улыбнулась ему Лика, поднимая рюмку с водкой. – А зря!.. Здесь лучшая водка в городе…

Зачерпнув серебряной ложечкой икры и отправив ее в рот, она зажмурилась:

– Ух! Как вкусно!.. А ты знаешь, – продолжала она беседовать с немым изваянием, – в этом самом ресторане мой муж сделал мне предложение!.. Все было так романтично… Мы пили шампанское, дурачились… А сейчас все рухнуло!..

Две крупные слезы выкатились из глаз и упали, оставив неровные отметины на батистовой скатерти. Лика налила еще рюмку водки и, забыв разбавить ее тоником, опрокинула в рот.

– По-моему, вам хватит! – тихо зашипел официант, заметив, как метрдотель вышел из зала.

– Ишь ты! Заговорил!.. – пьяно захихикала Лика. – Какой заботливый!.. Тебе же на руку – обсчитаешь меня…

– Перестаньте пить, – не унимался он, заметив, как посетительница вновь потянулась к хрустальному графинчику. – Вы же не встанете!..

– А ты за меня не переживай! – вскинула она подбородок. – Я из потомственной семьи алкоголиков. Меня не так уж легко свалить…

Метрдотель вернулся в зал и, заметив напряженность обстановки, поспешил к их столику.

– Что-нибудь еще желаете? – прострелил он Лику глазами, ясно давая понять, чего желает он.

– Телефон!.. – уронила она на пол ложечку и, икнув, повторила: – Телефон!..

– Понятно… – пробормотал он и сделал знак официанту.

Тот метнулся куда-то в сторону и уже через мгновение протягивал Лике трубку сотового:

– Звоните, пожалуйста…

– Ага, – кивнула она и, сосредоточив все свое внимание на цифрах, набрала номер. – Алло!.. Алло!.. Нет никого… Попробую еще раз…

Откинувшись на спинку кресла и вытянув ноги в пыльных сандалиях под столом, Лика вновь и вновь набирала один и тот же номер, чем приводила в немалую ярость метрдотеля, старающегося своим торсом прикрыть ее от начинающих заполнять зал посетителей.

– Послушайте, может быть, хватит? – не выдержал он наконец.

– Что такое, голубчик?! – оскорбленно тряхнула Лика волосами. – Я желаю говорить по телефону, не смейте мне мешать…

Тот застыл с восковым лицом, не забывая выразительно поглядывать на часы.

Щелчок, раздавшийся за непрекращающейся чередой гудков, заставил Лику завопить от радости:

– Наконец-то! Какого черта!!! Где тебя носит?!

С другого конца трубки заговорили, вызвав у Лики новый взрыв радости. Потом она притихла и внимательно вбирала в себя поток информации, обрушившийся на ее не совсем трезвую голову.

– Понятно, – после паузы тихо произнесла она. – Но это ничего не меняет… Мне нужен пистолет!..

Подобное заявление, прозвучавшее выстрелом под сводами этого респектабельного заведения, заставило обслуживающий персонал затосковать. Внезапно вспотевший официант метал робкие взгляды на окаменевшего босса и боялся проронить хоть слово.

– Эй, парни! – разухабисто заулыбалась хмельная Лика. – Не грустите! Все в порядке!..

Она сбросила номер и несколько минут набирала различные цифровые комбинации.

– Ну а сейчас-то вы чем заняты?! – прошипел метрдотель, брызгая слюной.

– Я?! Пытаюсь сбить вас со следа, – приложила она указательный палец к губам. – В этой вашей трубке столько наворотов, что определить номер, по которому я звонила, не составит труда, вот я и потею ради спасения хорошего человека…

– О боже мой! – застонал он, вскидывая руки в молитвенном жесте. – Нельзя ли побыстрее?!

– Все! – через несколько минут изрекла Лика и протянула ему трубку. – Отдыхайте!

Она встала, отсчитала несколько купюр и, бросив их на стол, пьяной походкой двинулась к выходу.

Летний ливень барабанил по крыше машины, заставляя Лику морщиться от головной боли. Напрягая зрение, она вглядывалась в полночную тьму, но, сколько ни старалась, рассмотреть ничего не смогла.

– А, была не была!.. – прошептала она и выскочила на улицу.

Стрелой проскочив несколько метров, она успела вымокнуть до нитки и едва не налетела на женщину, сделавшую шаг ей навстречу.

– Вот! Здесь все, что от него осталось… – без предисловий начала она и сунула Лике в руки увесистый пакет.

– Алена, возьмите, здесь деньги. – Лика протянула женщине свернутые трубочкой купюры. – У вас же дети…

– Не надо мне ничего, – устало махнула та рукой. – У меня к вам просьба – забудьте мой номер телефона… И обо мне тоже забудьте…

– Хорошо, хорошо, – согласно закивала Лика. – Я бы никогда… Но вы ведь сами говорили…

– Говорила… – глухо обронила Алена. – Все изменилось… Гриши теперь нет, а у меня дети… В общем, прощайте…

Глядя вслед удаляющейся женщине, Лика закусила губу от горечи и обиды – слишком быстро все старались забыть о ее единственном верном друге.

Зажав пакет под мышкой, она бегом вернулась к машине и, хлопнув дверцей, медленно двинулась в сторону Ленинского проспекта.

Виталик слегка похрапывал во сне, забавно причмокивая губами. Сны, витавшие над его головой, были радужными, куда приятнее обрыдлой действительности. Поэтому, когда в бок его неаккуратно толкнули, он недовольно крякнул:

– Тише… – на рот ему легла мягкая ладонь, и до боли знакомый голос зашептал ему на ухо: – Тише, Виталик. Это я – Анжелика…

Виталик ахнул и кубарем скатился с кровати, увлекая за собой податливое женское тело.

– Ты?! – выдохнул он восхищенно, шаря в темноте по ее груди. – Ох, Анжелка! Я уж думал, что и не увижу тебя никогда…