Локхарт бросил на Гриира испепеляющий взгляд и вернулся к игре, сделав сложный удар. Гриир снова насмешливо захлопал в ладоши:

– Браво. А покажите-ка еще раз, как вы это делаете. – Его сарказм был очевиден. Он громко обратился к Мерседес, привлекая всеобщее внимание:

– Старому черту просто повезло. Бьюсь об заклад, он не сможет проделать это снова. Удар один раз из двадцати. – Они засмеялись, и она поцеловала его в губы. Теперь они отвлекли всех, кто находился в зале.

– Мы здесь играем, – выкрикнул соперник Локхарта, сделав красноречивый жест в сторону лежавших на столе денег, дав понять, что идет серьезная игра.

Гриир с ухмылкой поднялся:

– О, да тут играют на деньги? – Он взял пачку денег, достал бумажник и вытащил оттуда несколько банкнот. – Хотите заработать настоящие деньги? Готов поспорить, в следующий раз дедуля промахнется.

Соперник Локхарта оперся на кий и недоверчиво посмотрел на него:

– Вы шутите? Сегодня моему противнику чертовски везет, а следующий удар совсем простой. – Мерседес понимала, он прав. Отец должен сделать слабый прямой удар в боковую лузу. Она уже знала, как он это сделает. Как в тот раз, когда Мерседес промахнулась, играя с Грииром в Бате.

– Точно. Я готов поспорить, удача от него отвернется. – В комнате воцарилась тишина. Все смотрели на Гриира.

– Удвой ставку, дорогой! – с похотливыми нотками выкрикнула Мерседес.

Гриир самодовольно ухмыльнулся:

– Похоже, моя дама хочет, чтобы я подсластил горшок. – Он бросил на стол еще несколько банкнот.

Трюк сработал. У мужчины буквально слюнки потекли от вида легких денег.

– Что ж, хорошо, мистер. Если вы готовы их отдать, я, пожалуй, возьму их.

Локхарт натер мелом свой кий и изобразил волнение. Для пущего правдоподобия даже попытался отговорить соперника от пари. Потом прицелился и ударил по битку чуть выше, чем надо. Шар докатился до края лузы и проскользнул мимо под потрясенный рев публики. Но самым потрясенным выглядел сам Локхарт. Его соперник завистливо расплатился, не удержавшись от нескольких нелицеприятных фраз в адрес Гриира. Тот с улыбкой убрал банкноты и, обняв Мерседес за талию, вышел вместе с ней. Только она могла почувствовать, как напряглись его мышцы под одеждой. Не нужно уметь читать чужие мысли, чтобы понять, что близится гроза.

– Я больше не стану этого делать, – заявил Гриир, как только они сели обедать в ресторане отеля.

Гроза все же разразилась. Мерседес положила салфетку на колени и едва взглянула на лобстера. Ее глаза тайком перебегали то на отца, то на Гриира.

– Вы были совершенно великолепны. – Локхарт проигнорировал его замечание, сделав комплимент. Он повернулся к Мерседес, пытаясь привлечь ее в качестве буфера: – А ты, моя дорогая, просто гениальна. «Удвой ставку, дорогой». – Он засмеялся. – Великолепно. Я не смог бы сделать это лучше.

– Это нечестно, – более настойчиво повторил Гриир. – Тот человек ни о чем не догадывался.

Локхарт положил вилку.

– Естественно. Однако такова природа любой игры во всех сферах жизни. Никто не заставлял его соглашаться на пари. Он оценил свои шансы и решил сделать это.

– Но его шансы были иллюзорны. – Гриир тоже положил вилку. Их взгляды схлестнулись. – Он ни за что бы не выиграл.

– Послушайте меня, Бэррингтон… – Локхарт принял вызов.

Мерседес резко вздохнула. Сколько раз за последние годы отец начинал разговор именно с этого. Но Гриир мужчина и офицер. Его нельзя заставить, как упрямого ребенка. Сомнительно, что его вообще можно заставить.

– В том, что я сделал, нет ничего противозаконного.

– Этого не предполагает порядочность.

Мужчины уже привстали со своих мест, Мерседес решала, что предпринять, предотвращая надвигающуюся сцену.

– Ба, Аллен Локхарт! Я угадал, это вы. – Низкие переливы вкрадчивого баритона заставили Мерседес примерзнуть к своему стулу. Что угодно, только не он. То, чего она боялась, приближаясь к Бирмингему, хотя отец уверял ее, что в этом многотысячном городе подобное практически невероятно. Стараясь, что бы черты лица не выдали ее состояния, она подняла глаза и взглянула в точеное лицо Люса Тэлмеджа. Его появление прервало разгорающуюся ссору между Грииром и отцом, но в дальнейшем ей следует проявлять осторожность.

– А-а, Мерседес. – Люс осклабился, сверкнув ровными зубами. Он очень гордился своими зубами. Для человека, выросшего в неблагополучном пригороде Бирмингема, они выглядели просто роскошно. – Вы, как всегда, прелестны. Даже лучше, чем раньше.

Не дожидаясь приглашения, он со свойственным ему нахальством и навязчивостью придвинул себе стул. Мерседес с трудом верила, что когда-то его об хождение казалось ей привлекательным.

Люс сел, потом снова привстал, когда стало ясно, что никто не собирается представлять его Грииру.

– Я Люс Тэлмедж. – Он наклонился над столом и протянул руку. Однако Гриир, к огромному удовлетворению Мерседес, лишь слегка наклонил голову и окинул его ледяным взглядом.

– Могу я заказать всем шампанского? Надо отпраздновать встречу. – Люс продолжал напирать, не испугавшись снобизма Гриира. – Прошла целая вечность с тех пор, как мы виделись последний раз, но я до сих пор помню, как вы любите шампанское, Мерседес. – Он подмигнул ей, от чего у нее свело живот. Как она могла увлечься им? Он выглядел таким невежей, даже его миловидность не смягчала впечатление. Гриир никогда не позволил бы себе поставить даму в столь неприятное положение, ни за что не стал бы навязывать беседу тем, кто его даже не приглашал, не стал бы мешать людям обедать. – Я слышал, в Брайтоне намечается Всеанглийский бильярдный турнир. Полагаю, это ваших рук дело? – Люс действовал как обычно. Говорил без умолку, сдабривая торопливую болтовню добродушием, пока люди не привыкали к нему, не смирялись с его присутствием и не забывали о том, что его не приглашали.

Но тут вмешался отец, Мерседес едва не расцеловала его за это.

– Вас никто не приглашал, Тэлмедж. Я вынужден попросить вас уйти.

Сидевший рядом с Мерседес Гриир весь напрягся, готовый броситься по первому зову Локхарта, невзирая на то что за минуту до появления Люса едва не вцепился ему в глотку.

– Локхарт, неужели вы допустите, чтобы прошлое помешало нашей дружбе? Это была всего лишь юношеская глупость. – Тот легко взмахнул рукой. – Не стоит поминать старые обиды. Мы повзрослели, и они остались позади.

Когда он увидел, что Локхарт даже не пошевельнулся, его улыбка сделалась неприятной. Он повернулся к Грииру:

– Было время, когда я сидел на вашем месте. Неплохая жизнь, верно? Выполнять приказания Локхарта? Я многому научился, разъезжая с ним. Как выигрывать, как проигрывать, как жульничать, как вести роскошную жизнь, какое вино заказывать, какой вилкой пользоваться. Хорошие времена. Они сделали из меня того джентльмена, которого вы видите сейчас. – Он вытянул вперед руки, демонстрируя стоимость своего костюма.