бывшим авторитетом и смотрящим Шубой, ни с его сыном, у которого так же была одна из больших бригад. Им просто пригрозили и напомнили снова, что место для них за решёткой свободно и ждет своего часа. Они и не стали переть против системы и власти. Их кинули, как ненужных и отслуживших свое — псов.

— Вот это расклады. — Покуривая в своем офисе, размышлял Георгиевич. — Как бы и нам по ушам не съездили эти предприимчивые хозяева.

— Да не-е-е. Против ментов Король не попрет. Да и ты с ним, вроде как не ссорился. Если только Шутова послушает. Да не думаю, что этот член такой ведомый. — Отвечал Омляжский.

— Одно хреново. Раньше хоть этот Калинин, сидел в своём штабе, приказы писал и не владел обстановкой по личному составу. Теперь вон, по отделам зачастил. Эх и прикроет он нам лавочку, с охраной от СОБРа. Не будет это гуд.

— Совсем не будет. И как поступим?

— Сиди ты на жопе ровно! Не нервируй меня! — Огрызнулся снова Георгиевич.

— Ты слыхал, как через коммерческий банк, который теперь держит Королев, ваши менты денежку отмывают? О-о-о-о-о. Там все так весело вырисовывается. Теперь не нужно на подставных лиц все делать, не надо свой бизнес прикрывать бандитскими связями. Весь доход через банковскую систему. Ты думаешь генералы у нас святые? Давно все на темах своих сидят. Одним, с проституток лавэ капает, другие с ресторанов кормятся. Много всяких разных видов деятельности у начальников имеется. — Решил рассказать Омляж.

— Да конечно знаю. Я сам им эти точки и подгонял, когда был в должности. Ну не всем там, но бывало. Да и я, не так просто эту фирму приобрёл. Короче не будем о грустном. Наливай, нахерачиться хочу сегодня. Настроение — дерьмо! — Рыкнул Титов.

Середина 1999 года.

Когда с поста охраны, Георгиевичу сообщили, что к нему приехал человек, которого он хорошо знает, Титов буквально выбежал на улицу и размахивая руками, стал горланить:

— Ренатик! Татарин! Живой, живой, гад! Как я рад тебя видеть!

Решитов стоял возле своего «Паджерика», в черной футболке, накинутой на плечи, на груди свисала толстенная золотая цепь и сквозь солнцезащитные очки поглядывал и улыбался Георгиевичу. Потом подошёл ближе и крепко пожал ему руку и похлопал по спине.

— Здорово, начальник! — Произнёс Ренат.

— Так, давай сейчас в кабак! — Предложил Титов.

— Что-то не хочется сейчас по ресторанам расхаживать. Давай лучше к тебе, в баню? — Ответил Ренат.

— Как про баню узнал?

Георгиевич, в прошлом году, все же раскошелился и устроил в том сгоревшем здании, на первом этаже, где уже теперь находится ремонтный цех — баню. Не большая. Обычная парилка, с комнатой отдыха, человек на пять. Посещали эту баню только избранные. В основном сам Титов и его приближённые: Завгар «Зил» — Петр Иванович, которого водилы дальнобойщики прозвали так, потому что он почти что жил в своём кунге от ЗИЛа и Омляжский.

— Я много что еще узнал. Ну так что? Пригласишь погреться? Хотя и так жара, спасу нет. Ахахах. — Приподнимая голову вверх, произнёс Татарин.

Уже через минут тридцать, они сидели в предбаннике и попивали ледяное пиво, после жаркой парной.

— Мда, дела творятся. — Пуская дым в пол, размышлял Ренат. — Я то думал, при мне беспредел был в городе, а нет. Все намного сложнее. Шут реально крылья расправил. Ух сколько людей желали бы его скорейшей кончины. Еще тогда, многие были недовольны. Али сам поехал, не зная того, какой это зубастый зверек. Впрягся за него, поручился перед людьми и сам теперь встрял. Правильно Енга тогда предлагал — надо было его в мастерской и грохнуть. Отвезли бы в кочегарку и сожгли бы.

— Чем теперь заниматься думаешь? — Интересовался Георгиевич.

— Чем? Долги возвращать буду! Только вот теперь с чего? Ведь все то, что у нас было, предназначалось Шубе. Я ему должен. Но видишь, как вышло? Отжали все! Хер знает, что делать? Пацанов тоже, ни кого не осталось. Жук накосячил и уехал в казённый дом, а мне разгребай. — Ответил Ренат.

— Ну твоя доля, от моей фирмы, никуда не делась. За два года, есть чем поделиться с тобой. А Шуба кстати уехал. Не знаю даже куда, не интересовался. — Успокаивал Георгиевич товарища.

— За долю, оно конечно спасибо, начальник. Но группы нашей больше нет. А Шуба, ни куда не делся. Вернётся. Скоро. — Произнес Решитов.

— Группы нет, а имя твое и влияние осталось. Сейчас только скажи кому, что Татарин в городе, многие будут рады и потянутся за тобой.

— Ага. Особенно Шут. А в данный момент, рад только ты. Да не думай, не боюсь я его. У меня на Шутова и свой компромат имеется. Зря ты тогда, в 97 уехал с той дачи. Все ведь подумали на меня. Что я Итальянца то грохнул. Сам меня ведь и отправил в бега. Да пусть бы и взяли тогда. Не было крови в моей ладони. Шут это своего дружка завалил. Ох и много же тогда Жора ему высказал личного. Хотел сказать главное, да не успел. Стыдно видимо Шуту за себя стало, за то, как близких на бабки кидал. Сам он из того тэтэшника и стрельнул. Али и не был против. И я. Хотя и была мысль и Шутова там положить. Но были уговоры. Шуба его поднял. Конкретно поднял и помиловал. А ведь Шута многие приговорили и я в том числе не исключение. Хоть сейчас бы. — Поведал все тайны Татарин.

— Вот это поворот. А ведь все были уверены, что это ты и расстрелял Итальянца. Зачем же тогда бегал? Зачем сразу все не рассказал? — Удивился Георгиевич.

— А кто бы тогда разбирался? Закрыли и хлопнули бы в застенках. Теперь то я ученый. Нагляделся. Как люди серьёзные дела делают. Там — это не тут. Там, где я был, реальные деньги и реальная кусня идет за влияние на арене. Сейчас один звонок и приедут другие. Час — два, тут и мокрого места не останется ни от Шута, ни от его «Спарты». — Разошелся Ренат. — Только нам оно надо?

— Надо! — Воскликнул Георгиевич.

— Ага. Уберут этих, встану те. А зачем? А ты их знаешь? Вот и я не очень. Знаю, что очень лихие ребятки. Бровями землю сгребут, а своего добьются. Лучше уж свои, хреновые, но проверенные враги. Так ведь ты меня учил, не пороть горячку, начальник?

— Да я гляжу, ты наблатыкался там, фраерок! — По-дружески, потрепал темные волосы Рената Титов. — Нет. Таких нам не надо сюда.

Новость о том,