Дом, который для них арендовал мистер Оакли в Лондоне, принадлежал сэру Джону Кайлигрю, вдовцу. Он занимал видный пост в Восточной Индийской компании и временно жил в Индии. Удобно расположенный в районе Мейфэр, белый особняк с железными кружевными воротами был элегантен, внутри же все носило отпечаток вкусов сэра Джона. Особняк был полностью обставлен и готов принять жильцов, к тому же находился рядом с домом родителей Дельфины.

Они прибыли довольно поздно. Уложив в детской сонную Лоуэнну и устроив няню в соседней с детской комнате, Дельфина не стала ужинать и ушла в свою спальню, изнемогая от усталости.

А Стивен отправился в один из известных клубов для джентльменов, который всегда посещал, бывая в Лондоне.

После нескольких стаканчиков бренди за дружеской беседой, поиграв немного в карты, он вернулся в свою одинокую постель.

Они с Дельфиной жили как чужие люди после того дня, когда поссорились в «Голове сарацина». Во время длительного путешествия в Лондон атмосфера немного смягчилась, оба прилагали усилия, стараясь быть любезными и вести себя как воспитанные светские люди. Но было очевидно, что их дни пребывания здесь потребуют таких же усилий. Она сумеет вести себя с ним любезно и соблюдать внешние приличия, пока он не станет делать попыток сблизиться. Дельфина не доверяла себе, когда оставалась наедине с мужем, и это было основной причиной ее отдаления.

На следующий день Дельфина взяла Лоуэнну и отправилась навестить родителей. Их неподдельная радость и радушный прием немного удивили ее.

Они без расспросов приняли объяснение, что Стивен поехал в Вулвич, чтобы уладить свои дела в военном ведомстве, и отнеслись с пониманием к его отсутствию. Дельфина объяснила, что она не ждет его до завтра.

Роуз родила сына, Томаса, ему было три месяца от роду. Ферн ожидала ребенка. Обе сестры выглядели цветущими и, как всегда, заняты сплетнями и болтовней. Лоуэнна сразу отправилась в детскую, которая видела многие поколения маленьких Кэмеронов, и няня Томаса с удовольствием играла с ней.

Когда дети удалились, Дельфина спросила у Ферн, как ей нравится жить в Хартфордшире, и сестра взахлеб стала описывать, в каком замечательном доме она живет, какая роскошь ее окружает и какими обширными землями владеет ее муж. Аристократ и виконт Фолкнер.

Дельфина была первой представлена этому, тогда еще молодому неженатому виконту, но он показался ей слабохарактерным и малоинтересным собеседником, хотя это был добродушный и веселый розовощекий человек, и ясно было, что Ферн вертит им как хочет. Главное, чтобы ему позволяли в сезон охоты и рыбной ловли заниматься любимым делом. Он был всем доволен и позволял своей молодой жене вертеть им по своему усмотрению.

По дороге домой Лоуэнна, полная радостного возбуждения, тараторила, рассказывая матери об игрушках, которыми ей позволили играть в детской, о том, какой красивый беби лежит там в колыбели. Дельфина слушала дочь и спрашивала себя, поменяла бы она свою жизнь со строгим и вспыльчивым, необыкновенно красивым мужем на жизнь с покладистым и веселым виконтом, за которого вышла Ферн.

И сделала вывод, что никогда в жизни, несмотря на страдания, постоянные недомолвки и разногласия. Никогда. Ее муж сильный и волевой мужчина, правда не лишенный комплексов и тайн, с ним нелегко поладить, и она, если честно признаться, совсем мало его знает. Но когда-то он подарил ей мгновения, полные неподдельной страсти, так притвориться было невозможно. Хотя она прекрасно отдавала себе отчет, что эта страсть имеет мало общего с настоящим чувством. Когда они впервые оказались в постели, он даже не знал, кто она такая. Любой мужчина на его месте, который нетерпеливо ждал женщину для определенных целей, увидев рядом молодую недурную женщину, не оказавшую особого сопротивления натиску подвыпившего лорда, проявил бы такую же пылкость.

Но Стивен твердо стоял двумя ногами на земле, он был человеком непреклонного характера и сильной воли, и она понимала, насколько ее жизнь была бы пуста без него. Хотя их супружеские отношения длились так недолго, она уже не мыслит без него своего существования. И если они расстанутся, она не представляет, чем сможет заполнить пустоту. Но видимо, придется себя пересилить. Она старалась не заглядывать глубоко в свою душу, боясь обнаружить там чувство к мужу, которое пугало ее. Оно было таким сильным, что она боялась дать ему определение, и появилось в ту ночь, когда он покинул ее и уехал в Испанию. За время его отсутствия оно росло и тысячекратно усилилось, когда он вернулся. Погасить этот огонь было невозможно, она не знала, как ей теперь жить дальше. Она постоянно вспоминала те минуты, когда они были вместе, тесные горячие объятия, его губы, искавшие ее губы, как сливались их тела, какое удовлетворение, какое наслаждение они давали тогда друг другу. Теперь она мечтала об этом постоянно и безумно хотела, чтобы все повторилось.

Несмотря на их разногласия и взаимные обидные слова, она иногда ясно чувствовала и видела, что он тоже хочет ее. В его взгляде читалось откровенное и нетерпеливое желание. И тогда ей хотелось забыть свою ревность, свою гордость и просто обнять его и все простить. Она устала себя жалеть, притворяться и лицемерить, делать вид, что равнодушна и холодна, и понимала, что настает момент истины, что, если она хочет продлить брак и сделать его счастливым, ей придется уступить.

А если она ведет себя неверно? Что, если вместо того, чтобы ходить с надутыми губами и делать вид, что сердится, наоборот, заставить его потерять голову, любить его так страстно, как она способна, выразить всю свою накопившуюся тоску по его ласкам, и он забудет о той, что нанесла ему глубокую сердечную рану. В ее ли власти сделать так, чтобы он забыл испанку? И надолго ли удержит его любовь после, чтобы ему не захотелось никогда покинуть ее?

Стивен вернулся, когда она уже спала, и они встретились только на следующее утро внизу, в зале. Он только что вернулся с утренней прогулки верхом в парке, а Дельфина выходила, чтобы велеть заложить коляску и ехать в сиротский приют. Она так надеялась, что избежит этой встречи и успеет отбыть до его возвращения.

Она растерянно взглянула на него, натягивая перчатки:

— О, Стивен, ты вернулся.

Он ожидал ледяного приема и упреков по поводу его отсутствия, но у нее на удивление был растерянный вид, плечи безвольно опущены и в глазах читалась такая печаль, его сердце дрогнуло, и он уже хотел спросить, что случилось, но она выпрямилась, гордо вскинула голову, и он лишь сухо ответил:

— Как видишь.

Войдя, он бросил шляпу и перчатки на столик, сюртук для верховой езды повесил на спинку кресла. Потом, по своей привычке, потер затекшую шею рукой. Она невольно залюбовалась его стройной фигурой. Широкие плечи, тонкая талия, сильные длинные ноги. Ей хотелось подойти и помассировать ему шею, плечи, снять напряжение ласковыми прикосновениями.

— Ты хорошо покатался?

— Да, неплохо, хотя я предпочитаю просторы и берег Корнуолла. Но день сегодня прекрасный, нельзя сидеть дома.

Он оглядел жену — скромный костюм, маленькая шляпка на аккуратно забранных волосах.