– Ну, вот мы и снова встретились, – просто сказал Солмак, – после нашей с тобой последней душевной встречи, думаю, ты будешь менее горяч в выражении приветствий.

– Я не собираюсь приветствовать тебя, – ответил Реймон, стараясь, чтобы голос его звучал угрожающе, несмотря на болезненную рану и пустые руки, – я здесь для того, чтобы закончить начатое. Заставить тебя заплатить за все, что ты сделал.

Позади него раздалось протестующее бормотание, сопровождаемое мягким стоном. Это Луан попытался встать на ноги.

– А что я такого сделал? – спросил Солмак тем же издевательским тоном.

– Что ты сделал со своими солдатами?! – Реймон уже почти кричал. – И с Дорфом! Особенно с Дорфом!

– С Дорфом? Что такое Дорф?

– Дорф – это человек, который меня вырастил! – сердито выкрикнул Реймон. – Человек, которого я зову своим отцом. Да, отцом! А не тебя! Ты мне больше не отец!

Позади него послышались шаркающие шаги, и еще один тихий стон. Луан чуть не упал на колени, но затем поднялся.

– Я? Твой отец? – ответил Солмак и горько усмехнулся. – Пилар, что ли, тебе это сказала?

– Да… это… она… – сказал Реймон и осекся. Он усомнился в том, что она сказала ему об этом. Многое в их последнем разговоре было таким неопределенным и вводящим в заблуждение. Ведь она утверждала, что его отец никогда не предаст его, Реймона. Ему достаточно было посмотреть на Солмака, чтобы понять, насколько бессмысленно звучало одно подобное предположение. И еще она предупреждала: он должен бояться тех, кого бы любил, и любить тех, кого бы боялся. Бояться тех, кого бы любил… Да, это имело смысл: это предполагало, что

Пилар догадывалась, как может себя повести Солмак. Но если она предполагала это, то почему тогда она сама?..

– Ну? – воскликнул Солмак. – Говорила она, что я твой отец, или нет?

– Говорила… но не так… – начал он неуверенно. – Я имею в виду… она не упоминала именно твое имя. Никто не упоминал, – простая истина этих слов будто ударила его, заставив отпрянуть, – но все в деревне знали, что это был ты, – торопливо добавил он, и в его голосе послышалась нота отчаяния: – Все. Им даже не требовалось называть твое имя.

– Значит, это был лишь слух, – протянул Солмак с усмешкой.

– Но я ведь похож на тебя, – взорвался Реймон, – такие же волосы, глаза, такое же…

И снова он осекся, так как слова Пилар эхом отозвались в его мозгу: «Бойся тех, кого бы любил… » Кроме всего прочего, эти слова заставили его обратить внимание на кинжал с золотой рукояткой, заткнутый за пояс Солмака. Инстинктивно он попятился.

– А почему бы нам и не быть похожими друг на друга? – лукаво спросил Солмак. – После всего пережитого мы тесно связаны.

– Осторожно… брат…

Предупреждение исходило от Луана, сделавшего еще один шаг вперед и протянувшего гигантскую руку над головой Реймона.

– Осторожно? – рассердился Солмак. И вдруг кинжал оказался в его руке, и Реймон снова отпрянул. – Из-за сопляка, который даже не мой? Из-за сопляка, который отнимет у меня власть над Солнечными воротами?

– Не твой?.. – Реймон больше не пятился, а стоял точно между двумя фигурами, словно его держали там неведомые силы.

– Ты еще не понял, в чем дело? – глумливо спросил Солмак.

– Довольно!.. – взревел Луан.

Но Солмак не обратил на него внимания и занес кинжал.

– Пилар отказала мне! – продолжал он, и вся застарелая горечь и ревность зазвучали сейчас в его голосе. – Она предпочла мне это чудовище. Она выбрала в мужья его!

– Но ты же говорил…

– Мало ли, что я говорил! – заорал Солмак, и его глаза вдруг налились кровью. – Она отказала мне! Мне! Я всего лишь твой дядя!

– Тогда… тогда…

На мгновение Реймон позабыл об опасности. Он позабыл обо всем, и беспомощно топтался на одном месте. В этот момент Солмак бросился в атаку. Он нанес удар кинжалом, но тот почему-то не достиг своей цели и со звоном покатился по полу.

Реймон увидел взметнувшийся кинжал, и в следующий момент полетел кувырком через каменный пол. Его спас Луан, отбросивший мальчика в сторону.

Реймон с трудом поднялся и увидел, что кровь снова хлещет из раны в боку. Через пелену боли он осознавал, что в темном углу помещения происходит какая-то борьба. Гигантская фигура качалась как пьяная, фигура поменьше карабкалась куда-то наверх. Вдруг сверкающее пятно пролетело над головой Реймона и с шумом приземлилось на каменные плиты.

Реймон встряхнул головой и, как только его зрение прояснилось, осознал, что увиденное на самом деле не было борьбой. Во всяком случае, сейчас, когда Солмак был безоружен. Луан упал на одно колено и не делал никаких усилий защитить себя, а Солмак с искаженным от ярости лицом молотил его обоими кулаками.

– Брат… – повторял Луан. – Брат…

На миг Солмак остановился, и Реймону даже показалось, что тот одумался, но сделал он это только для того, чтобы отодрать гадюку от руки и швырнуть ее прямо Луану в горло.

Она молниеносно укусила его. До того как Луан успел отбросить ее в сторону, змея трижды вонзила свои клыки ему в шею.

– Сладких снов тебе, милый братик! – запел Солмак и расхохотался. – Ты присоединишься к своей возлюбленной Пилар скорее, чем думаешь. Она уже ждет…

Он прервался, так как Реймон бросился на него, размахивая кулаками, как и сам Солмак за минуту до того. И с тем же результатом. Он потерял слишком много крови, чтобы противостоять такому противнику, как Солмак. Получив удар кулаком по голове, Реймон снова кувырком полетел на каменный пол.

На этот раз любое движение причиняло сильную боль, и на некоторое время он остался лежать на месте, собираясь с силами и мужеством.

В дальнем углу помещения Луан, на которого уже начал действовать яд, с шумом привалился к морской стене. Его руки безвольно повисли по сторонам, на глаза упали тяжелые веки.

– Реймон, – позвал он тихо, почти неслышно.

С огромным усилием Реймон попытался подняться на ноги. Снова послышался слабый стон и, пошатываясь, обуреваемый чувствами, которые он никогда раньше не испытывал, Реймон сделал один шаг… другой… и вдруг споткнулся обо что-то твердое. Он взглянул вниз и увидел кинжал, упавший сюда в начале борьбы. Солмак тоже заметил его, но Реймон первый успел поднять оружие.

Блеск стального лезвия, чувство прикосновения к чеканной золотом рукоятке словно оживили его: застарелый гнев вспыхнул снова. Внимание мальчика мгновенно переключилось с Луана на ненавистного Солнечного Лорда.

– Ты! – хрипло выкрикнул он и начал приближаться, держа кинжал перед собой.

Впервые после того, как Солмак вошел в помещение, страх мелькнул в его глазах.