Груши были сочными и сладкими. И Даниэль, как и предсказала Иветт, пришел в бешенство.

– И что мне было делать? – возразила Иветт. – Цветы и фрукты лежали под дверью. По-твоему, их надо было выбросить? У нас ведь совсем нет еды!

Даниэль что-то пробормотал в ответ, а потом не удержался и тоже взял грушу.

– Послушайте! – воскликнула Иветт. – Я знаю, как заработать денег. Мы можем выступать у какого-нибудь кафе на бульваре. Даниэль, ты будешь играть на скрипке, а мы с Катрин – танцевать!

– Ни за что! – отрезал Даниэль. – Я такими глупостями не занимаюсь и вам не позволю. Это все равно что попрошайничать.

– Ну и сиди тут, голодай, – обиделась Иветт. – Мы с Катрин попросим какого-нибудь красавца из оркестра нам аккомпанировать.

Даниэль нахмурился.

– Ладно, – согласился он наконец. – Только никакого канкана, слышите? И мужчинам не улыбаться!

Катрин и Иветт прыснули от смеха. Тут Иветт вспомнила про Лидию.

– А ты, Лидия, можешь петь!

– Ни за что на свете! – испугалась та.

– Тогда делай что-нибудь другое. Ты, кажется, хорошо рисуешь? – вспомнила Катрин.

– Так себе… – неохотно ответила Лидия.

– Придумала! – воскликнула Иветт. – Ты можешь рисовать портреты за деньги. Выйдет замечательно!

– Я не умею… – еще больше испугалась Лидия.

– Брось! Еще как умеешь, – уверенно произнесла Иветт. – Ты такая юная и хорошенькая, что тебе будут давать деньги и просто так.

Слова Иветт задели Лидию. Разговаривают с ней как с маленькой! Хотя, конечно, они были к ней очень добры, пустили к себе жить и делятся последними крошками.

– Окей, – сдалась она.

– Окей? Что это значит? – переспросила Катрин.

– Это значит «да». Но если людям не понравятся мои портреты, я не виновата.

– Можешь рисовать карикатуры, как Домье, – предложил Даниэль.

– Кто он? – спросила Лидия.

– Очень хороший художник, которые рисует смешные портреты, – ответил Даниэль. – Правда, иногда получается обидно. Как-то раз его посадили в тюрьму за то, что он изобразил короля в виде груши. Вот такой! – Даниэль взял из корзины последнюю грушу и откусил большой кусок.

– Как хорошо, что у меня есть поклонник, Даниэль, – заметила Иветт. – Тебе явно по вкусу его подарок.

– Лучши помолчи, – отозвался старший брат.

На следующий день, ко всеобщему разочарованию, пошел дождь. Но к вечеру, как раз когда Иветт и Катрин вернулись с репетиции, небо просветлело. Взяв с собой Лидию, девушки по бульвару пошли к открытому кафе, находившемуся на площади. Как только выглянуло солнце, в кафе потянулись посетители. Даниэль уже ждал их, держа под мышкой скрипку в футляре, и заметно волновался.

– Табличку принесли?

Иветт показала ему картонку, на которой Лидия вывела: «Поддержите молодых парижских артистов: музыка и танцы в исполнении Даниэля, Иветт и Катрин. А Лидия нарисует ваш портрет».

Иветт и Катрин накрасились и вплели в волосы искусственные цветы из ткани. Лидия, которой предстояло сидеть и рисовать, заткнула себе цветок за ухо.

Даниэль достал и настроил скрипку.

– Готовы? – спросил он и тут же заиграл польку. Иветт и Катрин закружились перед столиками, придерживая подолы своих длинных юбок. Изящно танцевать, спотыкаясь о булыжники мостовой, было непросто, но девушки старательно держали осанку и улыбались публике. Лидия присела за столик, положив перед собой блокнот и карандаш. Сердце бешено колотилось – казалось, она не сможет провести ни одной линии.

Как только полька закончилась, отовсюду послышались громкие аплодисменты. Иветт и Катрин поклонились, и Даниэль заиграл вальс, за которым последовала еще пара мелодий. После Иветт обошла публику, держа перед собой шляпу. Вернулась она с сияющей улыбкой:

– Смотрите, сколько мы заработали!

К Лидии никто так и не подошел, но она была только рада избежать позора. Хотя все-таки ей было немного обидно. Пока девушки танцевали, кафе наполнилось посетителями. Те, кому не досталось места за столиком, стояли полукругом, глядя на юных танцовщиц и Даниэля. Он снова настроил скрипку. Его лицо выражало полную сосредоточенность и напряжение, со лба струился пот. «Какой же он хороший скрипач!» – подумала Лидия.

– Это вы рисуете портреты? – раздался вдруг мужской голос.

Лидия оглянулась и увидела круглолицего мужчину невысокого роста и женщину с черными вьющимися волосами и большими темными глазами, присевших за соседний столик. Женщина, одетая в светло-сиреневое платье, была настоящей красавицей. Но рисовать нужно было портрет мужчины.

– Сколько стоит ваша работа?

– На ваше усмотрение, – ответила Лидия. Она заранее решила, что лучше отвечать так. Но задача оказалась не из простых. У мужчины была заурядная внешность, круглое и бледное лицо, и одет он был в серый костюм – самый обычный скучный господин средних лет. Ах, если бы она умела рисовать как Дега, который способен создать образ парой штрихов! Что ж, придется рискнуть – стирать и подправлять нет смысла, ее поднимут на смех. Парой решительных линий Лидия обрисовала его щеки и двойной подбородок. Если не понравится – пусть не платит, вот и все…

Спустя пару минут Лидия протянула блокнот паре за соседним столиком.

– Не очень-то похоже… – недовольно протянул мужчина. – Не дам больше пятидесяти сантимов.

Он положил монетку на столик перед Лидией.

– Жюль! Это же чудесный портрет! – воскликнула женщина. – Это вылитый ты!

– Неужели у меня такой вид? – рассердился мужчина. – Что ты говоришь, Натали!

– Именно такой. Эта девочка – настоящий талант, она уловила твой характер. А ты, скупец такой, дал ей одну монетку. Вот, держи! – Женщина выудила из сумки купюру в пять франков и протянула Лидии.

– С-спасибо, – запнувшись от смущения, поблагодарила Лидия.

Сидящие за соседними столиками стали бросать заинтересованные взгляды на юную художницу. Кое-кто подошел посмотреть на рисунок. Одни бормотали что-то одобрительное, другие недовольно качали головой. Дама в сиреневом платье вырвала листок с портретом и вернула блокнот Лидии.

– Вставим в рамку и повесим дома, правда, Жюль?

– Попрошу избавить меня от этого удовольствия, – пробормотал Жюль, который уже встал из-за стола и явно мечтал поскорее уйти.

Теперь от заказчиков не было отбою. Слух о забавной девочке в мальчишеской одежде, которая зарабатывает рисованием портретов, быстро облетел кафе. Те, кому не хватило мест за ближайшими столиками, стояли на улице за оградой. Лидия нарисовала двух юных девушек, пожилую даму, мужчину с собачкой, которая обязательно должна была быть изображена рядом с ним, и влюбленную пару, которая захотела обменяться портретами. Деньги лились рекой. Большинство заказчиков принимали портрет с радостным смехом и похвалами, но несколько человек остались недовольны и почти ничего не заплатили. У Лидии ныла рука, и она решила, что пора остановиться. Иветт и Катрин закончили представление, но Даниэль продолжал играть – казалось, он может трудиться хоть до утра.