litbaza книги онлайнИсторическая прозаБарклай-де-Толли - Сергей Нечаев

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 35 36 37 38 39 40 41 42 43 ... 103
Перейти на страницу:

Когда 7 (19) июля император покинул 1-ю Западную армию, то в соответствии с «Учреждением для управления Большой действующей армией», прежний главнокомандующий Барклай-де-Толли сразу же снова автоматически вступил в командование ею. Притом, и этот факт особо подчеркивается Подмазо, «тезис об оставлении царем армии без назначения командующего верен только в отношении единого главнокомандующего. М. Б. Барклай-де-Толли, хотя и был военным министром, все же не являлся единым главнокомандующим. Как министр, он получал отчеты о состоянии всех военносухопутных сил России и мог распоряжаться только снабжением их всем необходимым» [108. С. 34].

Начало военных действий

«Перед началом войны 1812 года многие из наших генералов, и в их числе Беннигсен и князь Багратион, не признавали необходимости отступления русских войск во внутренние области империи и даже были совершенно противоположного мнения, полагая, что следовало предупредить нашествие неприятеля вторжением в герцогство Варшавское. До приезда Барклая-де-Толли в армию все в нашей главной квартире были уверены в том, что мы будем действовать наступательно» [19. С. 105].

Особенно рьяно выступал за наступление верный ученик А. В. Суворова князь Багратион. «У него складывались довольно непростые отношения с Барклаем, что и неудивительно: эти двое людей по характеру были совсем разные — поистине, лед и пламень» [5. С. 441].

Закономерный результат: между генералами сразу же началось острое соперничество, и это, как мы скоро убедимся, немало навредило русской армии в целом.

Однако поступили «Правила для военных действий», утвержденные императором Александром, на основании которых «каждая из русских армий, атакованная превосходными силами, должна была отступать» [19. С. 105]. При этом предполагалось, что другая армия, «не имеющая против себя столь превосходных сил», могла осуществить «решительное наступление во фланг и в тыл неприятеля» [19. С. 105]. К сожалению, полноценного взаимодействия 1-й и 2-й Западных армий, в том числе и по изложенной выше причине несогласия главнокомандующих, не получилось и получиться не могло.

* * *

Известие о переправе Наполеона через Неман пришло в русскую главную квартиру в Вильно поздно вечером 12 (24) июня, и сразу же стало очевидно, что русские войска растянуты на слишком длинной линии, а посему они не в силах воспрепятствовать вторжению «Великой армии». В самом деле, не было никакой возможности вводить корпуса в дело порознь, чтобы это не обратилось на пользу противника.

В подобных условиях Барклай-де-Толли «рассудил справедливо, что он должен был уклоняться от сражения, пока не соединит все корпуса, составляющие его армию» [33. С. 125].

Для этого, понимая, что нельзя терять времени, он назначил общее сборное место при городе Свенцяны (на северо-востоке от Вильно), то есть в пункте, находившемся почти на равном расстоянии и от местечка Кейданы, занятого правым крылом 1-й Западной армии, и от города Лиды, к которому примыкало ее левое крыло.

По первоначальному плану атаман Платов должен был действовать во фланг и в тыл неприятеля по переправе его через Неман, а князь Багратион — поддерживать Платова. Генерал А. П. Тормасов, командовавший 3-й армией, получил повеление наблюдать за движениями противника. А «если тот обратит против него превосходные силы» [33. С. 126], он должен был отступать к Киеву. В ином случае он должен был идти к Пинску, чтобы угрожать правому флангу наполеоновских корпусов, которые будут действовать против князя Багратиона.

* * *

Казалось бы, все вполне понятно, и дело лишь за выполнением этого распоряжения. Однако на практике все оказалось гораздо сложнее.

За неделю до этого, а именно 6(18) июня, в своем донесении императору Александру из Пружан князь Багратион уже выразил свое недовольство и следующим образом констатировал понижение своего статуса:

«Всемилостивый государь! Не быв введен в круг связей политических, я буду говорить о тех только предметах, которые мне известны по долговременной службе…» [40. С. 153].

«Барклай служил под началом Багратиона, получил генеральский чин позже его или, как тогда говорили, был “в генералах моложе”, но затем сделал блестящую карьеру и <…> опередил своего бывшего начальника. В армии такие успехи всегда воспринимаются болезненно» [5. С. 441].

Безусловно, соблюдая нынешнюю субординацию, князь вынужден был теперь подчиняться военному министру, но «Багратион вместе с тем не утаивал своего особого — и несогласного с министерским — мнения» [5. С. 441]. В частности, он был очень недоволен тем, что Барклай-де-Толли не передал ему казачий корпус атамана Платова.

Хорошо знавший обоих генералов А. П. Ермолов пишет:

«Трудно лучше меня знать князя Багратиона — и сколько беспредельна преданность его к государю, для которого жизнь почитал он малою жертвою; но со всем тем ничто не заставило бы его подчиниться Барклаю-де-Толли, в кампанию 1806 и 1807 годов служившему под его начальством» [57. С. 148].

Конечно, чуть ниже генерал Ермолов отмечает, говоря о князе Багратионе, что «война отечественная, в его понятии, не должна допускать расчетов честолюбия и находила его на все готовым» [57. С. 148]. Но вот так ли это было на самом деле?

* * *

13 (25) июня император Александр I объявил своим войскам о начале войны следующим приказом:

«Из давнего времени примечали мы неприязненные против России поступки французского императора, но всегда кроткими и миролюбивыми способами надеялись отклонить оные. Наконец, видя беспрестанное возобновление явных оскорблений, при всем Нашем желании сохранить тишину, принуждены мы были ополчиться и собрать войска Наши; но и тогда, ласкаясь еще примирением, оставались в пределах Нашей Империи, не нарушая мира; а быв токмо готовыми к обороне. Все сии меры кротости и миролюбия не могли удержать желаемого Нами спокойствия. Французский император, нападением на войска Наши при Ковно, открыл первый войну. И так, видя его никакими средствами непреклонного к миру, не остается Нам ничего иного, как, призвав на помощь Свидетеля и Заступника правды, Всемогущего Творца небес, поставить силы Наши противу сил неприятельских. Не нужно Мне напоминать вождям, полководцам и воинам Нашим о их долге и храбрости. В них издревле течет громкая победами кровь Славян. Воины! Вы защищаете Веру, Отечество, свободу. Я с вами. На зачинающего Бог» [19. С. 130].

Наполеон между тем продолжал движение к Вильно.

* * *

У генерала М. И. Богдановича мы читаем:

«Главнокомандующий 1-й Западной армией, военный министр Барклай-де-Толли отличался опытностью в боях и положительными сведениями по военной и административной частям; основными чертами его характера были прямодушие, хладнокровие и непоколебимость. Стремление к уничтожению недостатков и злоупотреблений, существовавших в военном управлении, побуждало его к введению преобразований, приносивших несомненную пользу, но вызвавших неудовольствие и злобу его сильного предместника графа Аракчеева, который старался вредить ему при всяком случае. Недоверчивость, составлявшая одно из отличительных качеств его характера, заставляла его стремиться к исполнению многих обязанностей, которые он мог бы поручить своим подчиненным, и затрудняла ход дел по управлению войсками. Его преданность к государю и России были беспредельны. Но у него недоставало способности говорить с русскими солдатами; войска и народ считали его иностранцем, что в народной войне было несчастьем для самого Барклая и препятствием для общей пользы. При всей твердости своего характера, Барклай принужден был, из опасения не угодить общему мнению, скрывать свои намерения и иногда объявлять в приказах вовсе не то, что требовалось обстоятельствами и необходимостью» [19. С. 133].

1 ... 35 36 37 38 39 40 41 42 43 ... 103
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?