«Подумай только, – говорила она, – мы больше не будем прятаться и выискивать скупые минуты для встреч, нам будет принадлежать вся жизнь».

Я не думал, что она решится на убийство сестры… Когда они пропали, я решил, что они действительно погибли, но потом, когда она появилась, я понял, что она все же сделала то, о чем мечтала. Не старайтесь убедить меня, что вы донна, – вдруг сказал он, поднимаясь с кресла и прохаживаясь по комнате. – Я знаю, что это не так.

Он был возбужден, оживлен, словно готовился к чему-то. Мне было неудобно следить за ним, и я тоже поднялась.

– Едва вы появились, я понял, чего хотят от меня дяди Анны. Денег. Наследства, которое она оставила в моих руках. Для этого им понадобилась женщина, похожая на Анну, и вы подходите на эту роль как нельзя лучше. Вы прекрасно подготовились, за одним исключением: вам неизвестно, как относилась ко мне Анна, и по одному жесту, по одному взгляду, брошенному на меня, я бы мог догадаться, что это она.

Я молчала, потому как утверждать, что я – Анна, казалось сейчас несусветной тупостью.

– Итак, вы незнакомка, с другим именем, с другой фамилией, претендующая на богатство, размеры которого вам, наверно, неизвестны. Я тоже не беден, но и не столь богат, ведь теперь вам принадлежит и половина, предназначавшаяся Клементине. Но вам невдомек, сударыня, что вы, сыграв свою роль и добившись развода, станете не нужны герцогам д'Эсте, и они, уплатив вам скромное жалование, отправят вас восвояси. Я же предлагаю другой вариант.

Он остановился напротив.

– Какой же? – спросила я, с трудом найдя в себе возможность говорить. Он парализовал меня взглядом, возвышаясь надо мной, словно змея над кроликом, и мне вдруг очень захотелось, чтобы в дом вошел хоть кто-нибудь, потому что я казалась себе совершенно беззащитной перед этим мужчиной. В тот момент я пожалела, что, вопреки указанию Августа, не носила кинжала.

– Вы красивы, – он схватил меня за подбородок и резко повернул лицо к свету. Его пальцы надавили на щеки, отчего губы приняли форму утиного клюва. – У вас миленькая мордашка, и вы похожи на мою жену, и формы у вас, что надо, – он бесцеремонно пощупал мою грудь, в то время как я пыталась освободить лицо. Я гневно замычала и резко одернула его руку вниз, отступая на шаг, задыхаясь от возмущения.

– Как вы смеете!

– Вы могли бы продолжать играть свою роль и жить припеваючи, если бы согласились жить со мной. Вы наверняка бедны, раз пошли на участие в подобном фарсе, подумайте хорошенько!

– Вы все подсчитали, не правда ли? – негодуя, воскликнула я. Голос обрывался от гнева, я была обозлена. – Думаете, я шлюшка? Думаете, мне заплатили? Решили перекупить?

– Разве нет? – спокойно спросил Висконти. – Я заплачу куда больше. И вы получите благородного мужа впридачу.

Я едва сдержалась, чтобы не засмеяться. Благородство так и прет!

– Вам нужна я, дон Висконти, или деньги донны? Откуда мне знать, что вы не убьете меня, останься я вашей супругой?

– Мне нужно и то, и другое. А убивать вас мне незачем, более того, я уже спас вам жизнь.

– Что?

– Это я поменял бокалы, пока вы с Клементиной несли блюдо с фруктами. Она сразу поняла, что спорить с тем, донна Анна вы или нет, бесполезно, как только увидела вас. Могло возникнуть слишком много вопросов, благоразумнее было вас признать. Вы даже украли ее идею с отшельником, она не раз повторяла, что это была именно ее идея – чудесное спасение в хижине. Я не знаю, как вам это удалось.

У меня озноб пробежал по коже. Эту историю придумал Герцог!

– Что и говорить, вы копия моей жены. Даже интересно, во всем ли вы так похожи, – Николо с любопытством посмотрел на меня и продолжил разглагольствовать: – Она вынудила меня признать вас женой, стала вашей подругой, вы стали доверять ей. При этом она практически у вас под носом была моей любовницей и строила планы убийства. Но меня всегда пугала ее страсть и жестокость. Признаюсь, я побаивался болезненного блеска ее черных глаз, когда она расписывала возможные варианты этого убийства. Я посоветовал самый человечный из тех способов, что она предлагала, но вдруг осознал, что если однажды она разлюбит, то поступит со мной так же жестоко. И тогда я решил, что сперва должен устранить ее, а уж потом решить вопрос с вами. Поэтому, когда она подсыпала яд в ваш бокал, я переставил их местами, воспользовавшись тем, что она отвлеклась. Она поняла, что это я убил ее, когда посмотрела на меня перед тем, как испустить дух. Мне стало жаль тебя, девочка моя, пастушка!

– Какая еще пастушка! – у меня голова шла кругом.

– Ты наверняка бедная девчонка!

– Я донна Анна Висконти д'Эсте!!! – вдруг прогремела я, да так, что дон Висконти на секунду обомлел. – А вы мерзкий негодяй, да к тому же убийца моей сестры!

– Я спас вам жизнь, донна! – запротестовал Висконти.

– Вы не горели желанием спасать меня, когда я просила о помощи!

– В тот момент мне показалось, что избавление от вас обеих будет неплохим выходом. Однако же вы живы!

– Простите великодушно, что не желаю лезть в могилу следом за вашей любовницей!

Мне казалось, что он сходит с ума вместе со мной. Мы носились по комнате, разъяренные и отчаянно жестикулирующие, и любой, кто увидел бы нас в тот момент, мог, прищелкнув языком, сказать: «Ну, чем не пара! Милые бранятся, только тешатся!» Казалось, что мое сопротивление еще больше разъяряет Висконти, и он уже окончательно сомневался в том, приму ли я предложение стать содержанкой, и его хорошее настроение улетучивалось на глазах. Он мрачнел и зверел, но я тоже была крайне взвинчена и не понимала, чего может стоить мне его гнев.

– Ты донна Анна?! – взревел он, наконец.

– Да!!! – крикнула я ему в лицо.

– Ты моя жена?! – продолжил он, подступая.

– Да!!! А вы негодяй!!!

Он зажал меня в угол и, схватив в свои лапы, пытался обнять. Я упиралась руками в его грудь, пытаясь оттолкнуть. Дон Висконти снова схватил меня больно за волосы и прижал к себе. От него пахло потом и луком, я отвернулась, брезгливо морщась.

– Как хочешь, – пробормотал он, целуя меня в шею, – донна Анна так донна Анна. Хочешь быть моей женой, тогда будь покорной, как она. Если ты моя жена, то почему отвергаешь меня?

– Вы сами прекрасно понимаете, почему! После того, что вы мне рассказали здесь, после того, как предлагали постыдную роль содержанки, я не могу и не хочу быть рядом с вами! Я потребую развода!

– Ты не посмеешь! – он засмеялся. Я выскочила из угла, куда он меня зажал, и бросилась к выходу, но он одним прыжком преградил мне дверь.

– Куда-то направляемся, донна?

Я испугалась. Отступив к столику, схватила огромный бронзовый подсвечник и заняла в оборонительную позицию.

– И вы что же, убьете меня, донна? – шагая ко мне с раскрытыми руками, спросил Висконти. – Неужели у вас поднимется рука на безоружного человека?