– Мой отец – купец, – девушка несмело улыбнулась. – И ездит с товарами по всей Англии. Благо в наследство от римлян нам остались дороги.

– Поня-а-атно, – покивал Рольф. – Твой отец, значит, задолжал королю, и мытари через тебя выколачивали недоимки?

– Выколачивали… – Утта вздохнула и тут же вскинула голову. – Но мой отец никому ничего не должен! Это все выдумки короля… вернее, его подлого графа Этеля!

– Того самого, что нынче явился с мытарями?

– Его.

Висевший на шее хевдинга амулет из редкого оранжево-красного сердолика в последние дни сделался таким горячим, что, казалось, жег грудь! Красавица Эдна где-то здесь и нуждается в помощи! Мерсия… Именно туда продали вепсскую принцессу люди Железнобокого Бьорна – о том хевдинг знал. Правда, не факт, что продали именно королю.

– Послушайте-ка, ребята. А что, у короля Бургреда много молодых и красивых рабынь?

– Есть рабыни, да, – покивала Утта. – Рабыни, не наложницы. Все же Бургред – христианин и женат на дочери короля Этельвульфа. Король Бургред очень набожен и вряд ли станет…

– Что ты такое говоришь, милая? – Эдвин возмущенно сверкнул глазами. – Все знают, что король Бургред – ханжа! Не зря же его еще называют – Святоша. Святоша, а не святой! Чувствуешь разницу? Нынче он нанял себе данов… целых два корабля. Видно, собирается потрепать Нортумбрию… или Суссекс. Показать, что он – всех сильней.

– Скорее, он пошлет данов к нам в Магонсет, – тихо промолвила Утта. – Если тут что-то начнется. Что-то начнется, да. Мытари Этеля ведут себя, как псы!

Граф Милфред оказался еще довольно молодым человеком лет двадцати семи – тридцати. Высокий, худощавый, с длинными локонами и каштанового цвета бородкой, он напоминал Геннадию этакого галантного повесу-мушкетера, черт знает, каким ветром занесенного сюда, в девятый век.

Кенчестер (древний Каер-Магнис) представлял собой типичный римский городок, возникший на месте военного лагеря. Четкая планировка улиц, правда, была сильно подпорчена позднейшими постройками и разрушениями. От крепостной стены давно уже почти ничего не осталось – ушлые жители разобрали ее на кирпичи, о чем их потомки, верно, сильно жалели, опасаясь нападения данов и уэссекцев. На пологом холме близ города выросла мощная башня, вокруг которой возводили стену. Башни и стену строили по указанию Милфреда, со всей искренностью желавшего восстановления былого величия своей небольшой страны.

О том, что Магонсет еще не так давно был сильным и независимым королевством, помнили все жители Кенчестера и окрестных деревень. Короля Мерсии здесь не уважали, хотя граф Милфред приходился ему двоюродным племянником, управляя областью от имени Бургреда-короля. Подозрительный мерсийский монарх (Святоша), однако же, старался держать все на контроле, справедливо опасаясь мятежа. Опасался, но тем не менее драл с жителей по семь шкур налогов, как косвенных, так и прямых. Все это, а также постоянные насмешки столичных чиновников со всей неизбежностью лили воду на мельницу местного сепаратизма. Нужен был только вождь, и таковой нашелся в лице молодого Милфреда.

Граф принял данов (так в Англии чохом обзывали всех викингов, без разницы, даны они, норвеги, готландцы или свеи) в своем городском доме, частью сохранившемся еще со старых римских времен. По крайней мере, фундамент и общий план точно были римскими – с просторной прихожей-атриумом, библиотекой, столовой и даже небольшим кабинетом, куда и провели высоких гостей.

О цене сговорились быстро. Милфред нуждался в воинах, а викингам Гендальфа нужно было скоротать зиму. Ну, и заработать – почему бы и нет?

– Рано или поздно король Бургред все равно прознает о вас, – вслух рассуждал граф. – Потому я ему отпишу, что нанял небольшой отряд данов против уэссекцев… или против других данов, все равно. Кстати, сам король нанял целую сотню данов во главе с их вождем Торкелем, о котором почему-то говорят много гадостей. Врут?

– Да не врут, – Гендальф улыбнулся и уточнил: – А что за гадости-то?

– Говорят, этот Торкель, не поделив со своими людьми добычу, многих убил, пленил тоже многих. Большинство же от него просто ушло, и сейчас он рыщет на своих кораблях невдалеке от берегов Магонсета, Дъеда и Повиса. Грабят всех подряд и очень жаждут мести. Правда, в Мерсию им не пройти.

– Ага-а-а, – задумчиво протянул хевдинг. – Значит, Торкель просто скрылся.

Граф качнул локонами:

– Можно и так сказать. Что ж, славный эрл, занимайте со своим людьми башню и будьте готовы ко всему. И вот еще что… – вельможа неожиданно улыбнулся. – Спасибо вам за Эдвина, эрл!

– Это – ваш племянник?

– Нет. Младшенький братец жены. Он хочет, чтобы вы обучили его сражаться. Так же умело и храбро, как всегда бьются даны.

Башня располагалась рядом с рекой, что оказалось весьма удобно: было куда поставить драккар, чтоб всегда иметь его под рукой. Отменные воины, викинги Гендальфа очень быстро организовали караульную службу и не запускали тренировок, в коих с удовольствием принимал участие и юный графский шурин. Да и сам хевдинг, не щадя себя, практиковался и с палицей, и с копьем, и с секирой. Даже рубился мечом, хотя так и не привык к этому виду оружия, предпочитая палицу и копье. Что касается владения копьем, то в этом виде боевого искусства Гендальф быстро стал лучшим.

– Держи древко двумя руками, вот так… – вспомнив приемы у-шу, показывал Эдвину вождь. – Параллельно земле… видишь? Ты можешь быстро нанести удар как острием, так и тупым концом…

– Но зачем – тупым? Так ведь никто не сражается. Да и толку?

– Спрашиваешь, какой в это толк? Смотри…

Неуловимым движением Гендальф сымитировал удар острием копья в шею Эдвина, и, когда тот уклонился, зацепил его за ноги концом древка. Дернул – и парень полетел в траву, нелепо размахивая руками. Правда, тут же вскочил, улыбнулся:

– Вот это да! Вы великий воин, эрл.

Ближе всего мальчишка сошелся с Херульфом, они и по возрасту были близки, и по вере.

– Однако же! – искренне удивлялся Эдвин. – Дан – и вдруг христианин. Невероятно!

– Никакой я не дан, а каталонец, гот.

– Гот, дан… какая разница?

– Ну, так и с вами, англами – никакой.

После тренировок все прыгали в реку, купаться. Английская осень сырая, но теплая, как и вода в местной речке. Несмотря на близость зимы, природа здесь не очень-то увядала, хотя росшие по всему берегу ивы, верба и клены уже пожелтели, однако же везде, где только возможно, росла сочная и густая трава. Зеленая, свежая. Даже зимой снег шел редко, а если когда и выпадал, так сразу таял.

– Иди купаться, Эд! – вынырнув, помахал рукой Гендальф.

– Так ведь осень!

– А вода-то – парное молоко!

Херульф и Рольф Кривая Секира незаметно подобрались к парню сзади и, схватив, затащили в реку, окунув с головой прямо в одежде. Пришлось Эдвину раздеваться, сушиться… ну и купаться – куда ж денешься?