и не желая понимать одновременно.

— Ну денег, в смысле, заработали на своей подруге? — Сергей смотрел вперед, в лобовое стекло, словно не хотел встречаться взглядом со своим напарником.

— Вот, Сережа. — Егор Ильич грустно улыбнулся и ладонью жестко провел по лицу, выпятив нижнюю челюсть. — Этого-то я и боялся. Ведь если я скажу вам, что ничего не заработал, вы же не поверите?

— Ну, — пожал плечами Сергей, — до этого момента у меня не было повода вам не доверять.

С минуту в машине стояла тишина.

— Я тогда думал, что ее спасаю, — продолжил Егор Ильич. — Она состояла в совете директоров сети гипермаркетов. Доля у нее была большая. Акций в смысле. Ей тогда угрожали наши старшие братья, — пояснил Егор Ильич и указал большим пальцем наверх, — ну вы понимаете. Поначалу они предложили, потом попросили, потом стали угрожать. В общем, у нее требовали отдать их. Акции в смысле. Просто так отдать за рубль нашим доблестным гэбистам. А она ни в какую. Кремень была, сами знаете. В общем, они вышли на меня, а Анна Андреевна в то время с помощью своих связей договаривалась, чтобы долг мой, помните, я как-то рассказывал вам, вернуть. — Егор Ильич снова замолчал, подбирая слова. — В общем, мне сказали, что и ей кислород ограничат, и я останусь должен. И те, кому надо, на этот раз очень быстро меня найдут. — Старик все больше мрачнел. — Я тогда испугался.

Теперь Сергей внимательно смотрел на своего напарника, медленно сминая пустой кофейный стакан в ладонях.

— Ну и что же вы смогли сделать? У вас-то какой доступ был ко всему этому? Вы же просто ее помощником числились. Не могли же вы сами все переписать на другого.

— Нет, не мог, конечно. — Егор Ильич поморщился. — Но мне дали бумаги, которые я подложил Анне на подпись. Если бы она тогда увидела, нашей дружбе пришел бы конец. Но она не заметила, к сожалению. Да, вру. — Егор Ильич махнул рукой. — К счастью, не заметила.

— Понятно, — протянул Сергей. — И что, когда все вскрылось, она вас даже не заподозрила?

Егор Ильич отрицательно покачал горловой.

— Угу. Доверяла мне. А я за себя испугался. Врал ей тогда безбожно. Она пару сотрудников уволила, которые теоретически имели доступ к документам. Но дальше ничего сделать не смогла, сдалась и переключилась на другие заботы. Они тогда комом навалились. Она даже потом со мной по этому вопросу не говорила. Ну то есть что у нее забрали почти все, — сбивчиво произнес старик. — В общем, эти ребята, которые в курсе, сказали мне несколько дней назад, что вам эту информацию сольют, если я не буду сговорчивым.

Егор Ильич пошарил рукой в кармане джинсов, достал иммобилайзер и положил его на торпеду.

— А мне, Сережа, не хочется, чтобы вы видели в своем напарнике человека, который, испугавшись за свою шкуру, вас сможет предать. Мы ведь иногда в переделки попадаем. А тут нужно доверять на все сто.

Сергей засунул мятый стакан в дверной отсек.

— Сколько лет назад-то это было, Егор Ильич?

— Да, много, Сережа. Лет пятнадцать, а то и больше. Через несколько лет после нашего с Анной знакомства.

— Вам заплатили за услуги? — спросил Сергей.

Егор Ильич почувствовал неприятные нотки официальной интонации в его голосе.

— Да что вы, Сергей. Я же не Иуда.

Сергей, задумавшись, тихо пощелкал пальцами.

— Да, вы хороший человек, Егор Ильич. Я не знаю, как бы я поступил на вашем месте. — Он посмотрел на старика и попытался улыбнуться, но вышло напряженно. — Только теперь мне совсем непонятно, зачем нас сейчас ваши друзья, в кавычках, используют. Тут, думаю, дело посложнее, чем сумасшедшая тетка из секты. И если они такие всемогущие, то мы для них как профессионалы никакого интереса представлять не должны… А они вам больше не звонили? Ну, пока я спал, например?

Егор Ильич отрицательно покачал головой.

Глава 13

Нежа, съежившись, неподвижно сидела на диване. Она не сводила взгляд с матери и крепко прижимала к себе тело безголовой куклы.

Настя, забравшись с ногами на кровать, сидела в позе лотоса перед открытым лэптопом. Уже который раз подряд она пересматривала фотографии из карты памяти. Пыталась найти хоть что-нибудь, что могло ей подсказать ход дальнейших действий. Она понимала — скоро за ней придут. Если она выудит информацию, тогда у нее останется один шанс на спасение.

Антон говорил правильно. Они ее пока не трогают. Он не знал почему, но она уверена: разгадать загадки Самсона могла только она. Теперь те, кто внимательно следит за Настей, просто выжидают. И если этот отвратительный Антон не соврал, то, выбрав момент, они придут к ней.

Только она могла догадаться, как ее муж действовал, когда прятал записи. Наверное, люди, которые за ними охотятся, понимают, что Настя не знает точно, где информация. Откуда они знают, если они не выходили с ней на связь, прямо требуя записи Самсона?

Настя водила по тачпаду пальцем и думала. «Значит, выходили. Тогда кто?» Это мог быть единственный человек — Иван. Больше некому. Это ведь он встретился с ней и рассказал про записи Самсона. Чертова «правая рука» — змей, предатель. Дрожит за свою шкуру, а ей рассказывает, что обещал Самсону заботиться о его семье. Потому он все время названивает, и маячок тоже он поставил. Кто еще мог к кукле подобраться? Вдруг ее осенило. «Ведь еще есть няня. Ирина Валерьевна! — подумала Настя. — У той доступ к Нежиным игрушкам ежедневный. Неужели и она замешана в этом деле?» Если так, то женщина хорошо разыгрывает невинную старушку.

«Все. Все. Не отвлекайся, — уговаривала себя Настя. — Подумаешь об этом после. Сейчас главное — найти записи».

Целый час бессмысленного разглядывания собственной обнаженки ни к чему не привел. Мысли все время возвращали женщину к прислуге. Наконец Настя взяла мобильный телефон.

— Ирина Валерьевна? — спросила она, когда наконец услышала голос в трубке.

— Я, Анастасия Петровна. Кто же еще может быть. Мой дед мой телефон из принципа не берет. Сидит в метре от него, читает, даже меня не позвал. А я не слышу, на кухне рыбу жарю. Вытяжка шумная, да телевизор еще орет. Вы уж извините, что не сразу ответила, — добродушно ворковала женщина.

Настя выслушивала всю ее болтовню, не перебивая. Думала в это время, как лучше поступить.

— Ничего страшного, Ирина Валерьевна, — заговорила она, когда няня закончила отчитываться. — Простите, что беспокою. Я сегодня сказала, что вы мне не нужны, — говорила Настя мягко, — но так сложились обстоятельства, и