дорога ей? Пусть не как человек, но хоть как ребенок. Как ее собственный ребенок. Урсула хоть немного любит ее как собственного ребенка? Или…

— Что встала? Быстро иди и приведи себя в порядок. Мы не можем появиться перед ними, когда ты выглядишь вот так. А мне сегодня к двум на фотосессию. Я из-за тебя на целый час опоздаю, поторопись, — психуя, прорычала мать и, схватив дочь за локоть, повела ее к столу. Урсула и так-то была зла с самого утра, а тут еще и Элис умудрилась подвести.

— Давай, красься живее. Некогда тщательный мэйк делать, — рыкнула мать и, скрестив руки на груди, стала маршировать по комнате, ожидая дочь.

Элис подобрала основу для тоналки и стала размазывать ее по лицу. Вяло глядя на свое отражение, монотонно выполняла действие.

Спустя пару минут тишину нарушил раздраженный голос Урсулы, девушка покосилась на нее.

— Долго еще?

— …Минут десять.

Мать демонстративно недовольно выдохнула, продолжая вышагивать по комнате. И тогда Элис не выдержала и развернулась к ней. В глазах стояла муть от подступивших слез. Девушке и думать-то об этом было невыносимо больно, а уж говорить вслух… Но терпеть она тоже больше не могла. Если раньше ей было плевать, то теперь все иначе. Теперь из-за родителей рушится ее жизнь. И единственное, что ей хочется сейчас знать, по сути, такая мелочь, но… Разве есть что-то в жизни ребенка важнее этого?

— Вы с отцом хоть немного… любите меня? — еле слышно прохрипела Элис.

Урсула застыла на месте и, сведя брови, покосилась на дочь.

— Конечно. Все родители любят своих детей, — кривя губы, ответила она и продолжила шагать туда-сюда. Словно вообще ничего не произошло.

По щекам Элис покатились слезы.

— Ты… Всегда говоришь… Что я уродина. Что… тебе стыдно… что у тебя такая дочь… и… — сквозь шмыганье выдавливала девушка, больше не в силах держать это в себе.

— Да что ты хочешь от меня?! — выйдя из себя, воскликнула Урсула, — Чтоб я тебя по головке гладила?! Чтобы всем хвасталась, что у меня такая хорошая дочь?! Ха! Твой отец! Этот старый ублюдок! Я сегодня утром проснулась от того, что услышала голоса! Прошла в гостиную, а там он! Он трахал служанку прямо в нашей гостиной! Когда я дома! Я! Его законная жена! Ненавижу!

Урсула скривилась от гнева и обиды, после чего презрительным взглядом покосилась на оцепеневшую Элис.

— Знаешь, как у меня появилась ты? Я расскажу тебе, раз ты жаждешь это узнать, — желчно процедила женщина.

— Мои родители выдали меня за него. За того, кто на двадцать лет старше меня. Поначалу я была очень взволнована. Мне было тогда двадцать, и, увидев его, я была восхищена и очарована. Он показался мне благородным и надежным. Мы сыграли свадьбу, и я была счастлива. Но после свадьбы, в нашу брачную ночь, он ушел, сказав, что уходит по делам. А я, естественно, поверила. Но утром я проснулась от шума. А после увидела, как он с какой-то незнакомой девушкой ебется на кухне. Я тогда чуть в обморок не упала. Этот… На следующий день я сказала, что собираюсь подать на развод и уйти от него. А он, — глаза Урсулы предательски блеснули болью, — Он взял меня силой. И ладно бы один раз. Весь следующий день он… и говорил мне, что не даст согласие на развод. Что я рожу ему наследника. Я просто лежала и не могла пошевелиться. Я была в ужасе.

Элис молча слушала мать и не верила собственным ушам. У нее в голове такое не укладывалось.

— Потом я узнала, что забеременела. Я хотела сделать аборт. Но его люди помешали мне. Он приставил ко мне охрану. Я и шага ступить не могла. В итоге так ты и родилась… Так вот. Ты спрашиваешь, любим ли мы тебя? Я скажу тебе честно, я возненавидела тебя в тот день, когда узнала о том, что у меня будет ребенок. А когда ты стала взрослеть и все больше походить на него лицом, я стала ненавидеть тебя еще больше…

По щекам Элис потекли жгучие слезы. Губы мелко задрожали. В груди стало невыносимо больно. Она не могла поверить. Не могла поверить в то, что говорила мать. Почему? Почему так? Она ведь не виновата? Она ведь ни в чем не виновата…

— Из меня бы все равно не получилась хорошая мать. Но, возможно, ребенка от другого мужчины я бы любила больше. А тебе… Тебе просто не повезло. Вини его. Он не позволил сделать мне аборт. А сам в итоге вообще не занимался твоим воспитанием. Мне все пришлось делать самой.

Урсула скривила губы и свела брови, когда увидела слезы на щеках дочери.

— Но меня порадовало, что ты родилась девочкой. И я попыталась дать тебе все, что могла.

Услышав последние слова, Элис судорожно выдохнула. В глазах помутнело. Внутри что-то оборвалось. Кажется, что-то действительно важное…

— Отец. У нас к тебе есть очень важный разговор, — постучав в дверь кабинета Гордона, взволнованно выдохнул Кристофер.

Отец окинул удивленным взглядом сыновей и жестом пригласил их войти. Парочка нерешительно зашла внутрь, заранее нервничая из-за того, что дело может провалиться. Гордон, спрятав толстую папку в письменный стол, аккуратно снял очки и помассировал глаза.

— Нечасто вы обращаетесь ко мне с важными делами, — хитро ухмыльнулся мужчина.

Его улыбка была один в один с улыбкой Дамиана. Вальяжно откинувшись на кресло, он с любопытством уставился на присевших на кресла сыновей. Те, переглянувшись, уставились на отца.

— Ну, так что? — нарушив тишину, отец пронзительно посмотрел на Дамиана. Ладно Кристофер, но вот младшего увидеть здесь он точно не ожидал.

— У Дамиана к тебе предложение, — совсем мягко сказал Кристофер.

— Какое? — не сводя пристального взгляда с младшего, спросил отец семейства.

Но Дамиан тоже не собирался отступать. Он, копируя отца, так же в упор, не моргая, смотрел на него. И, честно говоря, Гордон был крайне этим доволен. Как ни крути, младший был его любимчиком. Он гордился тем, что Дамиан пошел в него. Единственное, что ему в нем не нравилось, и даже дико злило — это то, что он свой потенциал, грубо говоря, сливает в унитаз.

— Я хочу жениться на Элис вместо Кристофера, — твердо сказал Дамиан.

Брови Гордона поползли вверх от недоумения.

— А не мал еще?

— Мы хотим заключить сделку, выгодную для обеих сторон, — спешно вмешался старший из-за того, что младший начал не с того, с чего следовало бы.

— Ага, — прохрипел Дамиан, благодарно покосившись на брата. Затем вновь устремил взгляд