Все потому, что это была Элис.

Все потому, что она рыдала и билась.

Билась так, словно ее хотят убить.

Билась, даже не заметив, что ее держит не кто-то чужой, а Дамиан.

Что сейчас рядом с ней стоит Дамиан.

И парень не хотел верить в это. Верить в то, что после всего они так и не смогли дойти до конца.

Не верил в то, что Элис не смогла подождать еще чуть-чуть.

Не верил в то, что собственноручно довел любимую девушку до такого…

— Прости, — еле сдавливая в себе боль, сквозь зубы наконец захрипел Дамиан, вжавшись лицом в чужое плечо.

— Прости меня, Элис. Слышишь, прости…

Все вокруг стало тянуться, словно плавленая резина. Черными пятнами прилипая к асфальту, растягивалось и путалось старой кассетной пленкой. Тело Элис угасающим пламенем мелко задрожало в крепких руках. Крики девушки обратились в хриплый севший плач, полностью растворив в себе вспышки бешенства.

Она обмякла и завалилась на парня. Секунды, которые до этого шарахали молниями по мозгам, стали литься унылым дождем. Озябшее тело перестало вздрагивать от ужаса. Оно мелко задрожало, промокая насквозь сыростью беззвучной печали.

Из руки Элис, звякнув о пол, выпал десертный нож. Он остался в ее комнате еще со вчерашнего ужина.

Дрожащие ладони невесомо опустились на спину Дамиана и, вяло сжав ткань футболки, повисли на ней.

— Не… оставляй меня, — заскулила Элис, прижавшись лицом к родному плечу. Запах и тепло тела Дамиана словно отгородили ее от всего. Плотным одеялом спрятали ребенка, сидящего внутри Элис, от подкроватных монстров.

— …Да как же я могу, блядь? — прохрипел Дамиан, стянув кольцо объятий, словно питон.

— …Дами, — уже совсем тихо плача и медленно впадая в полуобморочное состояние, протянула девушка. И тогда парень прохрипел ей прямо в ухо, чтоб не слышали другие.

— Мы с тобой поженимся через год. Отец пообещал мне. Мы будем вместе. Только потерпи, слышишь? Пообещай мне потерпеть…

Через пару секунд взявшиеся откуда-то из-за спины санитары аккуратно отцепили тело уснувшей Элис и опустили его на носилки. Ночь без сна и стресс сделали свое дело. Девушка впала в отключку.

Дамиан, не обращая внимания на остальных, проводил санитаров с носилками до самой машины скорой помощи. После чего, постояв еще немного, вошел в дом. В гостиной Урсула, еще не отошедшая от шока, спешно приносила извинения и пыталась убедить, что Элис в порядке и свадьбу из-за такой ерунды отменять не стоит. Что она с детства была капризной и трусливой. Что она просто боится выходить замуж за незнакомого человека. Ведь тогда ей придется покинуть родной дом.

Но когда в гостиную вошел Дамиан и сел на диван, чтоб его все заметили, остальные стихли. Дружно уставились на него. И если Гордон и Кристофер уже были в курсе дела, то матери с той и с другой стороны еще даже не подозревали об этом. По крайней мере, Урсула.

— Как ты объяснишь это? — спросила Виктория, выжидающе глядя на сына.

Дамиан покосился на ее перебинтованную руку. Глянул на отца, но тот выразительно посмотрел на него в ответ, давая понять, что это должен сделать сам Дамиан. Парень, прочистив горло, перевел взгляд на мать.

— Мы с Элис любим друг друга. И…

— Что? — ошарашенно спросила Урсула, перебив его.

— …И собираемся пожениться, — серьезным голосом продолжил Дамиан, посмотрев на Урсулу так твердо и колко, что ей стало как-то не по себе.

— …Что ты скажешь на это? — переведя взгляд с нерадивого сына на мужа, спросила Виктория, сведя брови.

Гордон, приняв самый серьезный и деловой вид, закинул одну ногу на другую, и, глядя жене в лицо, заявил:

— Свадьба состоится через год. Отец Элис не против, поэтому мы отложим ее, — сделав выразительную паузу, отчего Урсула нервно сглотнула, Гордон продолжил, — И женим Элис не на Кристофере, а на Дамиане. Мой младший сын со всей ответственностью позаботится о вашей дочери, это я обещаю лично.

Урсула молчала, не зная, что сказать. Тем более после такого происшествия. А годом позже или раньше будет сыграна свадьба, особо ситуацию не меняет. Союз с семьей Джексонов выгоднее любого другого союза. И раз они даже после такого согласны принять Элис, то вообще плевать, когда будет свадьба, и за которого сына она выйдет замуж.

Но тут в дело вмешалась Виктория.

— Так вы, значит, в том учебном заведении познакомились? — кривя губы, спросила женщина.

— Да, — откровенно выложил Дамиан.

Урсула удивленно уставилась на парня, который в ее глазах тут же из «симпатичного и заботливого» превратился в «нежелательного сына».

Виктория еле заметно кивнула, словно ее подозрения подтвердились.

— Похоже, ты нашел девушку по себе, — спокойно выдала мать после сокрушительной паузы.

— Что это значит? — оскорбленно спросила Крамер, уставившись на женщину.

Плечистая Виктория сузила свои маленькие глаза до щелочек и улыбнулась так, словно вообще не заметила повышенного тона гостьи.

— Просто мы беспокоились, что не сможем найти Дамиану подходящую невесту. Уж больно он у нас… эксцентричный, — женщина покосилась на младшего сына, после чего добавила:

— Но после увиденного сегодня я наконец смогу вздохнуть с облегчением.

Дамиан уставился на мать и задумался, у кого же из родителей все-таки был тверже характер — у матери или у отца. В любом случае, раз он получил официальное одобрение с обеих сторон, бояться больше нечего. Родители у него мировые. Что задумали, то и сделают. В кровь разобьются, но выполнят.

— Думаю, вам пора, — встав с кресла, сказала Виктория, — Когда мой врач свяжется со мной насчет Элис, я немедленно сообщу вам.

Урсула молча встала и ломано улыбнулась. После чего спешно зашагала к выходу. Находиться среди этих людей желания больше не осталось.

Под шумок из гостиной хотел было уйти и Дамиан. Усталость так и навалилась на молодую горячую голову. После фантастического решения проблемы хотелось живенько съебаться в свою комнату и подрыхнуть. До самого ужина. Ведь ночью поспать ему не удалось. А потом еще и вот это случилось.

Но только парень успел встать с кресла и сделать шаг, вдогонку ему послышался суровый голос Виктории:

— Куда-то собрался?

Смысла отвечать на этот вопрос не было вообще. Поэтому Дамиан молча сел на место и выжидающе посмотрел на мать. Официальная часть была лишь верхушкой айсберга. И парень интуитивно уже знал, что все ягодки достанутся персонально его жопе. Все, что накипело, достанется именно Дамиану. И ему придется это схавать. И, в отличие от былых времен, когда терять было нечего, теперь молча.

Но вопреки всему Виктория так же недружелюбно посмотрела и на отца семейства,