Почуяв запах денег, пронырливая вымогательница, подсовывала нам комплекты белья, по цене бриллиантов. Ленка соблазнилась примерить, потом повелась на обещанную скидку, и купила. Я тоже. Купила. Без скидки. И сама себе не верила, что позволила себя уболтать на такое. Легкое прозрачное кружево, тончайший атлас, и женское тело…ничего больше. Но очень впечатляюще…

— Ты, как конфета, — ахнула Ленка, заглянув ко мне за шторку в примерочной, — хочется разворачивать и смаковать. — Не жмоться, бери! Первая брачная ночь бывает раз в жизни! Вадим кончит, увидев тебя, отвечаю! Он тебя вылижит, высосет, а потом сладко вы. т!

— Фу, Лена!

36

Сердце выпрыгивало из груди. Щеки горели. Руки мелко подрагивали вместе с букетом. И ноги едва держали, когда я вышла из своего подъезда. Ленке-таки удалось сломить мое сопротивление…Жених не должен видеть свадебное платье, видите ли примета плохая…быстро разведемся…Я хоть, и не суеверная, и верю во все что можно измерить, проверить, доказать…Но, как говориться, береженого Бог бережет. А вдруг, правда? Ночевала я с ней, а не слипшись с Вадимом.

— Ты просто бомба! — подруга восторженно сложила ладони перед грудью, после того, как прическа и макияж были закончены.

Сомнительный комплимент прозвучал, как почетный титул. Без ложной скромности, я выглядела на все сто! Платье, придавало мне женственности, вуалетка- аристократичной скромности, а красные шпильки добавляли образу бунтарства. Все, как я и хотела. Ах да, еще сверкающие глаза и улыбка…заставляли улыбаться в ответ.

Как уж Вадиму удалось убедить отца…в нашем желании скромно отметить регистрацию, он мне так и не признался…Они с Александром Сергеевичем несколько раз выходили из ресторана «покурить», пока мама с Ольгой Ивановной, нащупав общие темы обсуждали возрастные болячки и сериалы. Знакомство наших родителей прошло без эксцессов. Мужчины друг другом остались довольны. У них оказались одинаковыми взгляды на рыбалку, алкоголь, политику. Матери, сначала осторожно улыбались, приглядываясь. Но с каждым глотком вина, их бдительность таяла, и опасения рушились.

Сосредоточив внимание, на кулинарных изысках повара ресторана, в котором мы собирались праздновать, Вадим взял инициативу в свои руки и официально пригласил родителей на свадьбу.

Насмотревшись мультиков в телефоне, Никита, утомленный ничегонеделанием, заскучал, и стал придумывать себе развлечения. Посидел у всех на коленях, с детской непосредственностью забросал вопросами, и с азартом исследователя, попробовал еду у каждого в тарелке. Оказалось, у деда Леона, имя смешное какое! вкуснее, чем у других. И на двоих, они с аппетитом съели форелевый стейк.

Опустошив бутылку вина, родители достигли обоюдной позиции: «Лишь бы дети были счастливы!». Что расписаться решили — правильно, непонятно только зачем так спешить. Но это их дело! В любом случае, повод для праздника есть! И сердечно обнявшись на прощание, разъехались по домам на такси.

Вадим с Тенгизом маялись у машины, дожидаясь меня. Никита наматывал вокруг них круги на самокате, облизывая мороженое, такой же нарядный, как и его отец. В белой приталенной рубашке, зауженных брюках с подтяжками и красной бабочке Вадим был красивый до рези в глазах. Онемевший и застывший, пожирающий меня глазами, растерянный и одновременно серьезный.

— Лика! — бросив самокат, Никита помчался ко мне. За мгновенье до того, как, уткнуться мне в платье подтаявшим рожком, Ленка успела его поймать. Соскучился, мой маленький. Я тоже соскучилась, не удержавшись, взлохматила, а потом пригладила его, уложенную по-взрослому, челку.

— Что б тебя, сестренка! — Тенгиз театрально схватился за сердце. — Куда подевалась, маленькая вредина, что вечно путалась у меня под ногами?!

Волнуясь, я стиснула букет, но Вадим, шагнув вперед протянул руку.

— Ты невероятная! И безумно красивая, — улыбнулся, а потом шепнул на ухо. — Я сам себе завидую! — и громко крикнул. — Сил нет, как жениться хочу!

— Тогда чего же мы ждем? — Тенгиз открыл заднюю дверь своего сверкающего чистотой внедорожника. — Поехали!

Хорошо поставленным голосом, регистратор произнесла торжественную речь. Нанятый фотограф, ползал и прыгал вокруг, сверкая вспышкой. Никита, назначенный «хранителем колец», стоял за руку с Вадимом, нетерпеливо ожидая разрешения, взять наконец со стола блюдечко с обручалками.

— Является ли ваше желание вступить в брак искренним, свободным и хорошо обдуманным. Прошу ответить невесту.

— Да, — я услышала себя, будто со стороны.

— Прошу ответить жениха!

— Да! — голос Вадима звучал твердо.

— Учитывая ваше обоюдное согласие, которое вы выразили в присутствии свидетелей, ваш брак регистрируется. Прошу вас подойти к столу и подписями скрепить ваш семейный союз.

Трясущейся рукой я поставила подпись в амбарной книге, что сообщила о нашем согласии вступить в брак. Вадим рядом оставил размашистый автограф.

— Прошу вас в знак любви и преданности друг другу обменяться обручальными кольцами.

— Никитос, можно! — Вадим, выпустил ладошку Никиты. Работница загса, улыбнувшись, протянула ему блюдечко.

С важным видом он подал нам кольца.

— Я люблю тебя, — глядя в глаза, теперь уже муж, взял мое запястье и надел кольцо. На его лице появилась легкая улыбка и выжидательный взгляд.

Сердце пропустило удар. А потом заколотилось, как сумасшедшее.

Мне же не послышалось?!Это правда??

— И я тебя… — подрагивающими пальцами надела ему обручалку. Он пару раз сжал руку в кулак, и поймав мою ладонь, притянул к себе, другой впечатывая в нас Никиту.

— Люблю, — беззвучно прошептали его губы

— Я тоже, — отозвались мои.

— Объявляю вас мужем и женой! Поздравьте друг друга супружеским поцелуем.

Приподняв лицо за подбородок, он всмотрелся мне в глаза, и прежде чем любимые губы накрыли мои, я услышала довольное

— Ты теперь Муравьева. С ума сойти! Никитос, возьми у тети бумажку!

И пока мы целовались, женщина, снисходительно качая головой, вручила ему свидетельство и шоколадку. Шоколадку, по собственной инициативе. Никита, тут же ее развернул, и откусил, перепачкав мордаху и руки.

А дальше был ресторан. Мама, подскочившая ко мне, как только мы переступили порог зала, размазала по губам мед. Отец протянул тарелку, которую на автомате забрал Вадим, не понимая, что с ней делать.

— Бей! — подсказала, облизывая губы. — Это обычай такой. Кто разобьет, тот и хозяином в доме будет.

— Давай вместе.

Подняв вверх, мы грохнули ее о плиточный пол.

Тут же перед нами, как двое из ларца выросли Александр Сергеевич и Ольга Николаевна с караваем, который поржав, мы тоже откусили вдвоем.

Вслед за ними, на нас с объятиями набросилась тетя Лея со всем своим семейством, которую я никак не ожидала увидеть.

— Прости, родная, пришлось уступить, — на мой вопросительный, но радостный взгляд Вадим пожал плечами и шепнул на ухо. — Твой отец умеет быть непреклонным.

А потом было застолье, где, чтобы не показаться пещерными людьми,