же ничего не помнишь!» Она разозлилась из-за того, что все недооценивают ситуацию, потому что единственное, чего она хотела, – пережить это и двигаться дальше.

Иногда ко мне приходят пары с этой проблемой. Муж знает, но молчит, ждет, пока жена расскажет, потому что они так договорились. Это очень болезненный момент, потому что часто после изнасилования женщина долго избегает половых контактов. Партнер обычно ее не торопит, не настаивает, у него нет претензий, но, с другой стороны, он не может ждать бесконечно. Особенно с учетом того, что возвращение позитивных воспоминаний, связанных с сексом, для нее обычно сильно затруднено. Иногда вообще не получается. Потому что все очень зависит от склада характера – нет одинаковых жертв и одинаковых изнасилований.

– ОТ ЧЕГО ЗАВИСИТ ТО, КАК ЖЕНЩИНА ПЕРЕНЕСЕТ ИЗНАСИЛОВАНИЕ?

– От степени интегрированности тела и сознания. От личности жертвы. От грубости насильника. Влияют очень разные факторы.

Посмотрите на проституток – почему некоторые принимают наркотики и алкоголь, а другие нет? Потому, что у первых связь сознания и тела невозможно разорвать, а вторые могут отделить одно от другого. Некоторые женщины говорят об изнасиловании так: «Меня там не было, только тело». Другие утверждают, что лучше бы их убили, чем изнасиловали.

Не поймите меня неправильно, но, по моему опыту, женщины реагируют на одинаковые ситуации по-разному, в том числе и на изнасилование. Мало того: каждая женщина будет неодинаково реагировать в разные моменты своей жизни. По-своему перенесет изнасилование девушка, у которой никогда не было сексуального опыта, и по-другому – женщина за пятьдесят, у которой за спиной богатый и позитивный сексуальный опыт, ей будет, к чему обратиться, а секс не станет ассоциироваться только с изнасилованием. Совсем иначе переживет изнасилование замужняя женщина, для которой секс – не самая главная жизненная сфера. Или девушка, которая любит секс, но вот сейчас она одна, и у нее нет никакой поддержки. Очень много факторов: какой у женщины сексуальный опыт, темперамент, характер, индивидуальность, поддерживают ли ее окружающие. И насколько жестоким был насильник.

– А КАК ЖЕНЩИНЫ ОПИСЫВАЮТ ИЗНАСИЛОВАНИЕ?

– Ко мне приходят девушки, которых изнасиловали на вечеринке, и они чувствуют, что это насилие, но не хотят использовать это слово. Они боятся, что, если признают это, придет чувство вины, с которым нужно будет бороться. Я слышала множество таких историй, мало того, иногда у меня складывается впечатление, что женщины рассказывают об этом насильникам. Но супервизор всегда мне повторяет, что я психотерапевт, а не прокурор, и не могу подавать заявление.

Эти девушки приходят и говорят: «Я была на вечеринке, напилась, мы начали целоваться, он придвинул к двери комод…» Постоянно этот комод! Поэтому мне все время кажется, что это один и тот же человек. Я спрашиваю: «Ты этого хотела?» А она: «Нет… Вообще-то, да». И я уже не копаю дальше, потому что моя задача – не доказать ей, что ее изнасиловали, я только говорю: «Когда придешь в себя, попробуй об этом подумать, потому что, если ты через время поймешь, что все было не так, это будет сложнее переварить, чем сейчас». Но это не конкретное решение: нужно мне переосмысливать случившееся или нет.

Женщины, с которыми я работаю, чаще всего думают: «Если я этого хотела, это не было насилием. А если нет, то было. И я сама виновата. Мама ведь говорила не пить». И тогда я спрашиваю: «Считате ли вы, что каждая выпившая женщина должна быть изнасилована?»

– У ВСЕХ СВОЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ?

– В каком-то смысле да.

Ко мне приходят жены сексоголиков: большинство из них занимается сексом по несколько раз в день, иногда больше десяти. Многие годы. И никогда ни одна из них не сказала мне, что считает себя изнасилованной. Они говорят, что с них хватит измен, что мужья постоянно приносят разные болячки. Но они не говорят про насилие.

С другой стороны, приходят девушки, которые пошли с кем-то в постель, не дав сигнал, что не хотят этого, а потом по 50 минут плачут в кабинете. Месяцами. Потому что чувствуют, что их изнасиловали.

Акция #MeToo в Польше привела к обвинению одного левого журналиста. Его партнерша заявила, что он изнасиловал ее на первом свидании. Я не ставлю это под сомнение – было ли это изнасилование или нет, она имеет право так чувствовать. Но все же потом она вступила с ним в отношения. И, с одной стороны, рождается вопрос: «Как можно быть в отношениях с насильником?» Потому что это не был брак с маленькими детьми, отягощенный разными сложностями, в котором он в какой-то момент ее изнасиловал. Нет. По ее словам, он сделал это на первом свидании. А с другой стороны, нельзя отнимать у нее право чувствовать, что ее изнасиловали. Это ее определение того, что между ними произошло.

– ЖЕРТВА ОПРЕДЕЛЯЕТ ГРАНИЦЫ.

– Да. Мне легче, потому что я не судья: не нужно оценивать, выносить приговор. Я могу сосредоточиться на жертве. Если женщина говорит, что чувствует: ее изнасиловали, то я не буду переубеждать, это ее право. Не моя роль оценивать истинность чувств и убеждений.

Однажды у меня была пациентка, которая ужасно боялась беременности, но при этом не боялась быть матерью. Беременность была для нее доказательством секса, а она хотела быть маленькой девочкой для своего папы. И дело не в инцесте – если бы она родила, то была бы женщиной. Поэтому для нее любой секс, в том числе с мужем, был изнасилованием, потому что происходил не по ее желанию.

Или садистский секс.

– КАЖЕТСЯ, В НЕМ ГЛАВНОЕ – ОПРЕДЕЛЕННАЯ ДОГОВОРЕННОСТЬ.

– Согласие очень важно, но оно бывает вынужденным. Иногда обе стороны наслаждаются процессом, у них похожие вкусы, а иногда она просто соглашается на то, чего хочет он, потому что знает: он получит удовольствие. И она думает, что он не будет ей изменять. У меня есть пациентка, за жизнь которой я практически боюсь: она не определяет никаких границ, их вообще нет. Это проистекает из ее воспитания, ее прошлого. Именно поэтому женщины по-разному переносят насилие. Эта пациентка недавно сидит на диване и все время крутится. Я вижу, что ей тяжело, спрашиваю, что случилось.