ноги двигаются ко мне, — не отстраняйся только потому, что я прав, — сказал он, его рука скользнула под мою челюсть, с той стороны на которой не было синяка.

— Просто оставь меня в покое, Брейкер, — сказала я тихим голосом. Неужели так трудно было понять, что я хочу побыть одна? Что мне нужно было разобраться с каким-то дерьмом?

— Ни за что. Ты перестанешь зарываться в себя и впустишь меня.

— Почему тебя это волнует? — выпалила я, мой взгляд поднялся к нему, и я сразу поняла, что это ошибка.

— Потому что ты ворвалась в мою жизнь, рассказывая о извращенном порно и желании убить худшего криминального авторитета города за последние годы. Ты показала мне свою выдержку и решимость. Твоя странная разновидность самоотверженной силы. Твой гребаный умный рот. И твое феноменальное гребаное тело. Ты дала мне это. На один день, Алекс. Гребаный день. И я не могу насытиться этим. Так что я хочу большего.

— Что, если я не смогу дать тебе больше?

— Ты сможешь, — просто сказал он, проводя большим пальцем по моим губам, — но, может быть, это немного подождет, — сказал он, его взгляд упал на мои губы.

— Подождет? — спросила я, чувствуя, как тяжесть ложится мне на грудь, а в животе поднимается жар.

— Сначала я думаю, что мне нужно напоминание об этом феноменальном теле, — пояснил он.

При его словах снова возникло то пред-оргазмическое трепетание, и я крепче прижалась к нему бедрами.

— Это я могу тебе дать, — осторожно сказала я, наблюдая, как его глаза потемнели.

— Черт возьми, можешь, — сказал он, отступая. Затем повернулся ко мне спиной и направился в гостиную, — я не собираюсь ждать весь день, пока ты последуешь за мной, — крикнул он, опускаясь на диван, — тащи свою хорошенькую маленькую попку сюда и оседлай меня.

О.

Боже.

Окей.

Хорошо.

Прежде чем мой разум смог принять решение, мои ноги понесли меня к нему. Я обошла его спереди, встав между его раздвинутыми ногами.

— Твой первый шаг, — проинструктировал он, лениво наблюдая за мной.

Я потянулась за подолом и стянула футболку, бросив ее на пол рядом с моими ногами. Я судорожно вздохнула, наблюдая, как его глаза медленно скользят вниз по моему телу, а затем так же медленно поднимаются вверх.

— Иди достань презерватив из тумбочки, — проинструктировал он, и я снова смущенно потянулась за футболкой. — Нет, — сказал он, ставя ногу на нее. — Иди так.

— Брейкер… — попыталась я.

— Позже ты произнесешь мое имя. Мне больше нравится, когда ты говоришь его, когда я внутри тебя. Так что иди, возьми гребаный презерватив, чтобы я мог услышать это снова.

Трепет, трепет, трепет.

Он убивал меня, а он даже не коснулся воздуха вокруг меня. Поэтому я с трудом сглотнула от неуверенности, повернулась и направилась обратно в спальню. Я схватила презерватив из его прикроватной тумбочки и направилась обратно, изо всех сил стараясь держать подбородок поднятым, и щеки покраснели. Мантра, похожая на один из тех нелепых компакт-дисков с гипнотической самопомощью, которые крутятся у меня в голове по кругу: я сильная, уверенная в себе, сексуально опытная женщина, которой не нужно стыдиться своей наготы.

Я передала презерватив Брейкеру, который спустил свои спортивные штаны, небрежно вытащил свой твердый член и надел его.

Я почувствовала, как у меня внутри все сжалось при виде того, как его глаза снова поднялись на меня. — Иди сюда, — сказал он, его голос был грубым и мягким одновременно. Что казалось невозможным, но это было так.

Я придвинулась к нему, поставив колени по обе стороны от его бедер, так что я оседлала его. Он сразу же положил свои руки на мои бедра, двигаясь вверх по ребрам, пробегая по чувствительной нижней части моей груди, прежде чем накрыть ее и сжать, заставляя мою голову откинуться назад со стоном, когда мои бедра опустились, ища его и удовлетворения, которое он предлагал.

— Ты уже мокрая для меня, куколка? — спросил он, одной рукой обнимая меня за спину, чтобы подтолкнуть к себе, его голова наклонилась, чтобы его рот мог взять мой сосок, проводя по нему языком, пока он не напрягся, а затем сильно посасывая.

— Да, — призналась я, мои бедра покачивались на его члене.

— Тогда возьми мой член, — сказал он, двигаясь к другому соску и повторяя пытку, пока мое покачивание не стало более неистовым, и я потянулась между нами, взяла его член в руку и подвинула его ко входу, остановившись, когда он прижался ко мне. Его голова поднялась, одну руку он положил мне на затылок, — прими меня, Алекс, — проинструктировал он, и трепет был таким сильным, что это был практически полноценный оргазм. Поэтому я опустила бедра, чувствуя, как он переступает порог, и со стоном закрыла глаза. — Нет, — сказал он, рука на моей шее сжалась достаточно сильно, чтобы оставить синяк. — Смотри на меня, когда я трахаю тебя.

Мои глаза медленно открылись, чувствуя тяжесть, как будто мне приходилось бороться, чтобы держать их открытыми. Пока я не нашла его ледяные голубые глаза, видя, что холод в них полностью отступает, полностью замененный теплом. И я ни за что не хотела отводить взгляд.

— Хорошо, — тихо сказала я, чувствуя, как он погружается до упора.

— Покажи мне, как ты этого хочешь, — сказал он мне, его другая рука переместилась, чтобы надавить на мою поясницу, направляя.

Затем я начала двигаться. Сначала я просто покачивала бедрами вперед и назад, прежде чем начать движение вверх и вниз, чувствуя, как мое тело крепко сжимается вокруг него каждый раз, когда его член входит.

— Тебе нравится, когда все идет медленно? — спросил он, не выглядя разочарованным, несмотря на то, что он предупреждал меня раньше, что он «не медленный и милый любовник».

Но даже когда он спросил, я почувствовала, как желание достигло апогея, превратившись в непреодолимую, мучительную потребность освободиться. И мои бедра начали двигаться быстрее, дыхание стало более прерывистым, сердце бешено колотилось. Мои руки переместились на его твердую грудь, слегка впиваясь в нее, по мере того как мой темп становился все более и более неустойчивым, слишком далеко зашедшим, чтобы поддерживать его устойчивым.

— Черт, — прорычал он, и опустил обе руки на мои бедра, и