которая проходит тренинг ассертивности. Она вступает в дискуссию с врачом по поводу того, что ее беспокоит. Второе действующее лицо — врач, который требует от пациентов неукоснительного исполнения его предписаний. Первая — Мэри, пожилая женщина, у которой произошел инсульт, и она шесть недель была парализована. Мэри рассказала, что ей было трудно решиться сказать врачу о том, что она хочет. Самым важным было вот что: она хотела принимать гормоны, которые ей помогали, в таблетках, но врач прописывал ей уколы, и место укола у нее потом очень болело. Говоря словами Мэри, проблема была такова: «Как я могу сказать это тому, кто намного лучше меня знает, как надо лечить?» Как и большинство людей, Мэри путала отношения с авторитетом и деловые отношения. Ее доктор не есть главный судья того, что Мэри должна и что не должна делать, пусть даже и в области медицины. Обращаясь к врачу, Мэри могла убедиться, что врачи — только консультанты, которые порекомендуют определенный курс лечения, — счастье, если он поможет. Мэри, в качестве пациентки, — судья самой себе: она вольна сама решать, что она будет или не будет делать, и она несет полную ответственность за то, будет ли она следовать предписаниям врача.

С другой стороны, как мы увидим во второй ситуации, врач отвечает за то, какое лечение он назначает. Отношения между пациентом и врачом, таким образом, могут строиться только на взаимном оговаривании всех деталей процесса лечения. Это реалистичные деловые отношения. Никто, пусть даже авторитет, не может сказать вам, что у вас нет выбора.

Мэри, однако, боялась, что, если она будет настаивать на своем, врач, возможно, предложит найти другого врача и не пойдет ей навстречу — не станет менять курс лечения. Хотя оба ее опасения реальны, они маловероятны. Врач лечил Мэри более двадцати лет, она считала его семейным врачом, доверяла ему. Он вряд ли предпринял бы крайние меры, если б его давняя пациентка повела себя решительно. Но и в том случае, если бы он «послал ее», она смогла бы обратиться за советом к другому врачу. Как показано в диалоге, врач хорошо отреагировал на ее настойчивость и удовлетворил ее просьбу.

ДИАЛОГ 15

Мэри входит в кабинет доктора Бэка и садится.

Врач: Мэри, медсестра сказала мне, что у вас давление 140 на 80. Это намного лучше, чем три недели назад.

Мэри: Я делала все упражнения, о которых вы говорили.

Врач: Хорошо! Хорошо! Давайте посмотрим вашу руку. Можете подвигать кистью?

Мэри: На этой неделе немного лучше. У меня все еще плохо с пальцами. Не могу ими ничего брать.

Врач: Скоро все наладится, если вы будете продолжать делать упражнения.

Мэри: Я могу поднять руку и повернуть. А на прошлой неделе не могла. Какое облегчение!

Врач: Все будет улучшаться. Я хочу, чтобы вы продолжали принимать лекарства, и все придет в норму, как и ваше давление. Помните, вам придется принимать их до конца жизни. Вы не должны прекращать их принимать только из–за того, что чувствуете себя лучше.

Мэри: Я не буду прекращать. Я не хочу снова пройти весь этот ад.

Врач: Ну и хорошо. Вы выглядите прекрасно. Я прошу вас снова прийти через две недели. Я скажу медсестре, чтобы она назначила вас на прием.

Мэри: Доктор, я бы хотела поговорить с вами о гормонах, которые вы мне раньше прописывали. Я хочу снова их принимать. Когда я их принимаю, я чувствую себя намного лучше. Я с ними как на крыльях (Самораскрытие).

Врач: Конечно. Я тоже думаю, что они помогают. Я выпишу направление, чтобы вам прямо сейчас сделали укол.

Мэри: Это как раз то, о чем я хотела с вами поговорить. Мне нужны гормоны, но я не хочу укола. После того как медсестра делает мне укол этой огромной иглой, я несколько дней не могу сидеть. Я хочу вместо укола таблетки (Заигранная пластинка, Самораскрытие).

Врач (задумчиво смотря на Мэри): Но гормоны лучше принимать в виде инъекций. Один укол — и все, до вашего следующего прихода.

Мэри: Это правда, но я предпочитаю таблетки (Игра в туман, Заигранная пластинка).

Врач: Если я дам вам таблетки, вам нужно не забывать принимать их ежедневно.

Мэри: Да, мне придется помнить об этом, но я предпочитаю таблетки (Игра в туман, Заигранная пластинка).

Врач: Мэри, проблема с таблетками в том, что многие женщины злоупотребляют ими. Они думают, что если две улучшают их самочувствие, то четыре улучшат его в два раза, и в итоге принимают слишком много и попадают в беду.

Мэри: Я знаю, многие это делают, но я все–таки хочу таблетки вместо этих проклятых уколов! (Игра в туман, Заигранная пластинка).

Врач: Мэри, у вас было достаточно проблем из–за инсульта. Почему сейчас не сделать укол, а о таблетках мы поговорим, когда вы придете в следующий раз?

Мэри: Тогда вы мне выпишите таблетки? (Разумный компромисс).

Врач: Мне бы хотелось еще поговорить с вами об этом.

Мэри: Я все понимаю, но я все же хочу таблетки и не хочу больше этих дурных уколов (Самораскрытие, Заигранная пластинка).

Врач (минуту смотря на Мэри): Я скажу вам, что мы сделаем. Я выпишу вам таблетки в том количестве, которое необходимо до вашего следующего прихода, и тогда посмотрим, как идут дела.

Мэри: Это замечательно! (Разумный компромисс).

Мэри рассказывала, что ей очень понравилась реакция врача на ее просьбу, она почувствовала, что отношения между ними изменились к лучшему в результате ее уверенности. Хотя она и знала доктора Бэка двадцать лет, она каждый раз нервничала в его присутствии, боялась, что он может о ней подумать. В дальнейшем она меньше боялась его и была в состоянии говорить с ним о своих реальных проблемах.

Отношения между врачом и пациентом могут разрушиться в том случае, когда врач не в состоянии справиться с беспокойством пациента и его требованием дать ту информацию, которую врач дать не вправе. Некоторые врачи при этом раздражаются или предлагают пациенту уйти и не возвращаться до тех пор, пока психотерапевт не поставит их голову на место. Такой метод общения с пациентами, пусть даже истеричными, не может нравиться больным. Ярким контрастом подобному поведению служит пример моего близкого коллеги, психиатра Абеля.

Абель пришел к выводу, что намного удобнее для него и лучше для его пациентов решительно установить те границы (обычно это отказ на просьбу пациента), в пределах которых он будет разговаривать с пациентом или его родственником. Абелю удалось создать отличную модель,