– Нам нужно допросить ее брата, – прервал оправдания коменданта Иван, – мальчишка явно что-то видел. Постарайтесь отыскать его до вечера.

Хвостов прикоснулся к шляпе, отдавая честь, и направился исполнять поручение. Иван же решил осмотреть окрестности, вдруг еще что интересное обнаружится. Егорка следовал за ним чуть поодаль, а тем временем из кустов за сыщиками зорко следили. Наблюдатель пытался улучить минуту, чтобы напасть на Самойлова, но Егорка служил помехой, а потому он медлил. Егор, словно почуяв неладное, вгляделся в кусты, ничего особого не заметил, но сердце подсказывало, что не стоит более испытывать судьбу. Да и чего так далеко уже искать-то? Девка совсем в другой стороне найдена. Там они все внимательно осмотрели.

– Ваша милость! – крикнул Егорка.

– Ну? Чего еще?

– Недоброе это место.

Самойлов и сам уже понял, что искать здесь более нечего.

– Ладно, поехали! – согласился он и направился к карете.

Егорка радостно поспешил за барином, тем более что обед они уже пропустили, может, хоть к ужину поспеют.

Я подробно отписал Ушакову о случившемся, но последняя находка лишь сгустила туман над загадочными событиями, творившимися в усадьбе.

Из записок экспедитора Тайной канцелярии

Спокойнее всего в этом большом неуютном доме Самойлов чувствовал себя в библиотеке. Может, потому, что давних его знакомцев было на полках довольно много: вон Плутарх, Расин, Мольер, а вот и Аристотель с золотым тиснением на кожаном переплете. И работать здесь было удобнее, чем в других залах: комната угловая, никто не беспокоил. Хотя, собственно, беспокоить было и некому. Слишком молчаливы и недружелюбны оказались обитатели старинного особняка. Так или иначе именно сюда велел он Егорке принести бумагу и чернила, сел за небольшой журнальный столик и начал писать донесение Ушакову. Но и четверти часа не прошло, как за стеной послышался тяжелый топот и на пороге появился Хвостов в сопровождении старосты. Сия процессия вела к следователю из Петербурга взлохмаченного мальчонку. Николка, словно затравленный зверек, со страхом озирался вокруг, а увидев Самойлова, и вовсе оцепенел.

– Ну вот, доставил, как велели, – доложил земский комендант и втолкнул пастушка в библиотеку.

– Целый день искали, – затараторил староста. – Сховался, еле нашли.

Иван ласково улыбнулся:

– Ты чего так припустился от нас, Николка?

Мальчонка оттер нос рукавом рубахи и насупился.

– Скажи, ты видел, кто напал на твою сестру? – продолжал Иван ласково, пытаясь разговорить паренька.

Но тот упорно молчал, только украдкой смотрел на шахматную доску. Шахматы и впрямь были необычные. Наверное, молодой барин привез их из Европы. Большие литые фигуры поблескивали на солнце, что упорно пробивалось сквозь тяжелые гардины.

– Нравится? – улыбнулся Иван. – Держи, – и он протянул Николке офицера в латах, ловко восседавшего на коне и метившего игрушечной пикой в противника.

В этот момент дверь в библиотеку распахнулась, и вошел камердинер. Николка оглянулся, вырвался из рук коменданта и дал стрекача. Никто из взрослых даже не успел его остановить. Старик, словно и не заметив побега, с невозмутимым видом изрек:

– Смею доложить, помощник ваш просит вас во двор по наисрочнейшему делу.

Самойлов чертыхнулся и вышел. Он нашел Егорку за сараем, тот суетился возле поленницы.

– Прощения просим, но не мог не оторвать вашу милость от дел. Смотрите сами!

Около разобранных дров Иван увидел окровавленную человеческую ногу. Нога эта была обкусана и валялась, словно собачья кость. Иван перекрестился:

– Чует мое сердце, не обойтись нам без помощи, – Самойлов протянул Егорке письмо. – Держи, это я Ушакову отписал. Чего стоишь? Поспешай. Седлай лошадку. На словах скажешь, что дело спешное. Да, когда поедешь, держись на открытых местах, подальше от леса и кустов.

Егорка недоумевал, чего за него-то бояться. Он вооружен, на лихом коне, да к тому же покидает, наконец, это проклятое место. А вот барин один остается. Денщик не удержался:

– А вы как же?

– За меня не волнуйся, – успокоил его Иван. – Ну, давай, – Самойлов ударил коня, и без того готового поскорее нести своего всадника прочь от страшных мест. Егор перекрестился и припустил во весь опор. Самойлов проводил слугу взглядом, повернулся и направился к дому. Тут только он заметил, что не один он провожал денщика. На крыльце стояла Александра и пристально смотрела вслед удаляющемуся всаднику. Как только Иван поравнялся с ней, она мельком глянула на него и пошла снимать развешенное на веревках белье.

Теперь уж совсем один остался наш герой в огромном барском доме. Слонялся бесцельно из залы в залу, не зная, что предпринять, пока слуга его не прибудет с подмогой. Но на это, почитай, при самом выгодном раскладе, дня два-три уйдет – не меньше. Иван засел за книги, надеялся, что хоть чтение поможет ему скоротать мучительно тянущееся время. Но и это занятие не шло на ум, мысли путались, вспоминалась убиенная девица, перепуганный Николка, окровавленный обрубок у поленницы… Иван вышел из библиотеки и услышал какой-то шорох в буфетной. Пытаясь остаться незамеченным, он тихо отворил дверь и увидел, как Александра ловко завернула в узелок нехитрую снедь, налила молока в крынку. Женщина стояла к нему спиной, и голос его прозвучал неожиданно:

– А что, молодой барин долго здесь в отпуску был?

Александра обернулась, смерила чиновника недобрым взглядом и неохотно ответила:

– Не помню, как с морского похода приехал, так и гулял, пока обратно не отозвали.

– Кроме книг, я смотрю, много разных диковин привез.

– А нам-то что, только работы прибавил – пыль вытирать!

Александра взяла узелок и крынку и направилась к выходу, но Иван преградил ей дорогу.

– Пусти, барин, некогда мне!

– Это дядюшке? – кивнул Иван на провизию.

– Дядюшке, – сверкнула Александра глазами и решительно обогнула Ивана. Уже около двери она обернулась: – Я тебе, барин, постель приготовила в столовой. В других комнатах холодно.

Уже вечерело, когда Егорка въехал в лес. Хочешь – не хочешь, а не миновать этой березовой рощи по дороге в столицу. А тут еще и сумерки. Но не разбивать же, в самом деле, лагерь для ночлега в чистом поле, да к тому же барин велел поторапливаться. Денщик и сам понимал, что дело спешное. Таких лютых зверств ни один лихоимец на его веку не учинял, а значит, прав был мужик на постоялом дворе: нечистая сила, видать, эту усадьбу облюбовала. А что? Александра и впрямь на ведьму похожа, правду сказать, на чертовски красивую ведьму. Вот, прости господи, мысли какие на ночь глядя в его грешную голову лезут. Нашел где и когда поминать нечистую силу. И вдруг конь, который так справно вез его всю дорогу, захрапел и остановился. Егорка перекрестился, озираясь. Всмотрелся в темноту деревьев, пытаясь понять, что так испугало животное. Но так и не заприметил пары блестевших глаз, что наблюдали за ним из зарослей.