ныне зданием Президиума Верховного совета республики. А то бы еще немного — и у сидящего вместе со Сталиным на лавочке нога на ногу Ильича отвалилась бы левая стопа.

Карточки на продовольственные и промышленные товары отменили еще в конце прошлого года; зарплаты повысили по сравнению с сорок шестым годом едва ли не вдвое, а кое-каким категориям рабочих и служащих даже более чем в два с половиной раза. И хотя на улицах города еще было полно людей в сапогах, гимнастерках и офицерских кителях с орденскими колодками, мирная жизнь уже вовсю диктовала свои правила, по которым начинало жить все больше советских людей. И все чаще на городских улицах слышался веселый смех. И она, Нинель Яковлева, тоже хотела бы так же задорно смеяться, радоваться жизни и без страха смотреть в будущее. А у нее, напротив, с каждым днем на душе становилось все тревожнее. И было совсем не до веселья.

Тем временем в отдел по борьбе с бандитизмом и дезертирством принесли полное экспертное заключение по тенниске, которую отдал на экспертизу еще оперуполномоченный Рожнов. Виталий Викторович поначалу не понял, что за тенниска и почему она была отдана Рожновым на экспертизу. Но когда майору Щелкунову объяснили, что рубашка была найдена опером Рожновым в вещах сбитого машиной Эдуарда Кочемасова, но ему, по уверению Рожнова, не принадлежала, Виталий Викторович крепко задумался по поводу этого факта.

Зачем Валя Рожнов отдал эту рубашку на экспертизу? Каких он ждал результатов?

Почему Кочемасов хранил эту старую рубашку?

Кому она принадлежала?

И, наконец, чья именно кровь — а судя по экспертному заключению, это была человеческая кровь — на этой рубашке?

Встретившись с экспертом-криминалистом, мрачного вида сухощавым майором лет пятидесяти, майор Щелкунов так и спросил:

— А вот ответьте мне на такой вопрос: кому именно могла принадлежать эта кровь на тенниске? Разумеется, я говорю не о животных.

— Понимаю вас, — на его сумрачном лице отразилось нечто вроде напоминающее улыбку. — Этого мы вам сказать не можем…

— Но вы же можете сказать какая именно группа крови осталась на тенниске?

Кашлянув в кулак, майор сдержанно ответил:

— Возможно, в будущем эксперты-криминалисты и будут определять по пятнам крови группу, но сейчас это сделать невозможно. Во-первых, кровь на тенниске основательно высохла. От крови остались только бурые пятна, а во-вторых, даже если бы кровь была свежей, то этого явно недостаточно для ее определения.

— Что ж, спасибо и на этом, — невесело сказал майор Щелкунов.

Виталий Викторович принял от экспертов заключение и трикотажную тенниску в бумажном плотном пакете. Достал ее, повертел в руках, стал внимательно осматривать. Она оставалась довольно грязной и со стороны груди имела два пореза, похоже, от лезвия ножа. И бурые пятна около них, уже несомненно, являющиеся человеческой кровью.

А что, если эта рубашка — ключ к пониманию причин покушения на Валентина Рожнова, к поведению и странному образу жизни чертежника с высшим техническим образованием Эдуарда Кочемасова и к таинственным событиям десятилетней давности, к раскрытию которых так близко подобрался старший оперуполномоченный Рожнов? И что такого приключилось в том последнем походе в компании Николая Кондратьева на реку Свиягу по окончании третьего курса, после чего Василий Кудряшов столь быстро и неожиданно покинул институт, город и родного отца?

Яблоко упало на голову Исаака Ньютона, когда, по легенде, он присел под яблоней отдохнуть, невесть о чем размышляя. И после падения яблока ему в голову пришла замечательная мысль: а почему яблоко упало вниз на землю, а не в сторону к примеру? Или вообще не унеслось вверх? И через какое-то время Ньютон открыл закон всемирного тяготения… На голову майора Щелкунова ничего не падало, даже дождевых капель. Однаков размышлениях об окровавленной рубашке к нему вдруг пришла здравая мысль — а почему эта рубашка-тенниска не могла принадлежать Василию Кудряшову? Который вовсе никуда не уезжал, а просто не вернулся из очередного похода на реку Свиягу в 1938 году. Ведь домой он, судя по всему, не возвращался, поскольку все его вещи и документы, по данным Рожнова, остались нетронутыми. А как, пусть и в порыве отчаяния и безрассудства, отправляться в дальние и холодные края без документов, одежды и необходимых каких-то вещей, которыми пользуешься каждый день и без которых обойтись никак нельзя? Ведь после этого похода, третьего по счету, его уже никто не видел. Ни родной отец, ни жильцы дома, ни студенты-однокурсники из института. Что же касается телеграммы с какой-то дальней железнодорожной станции, даже полустанка, то послать ее мог кто угодно. Специально. Чтобы как раз и показать старшему Кудряшову и остальным, знавшим Кудряшова-младшего, что Василий жив и уехал к черту на кулички от неразделенной любви, что, увы, в жизни происходит нередко. И, в общем-то, ничего необычного в этом нет…

Получается, Кудряшов не уехал, куда глаза глядят, а пропал. И эта грязная окровавленная рубашка вполне могла принадлежать Василию Кудряшову. Если это так, то многое становится понятным. И то, что, испугавшись оперативно-разыскных мероприятий, которые проводил Валентин Рожнов, Николай Кондратьев со своими приспешниками устроили на него покушение. Для того чтобы его остановить, покуда он не докопался до истины. И он, майор Щелкунов, костьми ляжет, но это обязательно докажет…

Понятным становится и то, откуда у простого чертежника какого-то захудалого конструкторского бюро Эдуарда Кочемасова в последние три года или немногим меньше стали водиться неплохие деньги: он просто начал шантажировать остальных членов компании Кондратьева этой окровавленной трикотажной тенниской. Мол, не будете мне платить — отнесу рубашку куда следует и расскажу все, что случилось почти десять лет назад.

Столько лет молчал — и вот на тебе! То ли совесть у него проснулась, то ли банально захотелось заполучить легких денег…

Стоп! Так вот почему так серьезно переполошились Кондратьев со своей компанией — через пару месяцев (даже немногим ранее) заканчивается срок наступления ответственности за совершенное преступление. А за какое преступление срок давности назначается по закону в десять лет, после чего, как написано в Уголовном кодексе РСФСР, «уголовное преследование не может иметь места»?

Виталий Викторович заглянул в Уголовный кодекс, нашел статью четырнадцатую третьего раздела и прочел:

«Уголовное преследование не может иметь места, когда со времени совершения преступления, за которое судом может быть назначено лишение свободы на срок свыше пяти лет, прошло десять лет».

А за что у нас дают по суду более пяти лет лишения свободы? За покушение на основы советской власти и советского строя. За шпионаж, измену Родине, участие в антиправительственном вооруженном восстании, совершение террористических актов;