– Где гардероб, не подскажете? – спросила я пробегающую мимо деву в развевающихся зеленых лохмах.

– Чей? – рассеянно спросила она и, не дождавшись ответа, умчалась на сцену.

– Кто это был? – кивнув на закрывшуюся дверь, спросила любознательная Трошкина.

– Кикимора болотная! – сердито ответила я. – С поправкой на древнегреческий колорит – либо дриада в листьях, либо наяда в водорослях.

Из-за поворота выскочил шустрый юноша с позолоченной лирой. Болезненно звякнув этническим струнным инструментом о дверной косяк, он тоже унесся на сцену. Я даже не успела выговорить вопрос:

– Скажите, где…

– А это, наверное, был Орфей! – сказала Трошкина, по-детски радуясь собственной догадливости. – Ой, а это кто же? Такой костюмчик необычный…

Я повернула голову, увидела грузную пожилую женщину в синем халате с веником под мышкой и тоже обрадовалась:

– А это, Алка, самый нужный нам человек – техничка!

– Девки, не вздумайте тут курить! – сурово сказал Синий Халат, неправильно истолковав наше с Алкой присутствие в коридоре. – С сигаретами идите на крыльцо, а не то я Тупиковскому пожалуюсь, он вас живо даже из статисток разжалует!

– Добрый вечер, не волнуйтесь, мы некурящие! – сказала я строгой техничке. – Нам бы в гардероб пройти. Я там позавчера свой плащ оставила, очень хотелось бы получить его обратно.

– В костюмерную ступайте, – посоветовал Синий Халат, потыкав большим пальцем через плечо. – У нас порядок такой: что забытое через сутки не забирается, то все в костюмерную уходит. Это же театр, тут потребность в одеже постоянная, а бюджет маленький. Потому – всякая вещь на что-нибудь может сгодиться!

– Так что не удивляйся, если увидишь Колдунью Гекубу в моем черном шелковом плаще от Дольче Габбана! – уже на бегу предостерегла я пугливую Трошкину.

Я резвой рысью понеслась по бесконечно длинному коридору мимо вереницы открытых и закрытых дверей. Алка, по-женски сочувствующая мне в утрате дольчегаббановского плащика, старалась не отстать, но не могла побороть природное любопытство и засматривалась в каждую открытую дверь. А потом большими прыжками догоняла меня и взахлеб докладывала:

– Там такие парики, ты не представляешь: косы, как канаты, метра по два, хоть вешайся на них!

– И повешусь, если мне плащ не вернут! – пообещала я, не останавливаясь.

– Там девчонкам косметику принесли, весь стол образцами завален, может, тоже посмотрим? – не унималась Трошкина. – Мне как раз тушь нужна!

– А мне плащ!

Я ускорила шаг, и Алка снова потерялась за кормой, но очень быстро догнала меня со словами:

– Слушай, Инка, я могу ошибаться, но, по-моему, там твой…

– Плащ?! – я затормозила.

– Нет…

– Тогда вперед!

– Но это твой…

И в этот момент я увидела свой плащ. Его держала на распяленных руках седовласая дама с прической и взглядом директрисы женской гимназии. Созерцая мой бедный плащик с недобрым прищуром, она приговаривала:

– Для Бэтмена нашего длинноват будет, гм… Маш, а кто заявлен на роль Предводителя Гоблинов в «Сагах Средиземья»?

– Во, блин, гоблин! – ахнула я.

Мысль о том, что мой чудесный плащик уйдет в секонд-хенд для черных сил Средиземья, вызвала у меня бурный приступ негодования.

– Не-е-ет! – вскричала я, врываясь в кабинет с топотом и протестующим ржанием эльфийской конницы. – Это мой плащ! Отдайте немедленно!

– А чем вы докажете, что он ваш? – благодетельница гоблинов крепко вцепилась в шелковый рукав.

Доказательством послужила мамулина длиннохвостая расческа, благополучно залежавшаяся в кармане плаща. С ее помощью я защитила свое добро от посягательств темных сил и от греха подальше поскорее покинула костюмерную.

– С этой театральной публикой держи ухо востро! – сетовала Трошкина, прикрывая нас с плащом с тыла на случай вражеской вылазки. – Я прямо удивляюсь, какие тут бессовестные люди!

– Какие люди! – эхом повторила я, сбившись с шага при виде очень знакомой фигуры.

Впереди, словно торопясь убежать от нас, быстро и без оглядки шагал самозваный мачо Алехандро!

– Алка, смотри, это не Саша? – спросила я Трошкину, не вполне доверяя собственным глазам.

Мало ли, вдруг интересный парень начал мне мерещиться?

– Майор Романов из Западного УВД? – уточнила подружка. – Он самый! Да я же говорила, что видела его в одном из кабинетов, а ты меня и слушать не стала, все твердила: «Вперед, вперед!»

– Вперед! – повторила я и побежала.

Я не верю в простые совпадения. По моему твердому убеждению, все, что происходит с нами, не случайно. Возможно, это влияние мамули-писательницы, но у меня есть ощущение, что наша жизнь – это огромный, сложный, но стройный сценарий. Все, что ни делается, имеет смысл и цель. И если мужчина появляется в моей жизни в третий раз, значит, это для чего-нибудь нужно.

«Короче, хватит подводить философскую базу под свой амурный интерес! – подстегнул меня внутренний голос. – Нравится тебе парень – хватай его, а там разберешься!»

Увы, настичь отступающего Алехандро мне не удалось. Нас разделяло не более пяти метров, когда в распахнувшуюся дверь со сцены повалила толпа раскрасневшихся девиц в трико и чешках. Мы с Алкой на несколько минут застряли в плотном встречном потоке, а когда выбрались – мачо уже исчез.

– На выход! – скомандовала я, подныривая под ограждение рядом с турникетом.

Со стоянки у служебного хода как раз отчалил автомобиль. В темноте я не смогла разглядеть его как следует, но это совершенно точно был джип.

– Как жаль, что Саша уехал, не подождав нас! Теперь придется вызывать такси! – вздохнула у меня под ухом простодушная Трошкина.

– Ты думаешь, мы догоняли его, чтобы напроситься в попутчицы? – фыркнула я.

– Разве нет? – удивилась Алка. – А зачем тогда?

Ответа для нее у меня не было, зато имелись свои вопросы. Рядом с опускающимся шлагбаумом автостоянки я увидела дедушку в тулупе – типичного сторожа – и направилась прямиком к нему. Верная Трошкина увязалась за мной.

– Добрый вечер, моя фамилия Кузнецова, я из комитета по культуре, – соврала я, показав сторожу одну из мамулиных визиток. – Не подскажете, кто это сейчас на джипе уехал? Случайно не режиссер Тупиковский?

– Да что вы, милочка, какой джип? У Тупиковского «девятка», – басовито хохотнул дед. – Это бизнесмен к нам по рекламным делам приезжал. У наших-то театральных дорогих машин не водится, заработки не те. У директора, правда, «Мазда», да у бухгалтера «Хонда», а прочие на чем попроще катаются. Вот как Борюсик – на скутере!

Тут дедок сделал паузу, чтобы приподнять шлагбаум и выпустить со стоянки упомянутый транспорт. Я терпеливо ждала продолжения, надеясь узнать что-нибудь полезное.