естественный. Но по желанию клиента дизайн может быть любым. Некоторые, наоборот, предпочитают носить наши протезы напоказ, как дорогой аксессуар, и заказывают отделку золотом или другими материалами.

— В данный момент мне это не по карману. Ни с золотом, ни без него.

— Да, изделия недёшевы, — признал Керт. — Но у Завода есть кредитная линия. Кроме того, на них предоставляется пожизненная гарантия. Согласитесь, полноценная бипедальная мобильность расширит ваши возможности, что, в свою очередь, увеличит ваши доходы. Так что это можно считать не тратой, а инвестицией! При этом процент по кредиту…

— Нет, — отказался я. С сожалением, но решительно. — Мне нечего предоставить в обеспечение кредита.

— Под гарантии надёжного поручителя… — повернулся он к Аннушке.

— Тем более нет, — оборвал я его. — Спасибо, теперь мне есть к чему стремиться. Как только разбогатею, сразу к вам. А пока что меня ждут костыли.

* * *

— Крисса, готово там? — крикнул вглубь бокса механик. — Заказчик приехал!

— Тащу, пап!

Маломерная девица вынырнула из подсобки, закинув на плечо две компактных конструкции. Мне показалось, что они какие-то слишком короткие, словно она их под себя делала, но оказалось, что они просто складные.

— Вот, тут кнопка, — показала она. — Хопса!

Из трубчатой конструкции со щелчком выдвинулась телескопическая опора.

— Хопса ещё раз!

Вторая последовала примеру первой. Девушка вручила мне два полноразмерных костыля с мягкими, обтянутыми искусственной кожей упорами вверху и с рукоятками.

— Юзай, инвалид!

Я взвесил изделия в руке — удивительно лёгкие.

— Сплав титана, — сказал Кройчек. — Сносу им не будет. Захочешь сложить — вон там стопор, задвинешь опору внутрь, и всё. Можно сунуть в рюкзак, например, и торчать не будут.

— Кстати, — сказал я, доставая из закреплённого на кресле рюкзака протез, — можете обслужить? Там подшипники…

— Вижу, — механик подвигал суставы, — ушатано наглухо. Ты его в песочнице вместо совочка использовал? Посмотрю что-то на замену, после обеда заскочи.

— Спасибо.

— Не за что. Алину благодари, она из аренды вычесть обещала. Акк продать не надумал?

— Пока нет. Слушай, а ты не в курсе, куда проход ведёт? Ну, тот, который в закрытом боксе?

— Без понятия, — помотал головой Кройчек, — я больше в эти дырки не ходок, нагулялся по молодости. Мне и тут зашибись. Хочешь узнать, лезь сам.

Возвращаясь, я размышлял о том, что это вариант. Продать акк и бесполезную теперь, в принципе, винтовку, купить снаряжение — уверен, у караванщиков найдётся всё, что мне нужно, — еды и воды в запас. Забрать протез, подождать, пока подживёт культя, прицепить его и уйти в проход. Куда бы он там ни вёл, рано или поздно я попаду в знакомые места — Мультиверсум велик, но нахоженных троп конечное количество. Закончу доставку, вернусь домой, закрою заказ, буду жить дальше, как будто ничего и не было. А если продать маршрут до Терминала, то ещё и неплохо заработаю.

Чёрта мне в Дороге, в чужих проблемах, в этой Аннушке? Или права Алина, и я в неё втрескался?

Глава 12

Кривые, глухие, окольные тропы

В холле меня перехватила Алина, уточнила, доволен ли я выполненным заказом. Я честно сказал, что костыли шикарные, даже не ожидал такой роскоши. Встал из кресла, прошёлся на них туда-сюда, продемонстрировал, сложил, убрал в рюкзак. Роботесса сопроводила меня в медпункт терминала, где передала в манипуляторы автомедика — футуристической механоконструкции на стационарном шасси. Разделся до трусов, улёгся в анатомическое кресло-лежалку, надо мной покатались какие-то приборы, в руку ткнулась штучка с иголочками, ногу зафиксировал зажим — и я отрубился.

Снилось, что я сижу в баре «Дверь в стене» или попросту «Дверка», за любимым столиком в тёмном углу. Столик мне нравился тем, что ближе всего к проходу. Не к тому проходу, который между столов к стойке, а к тому, который в подсобке и ведёт в другой мир. Не думаю, что посетители о нём знают. Даже среди тех, кто в курсе в целом, и знает, как пользоваться проходами, мало кто умеет их чувствовать так, как я.

К счастью, я достаточно быстро сообразил, что хвастаться таким навыком не стоит — запрягут искать новые маршруты, будешь ищейкой на поводке. И уже не важно, купят или заставят, с поводка не сорвёшься. Наверняка я такой не один, и все они так же помалкивают в тряпочку, а если где-то и срезают углы, сокращая известные маршруты, то делают это так, чтобы никто не заметил. Я, например, иной раз по нескольку дней просто загорал где-нибудь в приятном местечке, чтобы никто не спросил: «А как это ты так быстро обернулся, Лёха?»

Владелец бара, разумеется, вовсю пользуется этой дверкой. Если, к примеру, проверяющие органы заинтересуются, весь ли алкоголь, предлагаемый в меню, имеет акцизные марки, то очень удобно хранить его там, куда они не заглянут. Думаю, далеко не весь, потому что некоторые названия на этикетках я даже нагуглить не смог. Ну, и по основному бизнесу без такой дверки никак. Не станешь же хранить на обычном складе то, что притаскивают в клювике сталкеры? На вопросы: «Боже, что это за хрень?» — ответить будет трудновато.

Владелец «Дверки» один из самых известных «консигнаторов» — так называют тех, кто берёт товар у сталкеров и находит на него покупателя, или наоборот — принимает заказы и выдаёт нам задания. Работа прибыльная, но сложная и опасная, потому что и сталкеры народец ненадёжный — не зря Аннушка презрительно именует их «мародёрами», — и заказчики те ещё акулы глубинных вод. Лично я даже представить боюсь, кому и зачем могут понадобиться некоторые штуки, которые я доставлял уважаемому консигнатору Роману Терентьевичу, он же почтенный баровладелец «ИП Злобунов». Мужик жёсткий и слегка жутковатый. Думаю, и тела через эту дверку выносили не раз, и выводили тех, кому нужно покинуть сей бренный мир в живом виде. Это тоже кусок консигнаторского бизнеса — сделать так, чтобы человека не стало. Нет, не обязательно в плохом смысле. Возможность зайти в бар города N в России и выйти на складе запчастей автошрота в Бруклине дорогого стоит для тех, кто по разным причинам не может показать паспорт пограничникам. В буквальном