стояла и хлопала глазами, краснела, смущалась.

– Что? – чувствую на себе озадаченный взгляд Аверина. Мажор в излюбленной позе: скрещенные руки, характерный прищур, стоит, прислонившись к стене.

Именно таким я и увидела его впервые.

– Просто смотрю на тебя, – разводит руки в стороны.

Наши взгляды сплетаются, температура вокруг растет. Становится очень жарко.

– И как? Нравится, что видишь? – закусываю нижнюю губу.

Стас отталкивается от стены. Между нами сокращается расстояние. Мажор наступает медленно, но уверенно. Воздуха становится меньше, а грудь стеснена объемными чувствами.

– Давно нравится.

Мозг отключается, улыбка медленно сползает с лица.

Аверин вкусно пахнет. Его любимая туалетная вода, терпкость кожи и чистая одежда.

Он заключает меня в свои объятия так крепко, что звезды сверкают перед глазами.

Господи, или это банальная влюбленность?

Кладу ладонь на его сердце. Оно бьется со скоростью света. Один протяжный гул. Страшно становится, что такое возможно.

Темный взгляд припечатывается в мои глаза.

Стас берет мою ладонь и нежно целует каждый пальчик. Медленно, с какой-то даже немыслимой любовью.

Не могу вспомнить, когда видела такого Стаса. Он всегда действовал быстро, резко. Иногда развязно и эгоистично. В каких-то моментах и вовсе цинично.

Сейчас его нежность расщепляет меня на молекулы. Растапливает, как воск. Делает это умело и профессионально.

А еще щекотно. И я хихикаю.

Прижимаюсь теснее. И когда поднимаю голову, его губы накрывают мои в таком же нежном поцелуе. Каждое движение языка, захват губ… Это так естественно.

Самый лучший наш поцелуй.

Стас расстегивает пуговицы на моей блузке, а я помогаю снять ее с себя. Низ живота охватывает покалывающее тепло. Близость горячего тела запускает волну желания.

Даю волю рукам и провожу ими по плечам мажора. Сжимаю со страстью.

Хочу чувствовать его силу над собой.

В мгновение Стас избавляет себя от футболки и быстро подхватывает меня под ягодицы. Взвизгиваю, и смеяться начинаю.

Поцелуи становятся глубже. Касание влажного языка вдоль шеи вырывает тягучий стон. Он кружит и оставляет горячие следы вдоль ключицы, спускается к груди. Та стала тяжелой.

Аверин отрывается от меня и, поддев за подбородок, долго смотрит в глаза. Я чувствую себя загадкой, которую он пытается разгадать.

По коже расходятся мурашки от его пытливого взгляда.

Желание сжирает нас обоих, никакие слова не нужны. А он все смотрит, и я жду, что он что-то скажет. Пусть и какую-нибудь пошлость. Но парень молчит. Хмурится, когда я касаюсь его губ и пальцем обвожу извилистую линию.

Сердце болезненно сжимается.

– Не нравится? – с опаской спрашиваю. Глаза прикрыть хочется в ожидании ответа.

Незамысловатый рисунок, который прочертила, зафиксировался в моей памяти, ни за что теперь не забыть.

– Нравится. Повтори.

Повторяю.

Дыхание учащается у обоих.

Аверин снимает с меня юбку, оставляя в одном лифчике и трусах. Воспоминания гадкой картинкой напоминают нашу единственную ночь здесь.

Стас чувствует, как я напряглась, и тут же начинает целовать. Глубоко и жадно, чтобы ни одна мысль уже не проникла внутрь.

Обжигающее дыхание касается тонкой кожи шеи и стремительно спускается к груди. Теплый рот накрывает соски по очереди. Выгибаюсь. Удовольствие простреливает от промежности до самого горла.

Хрипло стону.

Интересно, что еще умеют его губы и язык? Для меня это все еще в новинку, но намечаются явные признаки зависимости.

Ловкими движениями мажор избавляет меня от нижнего белья и накрывает промежность рукой.

Движения очень нежные, но торопливые. Входит в меня сразу двумя пальцами и медленно ими двигает.

– Потрогай его…

Смущаюсь и опускаю взгляд. Упираюсь в натянутые в паху боксеры.

Провожу ладонью по твердому прессу, опускаюсь ниже и поглаживаю большой бугор.

Борюсь с дрожью и своим глупым смущением. Щеки пунцовые.

Теплые губы Стаса опускаются и ведут дорожку от горла до груди, когда я погружаю руку под ткань боксеров и несмело обхватываю напряженный член. Он твердый и горячий. Кожу покалывает от приятных разрядов.

Сжимаю, большим пальцем очерчиваю нежную головку. Понимаю, что мне нравится. В животе спазмы стреляют. Хочется большего.

Веду вверх, затем внизу. Повторяю несколько раз. Глаза Стаса прикрыты, а его руки ласкают меня снизу.

Я едва могу дышать.

Какой же он сильный и красивый. Мужественный. Доверяю ему полностью, с трудом могу представить с собой кого-то другого. Мне невыносима даже секундная мысль об этом.

Пьянящие стоны, хриплые звуки, шепот, бессвязная речь – все кружит голову.

Аверин устраивается между моих ног, между моими бедрами нарастает напряжение.

Я хочу его в себе, невыносимо хочу. Каждая клеточка в моем теле жаждет. Смотрю в глаза Стаса. Там желания не меньше, целая буря. Он на пределе своих ощущений.

Не смогу поверить, если он еще с кем-то мог испытывать что-то похожее.

– Лисица моя, – говорит и одновременно толкается в меня.

Останавливается.

Грудь высоко поднимается и касается меня. Кожа липнет. Пальцами в волосы зарываюсь и дышу им.

Между нами что-то новое образуется. С каждым толчком микровзрывы внутри, и как новая вселенная рождается. Томлюсь в чувствах, горю.

Сердце наполняется горячей волной. Или пламенем, что кровь подогревает и пускает по венам.

Мне хочется еще ближе, еще теснее. Слиться хочу. Каждый глубокий толчок принимаю. Темп ускоряется, а мне все мало. Нужно быстрее, глубже.

Первой прикасаюсь к его губам и целую, шею обхватываю и царапаю.

Стас в какой-то момент выходит и разворачивает меня к себе спиной, руками о стену упираюсь.

Он входит сзади под другим углом. Новые ощущения. Вскрикиваю. Чувствую, как в ягодицы бьются его бедра все сильней и сильней.

– Еще, – прошу жалобно.

– Черт. Лис! – набирая обороты, с каким-то гневом отвечает.

Мажор пробегается рукой по бедру и накрывает пульсирующий клитор. Растирает его, надавливает.

Живот вздрагивает от его касаний, а движения внутри меня запускает новый импульс удовольствия.

Чувствую, как губы Аверина прижимаются к моей шее.

Закидываю одну руку за голову, прижимая Стаса к себе теснее. Шипение и несколько глубоких толчков уносят меня. Взрывается каждая клетка внутри. Крошится, а потом раздваивается.

Я счастье чувствую, его вкус, запах. Умираю от этого счастья.

Стас изливается мне на поясницу с шумными выдохами. Замираем, пытаемся в себя прийти. Перед глазами сверкающие круги расползаются.

Боюсь повернуться и посмотреть на Аверина.

– Было грубо, да? – обеспокоенно спрашивает.

От его голоса ком в горле становится все крупнее и крепче. Плакать хочется, и с силой прикусываю губу, пока та не опухает.

– Нет. Было хорошо, – с напряжением в голосе говорю.

Аверин уходит на минуту и возвращается с мокрым