– Что-то не так, ваша милость? – тихо спросил он.

– Как раз все так, как надо. На их месте я поступил бы точно так же. Стволы – да, в чехлах и под навесами, а вот замки, ха, полированная сталь, черная бронза – не-ет, их надо хранить в самом надежном и главное, в самом-самом сухом месте. А где в этой крепости самое сухое место?

– Там, где хранят заряды, – уверенно ответил Эйно. – В башне, ваша милость, в северной башне.

– Ты в этом уверен?

– Ошибки быть не может. Башня – самая древняя, полуразваленная коряга, но зато со стенами в три локтя толщиной. Под ней стоят четверо караульных, и вся она, буквально вся, уставлена по кругу бочками с водой и обложена мешками песка. И багры висят на стенах. Уж как хранить пороха, вашей милости известно. И как за этим следят артиллерийские командиры – не мне вас учить. Вот только как нам в эту башню попасть? В крепости, как я понял, около полусотни солдат. Караул расхлябанным не выглядит, нет уж. Панцири надраены, физиономии трезвые. Не скажу, что вид у них бывалый, но муштровали их честно, и службы они не боятся. Склад с навесами, где хранятся стволы, примыкает к башне с востока, и караула там нет вообще, потому что все просматривается от башни. С севера, за внутренней стеной – не пойму, кстати, зачем ее когда-то строили? – находится двухэтажный господский дом, в котором живут, как я понял, офицеры. Дальше тут казарма, кухня, конюшни, продсклад – ух, салом пахнет! – все, как положено. Караулка, в которой отдыхает смена, опять-таки смотрит на большой артсклад, так что силы они не распыляют.

– На воротах, ты сказал, восемь плюс офицер, – перебил его Арвел.

– Так точно, ваша милость. Внутри, в стенной башенке, еще трое стрелков. У штаба – двое и сержант. Сколько на конюшнях, я не понял, там человек десять болталось, но почти все без оружия.

– Что скажешь, Манли? – Арвел посмотрел на Трира, угрюмо сидящего на пне под своим плащом.

– Скажу, что они не особенно ждут нападения, – пробурчал капитан. – Потому что основные силы – сотни две, – стоят у моста. Вот мост охраняется уже без дураков. И случись стрельба в замке, охране моста потребуется минут двадцать… А всадникам и того меньше.

– Умница, – вздохнул Арвел. – И об этом мы с Марцелом подумали заранее… но вот пушечные замки, которые хранят отдельно, планы мои поломали. Я предполагал прорваться в склад, незаметно сбросить мои мешки, а потом, на отходе, выстрелить туда с десяток ракет – огня будет море, лафеты сгорят, замки заклинит, и никакого наступления уже не будет. А вот теперь понятно, что, раз замки сняты, взрывать надо башню… Замок орудия новых типов – самая дорогая деталь, для ее изготовления нужен труд десятков мастеров, и это не день, не два – это недели труда! Но сможем ли мы прорваться?

– Прорваться – да, – наклонил голову Трир. – Занести взрывчатку в башню и успеть ее поджечь, прежде чем нас всех перебьют, – вряд ли.

– Четыре мешка, Манли, и не такие уж они тяжелые. Дали и то поднимет. Тяжелый – мешок с ракетами, но то не твоя забота.

– Еще нужно войти в башню… Железная дверь, господин инженер.

– Никаких дверей для меня сейчас не существует. Кто из вас видел в деле «сопли святителя Мотла»? Никто?.. Я так и думал. Две капли прожгут любое железо – главное, людям при этом лучше находиться подальше, потому что один вдох, и дым сделает тебя калекой на всю жизнь.

– Это время, ваша милость, это все время. А времени у нас нет. И кто-то должен поджечь… желательно, чтобы это были вы, ваша милость.

– Разрешите-ка мне, – из полумрака вдруг появилась тонкая рука Черныша, и Арвел без возражений протянул ему лист с планом крепости. Некоторое время проводник тихонько сопел, собираясь, очевидно, с мыслями, потом придвинулся поближе к Эйно: – Скажи, лейтенант, какой толщины эта вот стенка, что тянется от крепостной стены к башне?

– Не могу тебе сказать, – вздохнул Морил. – Хотя… поверх стенки идет бикрам, – он сложил пальцы домиком, показывая защитную «крышу» из тех, что строили над стенами больших крепостей, защищаясь от горящих стрел, – смешной такой бикрам, будто как игрушечный. Из железного листа сложен да гвоздем пришит. Я думаю, когда эти развалины ремонтировали, его восстановили, ну вроде бы для солидности. Стенка-то ведь изначально предназначалась для того, чтобы солдатня в господскую часть не шастала. Потому она и высокая. Ну а бикрам – мода такая была…

– Бикрам, – повторил проводник, покусывая губу. – Плохо. Ладно, так какой высоты эта стенка, будь она неладна?

– Она идет от наименее разрушенной части крепостной стены, – терпеливо склонил голову Эйно, уже понимая, что загадочный Черныш имеет какой-то новый план, – и высоту ее я оценил бы локтей в семьдесят. Точнее тебе вряд ли кто-то скажет.

– Ясно. Караул на стене есть?

– Стена в таком состоянии, что ни о каком карауле не может быть и речи. Я бы туда не совался, друже: ощущение такое, что ее кулаком свалить можно.

– Это не важно. Скажи, от стенки до крыши башни – сколько?

– Локтей десять. Башня высокая. Крыша коническая, явно не так давно перекрытая…

– Погоди. Окна в ней есть? Если это древняя «северная башня», в которой оборону держали до последнего, то поверху должны идти ряды бойниц…

– Да… Окна есть. Точнее – да, бойницы… бойницы. Я рассматривал их. Насколько я понимаю, они не заложены и используются для вентиляции. Они навесные: никакой дождь внутрь не проникнет.

– Далеко ли от стенки?

– Недалеко… погоди-ка, – Эйно вытаращил на Черныша глаза и чуть не схватился за грудь, – ты что же, хочешь попробовать… но ведь даже ты в бойницу не пролезешь! Никак!

– Не спеши… насколько я понимаю, мешки должны оказаться… просто внутри башни, при этом не очень важно, где именно? Так, господин инженер?

Арвел шумно вздохнул и посмотрел на Дали, сидевшую, подобрав под себя ноги, напротив него. Девушка сложила губы трубочкой.

– Можно попробовать, – тихо произнесла она. – «Сосиски» со смесью я паковала неплотно, как ты и учил. Мешок сожмется, особенно если мы перетянем его ремнями. Нам ведь все равно придется делать петли, чтобы Черныш мог повесить его себе на спину.

– Два, – перебил ее проводник. – Два мешка. Вряд ли мне удастся сбегать четыре раза.

– Ты не осилишь, – нахмурился Арвел.

– Ваша милость… на нашем острове храмовые канатоходцы танцуют, во славу богов, с различными реликвиями, которые порою бывают утомительно тяжелы. Мне же предстоит не танец, а всего лишь короткий рывок…

Хадден встал – навес был уже поднят на нескольких палках и позволял ему выпрямиться – и подтащил к проводнику два кожаных мешка цилиндрической формы.

– Каждый – одной рукой, – приказал он.

Черныш выполнил команду без особого труда. Арвел жестом велел ему сесть и сам опустился на корточки.

– Ты добегаешь до стены башни, – начал он, – забрасываешь два мешка в бойницу и возвращаешься обратно. Потом ты несешь еще два. Один ты бросаешь без всяких проволочек, а на втором, вот на этом, – инженер показал рукой, – ты открываешь заранее расшнурованный клапан, просовываешь туда руку и нащупываешь там проволочное кольцо. Берись за шнурок и открывай клапан. Давай, сейчас. Потом времени не будет.